Братки

На вид мужчине было лет сорок, у него было морщинистое волевое лицо, его коротко подстриженные чёрные волосы были усеяны сединой. Но больше всего Илью поразили глаза киллера — небольшие, зеленого цвета, они горели каким-то странным змеиным огнём.

— Ну что, очухался? — усмехнувшись, спросил Глеб, наблюдая, как Монин, приподнявшись на локте, потирает свободной рукой шею, на которой выступил багровый шрам.

— Так это ты меня во сне преследовал? — спросил Монин.

— Все намного хуже, — усмехнувшись, сказал Глеб, — я преследовал тебя наяву. Правда, я тебя чуть не упустил и этим самым подверг опасности своего друга. Но, слава богу, все хорошо закончилось.

— Я бы так не сказал, — бросив быстрый взгляд на Глеба, произнёс Монин, — но как вы меня вычислили?

В чем моя ошибка? Ведь я никогда ещё не ошибался.

В голосе Монина чувствовались отчаяние и одновременно обида за то, что его обыграли.

— По почерку, — ответил Глеб, — мы вычислили тебя по почерку убийств.

Это идея Потапова, он знал, что на него готовится покушение и что исполнителем будешь скорее всего ты. Поэтому он приготовил для тебя ловушку. Он несколько дней ездил по одному и тому же маршруту, заранее предупреждая меня о том, куда он направляется в данный момент и когда будет в точке назначения.

Я ехал туда и ждал не только его, но и вас, работая страховщиком. Мне известно, что ты всегда выбираешь максимально выгодную и безопасную позицию для стрельбы. Твой козырь — это меткий выстрел издалека. Иногда ты пользуешься прикрытием.

Панкратов недобро улыбнулся и добавил:

— Ты видел своих дружков, сидящих на улице в машине? На сей раз прикрыть тебя они не смогут. Они потеряли бдительность, открыв мне боковое стекло машины. Я представился парковочным служащим и попросил их отогнать машину на другое место. Они опустили стекло и послали меня… Это были их последние слова.

— Почему ты не выстрелил мне в спину, ведь я не слышал, как ты подошёл ко мне? — спросил Илья.

— Ты мне нужен был живым, — ответил Глеб и тут же добавил:

— Пока живым… Ты хороший стрелок, Моня, и мне совсем ни к чему устраивать здесь поединок двух ковбоев. Это не в правилах нашей с тобой профессии.

Моня плотно сжал челюсти от ненависти, полыхавшей в нем, к своему более опытному и, как оказалось, более профессиональному коллеге, победившему его в этой борьбе.

— Одна лишь мысль мне душу греет, — произнёс наконец он, — меня замочит крутой профессионал… Ведь ты меня не отпустишь живым? — со скрытой надеждой в голосе спросил Илья.

Глеб молча покачал головой. От этого его жеста у Монина в душе словно что-то оборвалось.

— Ты знаешь наши правила, — произнёс Панкратов. — Главная твоя ошибка заключалась в том, что ты стал известен. Ты хотел славы, хотел, чтобы о тебе знали и тебя боялись. Но киллер не должен быть известным. Если это случилось, значит, его смерть уже близко. Таков закон нашей профессии.

Монин молчал, слушая Панкратова.

Его вдруг охватила нервная дрожь, он хотел, насколько это возможно, продлить свою жизнь, дорожа каждой последней минутой.

— Я хочу знать: где можно найти братьев Грибановых? — спокойным тоном спросил его Глеб.

— Какой смысл мне это говорить? — нервно усмехнулся Монин.

— Ты умрёшь без мучений, — так же спокойно ответил Глеб. — К тому же я гарантирую, что твоя женщина останется в безопасности и спокойно будет жить на заработанные тобой деньги… но уже без тебя.

Монин нервно дёрнулся в сторону Глеба, но тот молниеносно вскинул руку, держащую пистолет, направив его дуло на своего пленника. Тот понял, что сопротивление не принесёт ничего.

Глеб успеет выстрелить гораздо раньше, чем тот сможет хотя бы приблизиться к нему.

— Где они? — снова спросил Глеб.

Монин неожиданно для Панкратова расплакался, его лицо исказила гримаса боли и отчаяния, слезы текли по его щекам, ямочки на них сильно углубились.

На секунду Глебу показалось, что перед ним сидит не жестокий киллер, на счёту которого немало жертв, к коим он не испытывал ни малейшей жалости.

Монин выглядел глубоко обиженным ребёнком, страдающим от несправедливости окружающих его взрослых людей.

— Не знаю я, где они, — сквозь слезы пролепетал Илья, — поищите в клубе «Алмаз», — он громко всхлипнул, растерев ладонью слезы по лицу, — только не трогайте Надю, я вас очень прошу… Господи, как не хочется умирать!..

Тут Глеб и нажал на спусковой крючок пистолета. Голова Монина дёрнулась, и он, откинувшись назад, распластался по полу.

Пуля попала Илье в лоб, это был выстрел профессионала, один выстрел — один мертвец.

Вечером этого же дня у входа в ночной клуб «Алмаз» взорвался джип «Лендровер».

В машине находились три человека — лидеры Романовской группировки братья Грибановы и их шофёр.

Костя Титов вёл джип, в котором, кроме него, ехали Потапов и Панкратов.

— Чего ты ждёшь от этого разговора с губернатором? — спросил Потапова Титов, на секунду оторвав свой взгляд от дороги и убедившись, что джип с охраной следует за ними не отставая.

— Честно говоря, не знаю, — ответил Сергей, — я не ждал этого звонка.

Старик позвонил, как всегда, неожиданно.

— Надо рассчитывать на худшее, — произнёс молчавший всю дорогу Глеб, — если он поддержит Горского, что ты будешь делать в этом случае?

— Продолжать борьбу, — жёстко ответил Потапов, — обратной дороги у нас нет. Дела идут не так плохо. Селантьев по рейтингам почти не уступает Горскому, и у нас есть ещё резервы повысить его рейтинг и дожать Горского.

Левченко уже вызывали в прокуратуру.

Наши газеты опубликовали разгромные статьи о его связи с бандитами. Будут и другие публикации… Словом, шансы на успех у нас есть.

— А если не получится провести своего человека в губернаторы? — снова спросил Титов. — Если мы проиграем?

— Тогда, наверное, придётся уехать из области, оставаться здесь будет опасно. Необходимо будет перевести капиталы в другие регионы, надо быть готовым к любым провокациям… В общем, война продолжится, просто примет другие формы.

Джип въехал на территорию областной администрации и остановился. Потапов вышел из машины и направился в здание. Через пять минут он был уже в приёмной губернатора.

К его удивлению, он был принят почти сразу же, без обычного ожидания.

Ещё раз он был удивлён тем, что в кабинете губернатора, кроме хозяина, никого не было. При всех предыдущих встречах Потапова с высшим чиновником области обязательно присутствовал один из его помощников.

Это ещё раз подчёркивало важность и неординарность этой встречи. Губернатор вышел из-за своего рабочего стола и, встретив Потапова в середине кабинета, крепко пожал ему руку. Потапов отметил, что, несмотря на возраст — губернатору уже исполнилось шестьдесят пять, — старик практически не изменился за последние годы. Он был по-прежнему энергичен и деловит. Он пригласил Потапова сесть за небольшой столик в углу кабинета, по краям которого стояли кресла. Это означало, что разговор будет скорее неформальным.

Усевшись в кресло, губернатор произнёс, с улыбкой взглянув на Потапова:

— В городе опять война, и похоже, пик боевых действий ещё не прошёл.

— Да, — подтвердил Потапов. — И миром она не закончится.

— Пожалуй, это не правильная позиция. Два моих зама схлестнулись в непримиримой борьбе. Не знал, что мой уход будет сопровождаться такой схваткой. Все это наводит на неприятные размышления.

— Вы сами в этом виноваты, — жёстким тоном произнёс Потапов. — Нельзя было пускать на самотёк процесс преемственности власти. Ещё немного, и область расколется на два враждующих лагеря, победа одного клана будет означать крах другого.

Потапов впервые так резко говорил с губернатором. Услышав эти слова Сергея, губернатор на секунду вспыхнул, бросив на Потапова негодующий взгляд.

Но, увидев, что Потапов искренен, взял себя в руки.