Страница 7 из 24
Характеризуя XLG3, достаточно сказать, что он весит уже 10,9 кг, имеет выход в интернет, самый мощный свет для эндоскопических систем, сменные гибкие видеозонды разной длины и диаметра, что делает его, по мнению производителя, лучшим в классе видеоэндоскопических систем для авиации. Видеобороскоп XLG3 позволяет персоналу авиакомпании применять не только традиционные стерео- и теневые методы для получения линейных размеров обнаруженных дефектов, но и воспользоваться новейшей технологией 3D фазового сканирования найденных дефектов, которая обеспечивает построение трехмерного изображения измеряемого дефекта, а также профиля сечения исследуемой поверхности, например, при исследовании сколов рабочих лопаток, короблений, прогаров, наличия посторонних предметов. Кроме того, используя различное дополнительное оборудование совместно с XLG3 можно, например, зачистить лопатки компрессора, автоматически прокручивать ротор или организовать контроль с помощью проникающей жидкости с люминофором.
Согласно идеологии применения видеобороскопов от General Electric, XLG3 наиболее рационально может быть использован в условиях базовой станции технического обслуживания, а XLGO+ – линейной. По информации «Взлёта», полученной в авиакомпании «Северный Ветер», в ближайшее время она получит XLG3, который будет использовать на своей базе в Шереметьево. Ранее крупнейший отечественный чартерный перевозчик применял другие более простые бороскопы зарубежного производства. Сегодня ими пользуются для регламентных инспекций двигателей (для двигателей CF6-80C2B6F самолета Boeing 767 интервал составляет 400 циклов, для PW4000 на том же типе – 250 циклов), поиска и устранения неисправностей в случае отклонения параметров от допусков или появления тенденций к их нежелательному изменению.
Отметим,что производители видеобороскопов для авиации рассказывают об одной негативной тенденции: возможности технических эндоскопов растут несоизмеримо быстрее, чем навыки использующего их персонала. Особенно это касается работников авиакомпаний. Зачастую функции самых современных аппаратов задействованы только наполовину. Выходом из ситуации могла бы стать более узкая специализация персонала, либо передача полученной информации для дальнейшего анализа в более компетентные центры.
Одна из проблем индустрии ТОиР в России – малое число ангарных площадей. Ил-76 авиакомпании «Алроса» в ярославском аэропорту Туношна, февраль 2014 г.
С переходом к принципам рыночной экономики нормативно-правовая и нормативно-техническая база всей системы технической эксплуатации и поддержания летной годности ВС, по большому счету, перестала отвечать новым условиям хозяйствования.
Уже сформированная к тому времени отечественная индустрия ТОиР, функционировавшая в рамках плановой экономики, имела затратную основу и, по своей сути, уже не отвечала современным требованиям международной практики. Тогда роль разработчика воздушного судна в формировании системы технической эксплуатации была ничтожно мала. Принцип, по которому работал наш авиапром и от которого старается уйти сейчас – «Разработчик делает ногу (самолет), а обувь (систему технической эксплуатации) разрабатывает заказчик», – оказался в новой системе координат ошибочным.
Безусловно, в наследие от Советского Союза досталась мощная инфраструктура. К концу 80-х гг. поддержание летной годности воздушных судов обеспечивали 26 авиаремонтных заводов гражданской авиации, 230 авиационно-технических баз при объединенных авиационных отрядах, три научно-исследовательских института гражданской авиации (ГосНИИ ГА, ГосНИИ Аэронавигации, НИИ ПАНХ), ряд научно-исследовательских секторов в вузах Ленинграда, Киева, Риги и Москвы, 15 опытно-конструкторских бюро авиационной промышленности, два десятка авиазаводов по финальной сборке воздушных судов и двигателей, также этим вопросом занимался и ряд НИИ Министерства авиационной промышленности.
О том, как у новоиспеченных российских авиакомпаний два десятилетия назад выстраивалась работа по техническому обслуживанию и ремонту доставшегося от некогда единого «Аэрофлота» авиапарка, можно, например, понять на опыте «Внуковских авиалиний» – одного из крупнейших чартерных перевозчиков 90-х гг., имевшего большое количество Ту-154 и Ил-86, а также несколько Ту-204 и обанкротившегося в 2001 г.
Воздушные суда, доставшиеся от Внуковского производственного объединения, а это без малого 60 машин, были далеко не в лучшем состоянии. Причиной этому стали запредельные цены на двигатели и запасные части, на капитальный ремонт, большая задолженность некогда единого объединения промышленности, в результате чего были нарушены договора на поставку необходимых деталей. «Мы создали свой отдел материально-технического снабжения и очень серьезно занялись налаживанием деловых связей, созданием договорной базы, – рассказывал в 1994 г. технический директор авиаперевозчика Михаил Буланов, ныне начальник Управления поддержания летной годности воздушных судов Росавиации. – Сегодня ведь все контакты с заводами-поставщиками, а их сотни, строятся на основе прямых договоров».
Из-за дороговизны работ по восстановлению интерьеров салонов лайнеров при авиационно-техническом комплексе предприятия пришлось создать соответствующий спецучасток. Тогда же авиакомпания стала оказывать услуги по техническому обслуживанию так называемых «чужих» самолетов по договорам. К середине 1994 г. у перевозчика набралось около полусотни соглашений с авиапредприятиями, выполняющими полеты из Внуково.
Еще один пример показательной ситуации тех времен можно привести из опыта авиакомпании «Быково-Авиа», основанной на базе Быковского объединенного авиаотряда и просуществовавшей до 2000 г. «На выполнение технического обслуживания Як-42 (в парке было более десятка машин – прим. ред.) после 10 тыс. часов налета требуется страшно сказать какая сумма, – рассказывал не без эмоций в 1995 г. Борис Кузьмин, заместитель гендиректора «Быково-Авиа» по инженерно-авиационной службе. – Вы можете ее узнать на авиаремонтном заводе №402 – ныне тоже акционерном обществе открытого типа. Вот почему пришлось искать места, где «грабят» по-божески». В итоге заказ от подмосковной авиакомпании тогда принял авиаремонтный завод в Евпатории, испытывавший дефицит обращений от военных. Предложенная цена оказалась гораздо меньше, чем у АРЗ, расположенного по соседству в Быково. Впрочем, ремонтные работы в Крыму все равно тормозились из-за срыва поставок запасных частей с Саратовского авиазавода, да и сама их закупка обходилась «в копеечку».
Ведущим российским провайдерам ТОиР доверяют серьезную работу. Переоборудование одного из А320 авиакомпании S7 новыми законцовками крыла – шарклетами в «АТБ Домодедово» (предприятие Холдинга «Инжинириг»), июнь 2014 г.
Особенность отечественного рынка покраски авиационной техники заключается в том, что за границей производственные мощности, на которых проводят малярные работы есть как у авиакомпаний, так и у независимых поставщиков этих услуг. В России же, по разным причинам, окраску обычно проходят только воздушные суда отечественного производства. А западные самолеты в подавляющем большинстве по-прежнему красятся за рубежом.
Российский рынок окраски самолетов можно разделить на две части. К первой относится работа по воздушным судам отечественного производства (ежегодный объем окрашиваемых машин составляет менее сотни), ко второй – по импортным самолетам российских авиаперевозчиков (еще около сотни лайнеров).