Страница 5 из 56
Двигатель и коробка передач прямо заимствовали от тяжелого колесного трактора «Фостер» («Фостер-Даймлер»), разработанного для ВМС. Марка «Даймлер» не должна удивлять – компания «Инглиш Даймлер Мотор» была основана в Ковентри еще в 1896 году. Карбюраторный 6-цилиндровый бесклапанный двигатель «Даймлер» жидкостного охлаждения мощностью 105 л.с. (78,3 кВт) устанавливался на раме в средней части танка по оси и занимал пространство 1 х1,5x0,7 м, так что по бокам от него оставались проходы шириной 0,35 м. Выхлопные трубы выводились вверх на крышу, имели эжекторы, но глушителями не снабжались, прикрывались от дождя и засорения скобами. Выхлоп вверх демаскировал танк искрами, нередко поджигал брезенты. Некоторые экипажи сами ставили глушители из пустых банок из-под масла, обкладывали трубы мокрыми мешками или глиной. Трубчатый радиатор с вентилятором располагался у задней стенки корпуса и соединялся с системой охлаждения двигателя трубой, проходящей под крышей. Отбор мощности на вентилятор-от коробки передач. Два бензобака по 114 л (25 галлонов) каждый размещались по бокам от рубки между внутренними и наружными стенками боковых выступов. Неудивительно, что рядом крепились огнетушители. К карбюратору бензин подавался самотеком. Если танк сильно наклонялся-на дне воронки, например-подача бензина прерывалась, и экипаж переливал его из бака в карбюратор бутылкой. Запуск двигателя производился тремя-четырьмя членами экипажа П-образной рукояткой, расположенной над коробкой передач. Это было небезопасно – был случай, когда в момент начала работы двигателя танкист упал, поскользнувшись на масляном пятне, а с силой вырвавшаяся из рук рукоятка разможжила ему голову.
Карданный вал через сцепление (конус на ферродовой подкладке с продольным управлением) передавал вращение от двигателя на двухскоростную коробку передач со скользящими шестернями, а выходной вал коробки передач через червячный редуктор – на дифференциал. Каждый поперечный выходной вал дифференциала нес на конце две шестерни, которые вместе с парой скользящих шестерен на отдельном валу образовывали двухскоростную бортовую (вторичную) коробку передач. Бортовые коробки понадобились ради 3-й и 4-й скоростей – на разработку новой основной коробки передач не было времени. Скорости движения – от 1,2 до 6,4 км/ч, средняя по полю-3,2 км/ч, заднего хода – 1,2 км/ч. Привод ведущих колес заднего расположения осуществлялся через цепную передачу (цепь Галля) и однорядный шестеренчатый редуктор. Открытая бортовая передача быстро забивалась грязью.
Сзади к танку шарнирно крепился хвост – на Х-образной раме монтировали два металлических колеса с ребордой, врезавшейся в грунт. Набор пружин прижимал хвост к земле, для подъема служил открыто установленный гидравлический домкрат, для поворота -тросовая тяга и шарнирные рычаги. Хвост служил для увеличения ширины перекрываемого рва, поворота, а также в качестве грузового прицепа.
Управляли танком водитель, командир и два помощника, работавшие на бортовых коробках передач. Водитель подавал им команды голосом, но чаще привлекал их внимание ударами рукой по капоту двигателя и на пальцах показывал номер передачи. Для крутого поворота водитель поднимал хвост, выключал сцепление, блокировал дифференциал, сжатым кулаком указывал одному помощнику поставить бортовую коробку в нейтральное положение, другому помощнику командовал 1-ю или 2-ю передачу (один или два пальца), затем включал сцепление. Командир, управлявший ленточными тормозами бортовых передач, подтормаживал соответствующую гусеницу. После поворота операции проделывали в обратном порядке. С остановленной гусеницей танк разворачивался почти на месте. Для корректировки курса или поворота с большим радиусом служил хвост – помощник поднимал хвост домкратом, водитель, вращая барабан с тросом, поворачивал хвостовые колеса, потом помощник открывал кран насоса, давая хвосту опуститься. Третий способ – за счет разницы скоростей гусениц-требовал большей работы командира педалями тормозов. В любом случае требовались значительные усилия и согласованная работа 3-4 человек, что сильно ограничивало маневренность.
Проекции танка Mk I «самка»
Продольный разрез танка Mk IV
26 сдвоенных опорных катков малого диаметра помещались как в обойме, между стенками боковых выступов вместе с ведущим и направляющим колесами, бортовыми коробками передач. Крепление осей катков в стенках усиливали уголками. Направляющее колесо крепилось впереди на салазках с винтовым механизмом регулировки натяжения гусеницы. Гусеница шириной 520 мм состояла из 90 траков из броневой стали. Трак состоял из башмака и прикрепленных к нему двух рельсов (гребней). Изгиб башмака прикрывал соединительный палец. Каждый третий опорный каток оснащался ребордой для направления гребней. Верхняя часть гусеницы скользила по особому рельсу, имелся только один поддерживающий ролик. Зацепление гусеницы – зубом ведущего колеса за соединительный палец шарнира траков. Нижняя ветвь гусеницы шла по дуге, соответствующей колесу диаметром 18,3 м, и на твердом грунте длина опорной поверхности не превышала 1,2- 1,5 м. Так хотели уменьшить сопротивление движению и повороту. Но в результате машину сильно раскачивало. Общими недостатками гусениц, охватывающих корпус, были излишняя длина и масса гусеничной цепи, ее высокая уязвимость и низкий ресурс.
Плохо было с наблюдением и связью. Командир и водитель пользовались смотровыми окнами в лобовом листе, прикрываемыми наружными бронещитками. В крыше рубки установили простейшие перископы, но вскоре от них отказались- командир и водитель просто не успевали ими пользоваться. Смотровые щели в бортах не обеспечивали хорошего обзора, зато осколки и брызги свинца от пуль, попавших в броню вблизи их, поражали лица и глаза танкистов. Ранение лица и глаз составляли до 80 % ранений танкистов Первой мировой.
Для дальней связи в танке возле места помощника водителя крепили клетку с почтовыми голубями, которых выпускали через верхний люк или амбразуры. Но голуби выдерживали пребывание в танке хуже людей. Для ближней связи употребляли сигналы флажками или лампой. Использовали в бою и другие средства – высовывали из люка руку или лопату. Прибегали к действиям «делай, как я», но в дыму и при тряске сквозь узкие щели не всегда удавалось различить командирский танк. Держали связь пешими посыльными – опасный, но надежный способ. Не существовало и внутренних переговорных устройств. В передней части над лобовым листом корпуса крепились две фары. В танке штатно возили запасной бак с моторным маслом, 2 бачка со смазкой, 3 -с водой, запасные пулеметные стволы, 2-дневный запас продовольствия. Буксирные приспособления представляли собой два ушка со стержнем (пальцем). На крыше Mk I монтировали двухскатную деревянную раму с проволочной сетью. Она служила для крепления маскировочного материала и защиты от ручных гранат. После первых боев на Сомме от этой громоздкой сетки отказались.
Тряска была такой, что «все не закрепленное внутри танка сильно швыряло». Кроме того, танки изрядно шумели. Это производило сильное моральное воздействие на противника, но мешало скрытному сосредоточению техники. На ходу в танке скапливались выхлопные газы и бензиновые пары, температура редко была ниже 32 градусов по Цельсию, достигала 52 и даже 70 градусов. Отравления выхлопными и пороховыми газами, тепловые удары были обычным делом у экипажей тяжелых «ромбовидных» танков. Начиналось с головной боли, тошноты и кончалось бредом и обмороками. Бывали и смертные случаи. Даже в бою танкисты иной раз выскакивали наружу и отдыхали под машиной.
Проходимость танков была невелика. На твердом грунте удельное давление достигало 2 кг/кв.см, в мягкий грунт гусеница погружалась, увеличивая опорную поверхность и уменьшая удельное давление до 0,5 кг/кв.см, но при этом сильно возрастало сопротивление. Узкие гусеницы вязли, и тяжелые машины садились на грунт, пни и камни. Фуллер писал позже, что эти танки «делали для ровной дороги и сухой погоды». Из-за большой ширины они с трудом проходили по теснинам или просекам. Невысокой была и механическая надежность и живучесть узлов, жесткость корпуса. Часты были прогибы днища и боковых выступов, выводившие из строя узлы трансмиссии и ходовой части. Траки из упрочненной броневой стали оказались хрупкими – водители старались избегать щебня или камней, переходов через железнодорожные переезды. Всего было выпущено 75 Мк 1-«самцов» и столько же «самок».