Гибель солнца

Дэниел ничего об этом не знал.

— Удивительный случай. В тех местах шла война. Я не помню, кто с кем и почему воевал, но это и неважно. Для, переброски войск использовались примитивные аэропланы из обтянутого тканью дерева, — он нахмурился. — Или это были реактивные самолеты? Столько войн, что поневоле запутаешься. Можно, конечно, получить эту информацию, только вряд ли это имеет какое-либо значение.

— Мистер Мгоабе, — перебила Лидия. — Что вы имеете в виду? При чем тут дикари, метающие друг в друга копья на какой-то древней войне?

— А вот при чем, — сказал Мгоабе. — В Тихом океане разбросано множество Островов, и противоборствующие стороны постоянно то отдавали их друг другу, то забирали обратно. Аборигены не принимали участия в войне, и им было все равно, кто с кем и из-за чего воюет. Но воюющие стороны использовали Острова в качестве баз. Поэтому…

Он замолчал и обвел руками вокруг голографического изображения скульптуры.

— Поэтому противники обычно привозили подарки аборигенам, чтобы расположить их к себе.

Он встал и прошел в заднюю часть рубки.

— Когда война закончилась, самолеты перестали прилетать. Антропологи, посетившие острова через несколько лет, обнаружили, что старые посадочные площадки поддерживаются в прекрасном состоянии, а на них стоят готовые к вылету самолеты. Подойдя ближе, ученые увидели, что это просто сделанные из бамбука макеты. В натуральную величину и с любовью исполненные. Великолепные вещи. Жители островов объяснили, что это приманка. Самолеты из бамбука должны были заманить богов обратно, чтобы они снова стали приносить подарки.

— Ну и что? — пожала плечами Лидия.

Мгоабе грустно улыбнулся.

— Разве это не трогательно, мисс Хаддад? Все эти годы… вера, преданность покинувшим их богам? И все это оказалось заблуждением?

— Выглядит глупо.

— Возможно, вы правы. Но разве не понятно… он не закончил вопрос.

Она нахмурилась, стараясь сосредоточиться.

— Да, конечно. Эти паукообразные существа на Меркурии… извините, мистер Мгоабе, мне до сих пор трудно воспринимать все это всерьез.

— Попытайтесь, — сказал Мгоабе. — Просто попытайтесь.

— Хорошо. Когда-то давно этих паукообразных существ посетили представители более развитой цивилизации. Их… визитеры… прибыли на чем-то таком, — она махнула рукой в сторону светящегося изображения. — На чем-то таком, что Дэниел называет неоновой скульптурой. Меркурианцы приняли их за богов. Затем пришельцы улетели, а жители Меркурия хотели, чтобы они вернулись. Возможно, они приносили аборигенам подарки. Пищу или игрушки — кто знает? Тогда меркурианцы построили эту штуковину. Эту светящуюся скульптуру. И стали ждать, когда боги вернутся.

— Совершенно верно, — кивнул Мгоабе. — А теперь подумайте еще немного.

— Когда мы пришли и включили лампы, — продолжала Лидия, — они подумали, что боги вернулись. Именно это и чувствовал Дэниел вместе с ними. Так вы все это себе представляете?

— Примерно. Хотя и не могу поверить, что эти крошечные существа могли создать эту скульптуру. Как? Из чего? Эти детали не стыкуются. Не стоит продлевать аналогии слишком далеко. Возможно, скульптура была оставлена… пришельцами. Это звучит правдоподобнее, чем если бы она была построена аборигенами. Кто знает?

Товак поерзала в кресле.

— Послушайте, с этой историей что-то не так.

Мгоабе удивленно приподнял брови.

Эти мелкие существа, — Товак говорила медленно, тщательно подбирая слова. — Паучки, амебы — неважно что.

Она положила ладонь на руку Дэниела, Мгоабе ободряюще кивнул.

— Послушайте, Освальдо, сколько экосистем нам известно?

На Земле? — переспросил Мгоабе. — Смотря как считать… Полагаю, всего одна. Все на этой планете связано между собой. Все взаимозависимо. Все едино, моя юная леди.

Он усмехнулся одновременно доброжелательно и иронично.

— Ну хорошо, — настаивала Товак. — Но можно ведь выделить локальные экосистемы. Например, тундра или глубоководная зона океана.

— Согласен. И что?

— Насколько нам известно, не существует экосистем, состоящих из одного-единственного вида живых существ. Как они развиваются? Чем питаются? Что сдерживает рост их популяции? Тысячи проблем. Такая экосистема просто не сможет существовать.

— Вы полагаете, что эти крошечные существа — порождение фантазии Дэниела?

Товак покачала головой.

— Вряд ли. Но экосистема в пещере-пузыре должна включать в себя не только этих маленьких синих паучков. Чем они питаются?

Мгоабе пожал плечами.

— Может, друг другом? Или умершими соплеменниками, Возможно, они извлекают необходимые им вещества прямо из горной породы. А энергию — из солнечных лучей. Кто знает?

Я в это не верю. Думаю, вы тоже.

— Возможно, вы правы. Тогда откуда взялись эти крошечные существа?

Товак развела руками.

— Может, это и есть сами пришельцы, — сказала Лидия. — Дэниел высказывал предположение, что они могут оказаться дегенерировавшими потомками высокоразвитых существ.

Дэн кивнул.

— Возможно, они прилетели в этой штуке, — она показала на изображение. — Откуда нам знать? Может быть, у них кончилось горючее или случилась авария. Нужны были запасные части для ремонта. Они ждали помощи, но помощь не пришла. Сколько они там находятся? Сто лет? Тысячу? Миллион?

— Они не помнят, — пожал плечами Дэниел. — По крайней мере, они не думали об этом, пока я находился среди них. Это очень странное состояние. Я не мог получить доступ к их памяти или управлять ими. Я был просто наблюдателем.

— Как долго, в таком случае, они могли сохранять свои традиции? Они вели какие-нибудь записи — компьютерные базы данных, видеоизображения, старинные книги?

— Думаю, у них есть своего рода письменность. Стены их дома — эти существа настолько, малы, что трещины в стенах пещеры кажутся им, целыми городами — испещрены какими-то узорами, письменами или пиктограммами. Способ, которым они читают записи… Они сливаются в, единый организм, распределяясь по поверхности узоров, прижимаясь к ним, повторяя их форму. Так может продолжаться довольно долго. При этом невозможны искажения или другие толкования, как при устной традиции. Пока сохраняются узоры нал стенках трещин, память каждый раз обновляется, когда они прижимаются к письменам. Безо всяких искажений.

А что с ними сейчас? — перебила Товак.

Присутствующие в рубке переглянулись.

— Я имею в виду… — она взмахнула руками. — Мы пришли в их мир. Они были запрограммированы на то, что скульптура начнет светиться. Вы согласны со мной?

Девушка подождала, пока собеседники кивнули, Кивок Дэниела был быстрым и эмоциональным, Освальдо небрежным. Лидия отреагировала последней, после некоторого размышления.

— Хорошо, — Товак опять взмахнула руками. — Они готовились к тому, что зажжется свет. Бог знает, сколько поколений все ждали и ждали. Как христиане или папуасы. И свет зажегся. Иисус снова сошел на Землю. Самолеты вернулись и приземлились около приманок. Кстати, мне очень понравилась эта история, Освальдо. Вы сочинили ее? О бамбуковых самолетах, построенных в качестве приманки?

— О, нет! — сказал Мгоабе, Взглянув на лежащую на его руке ладонь Товак. — Уверяю вас, все это случилось на самом деле.

— Хорошо, а что стало с папуасами, когда самолеты не вернулись?

— Их не бросили, мисс Десертис, если вы это имеете в виду. Нам пришлось переселить аборигенов, поскольку их родные острова стали непригодны для жизни из-за жары. Теперь они на Фольклендах и вновь строят бамбуковые самолеты, ожидая, когда вернутся их благодетели и, как в старые добрые времена, протянут им банку консервированного колбасного, фарша.

Товак провела рукой по своим коротко остриженным волосам. Мгоабе отодвинулся, вынудив ее убрать ладонь с его руки.

— Мы изменили жизнь этих голубых паучков, — продолжала Товак. — Когда мы с Лидией стояли около скульптуры, заставляя ее светиться, — паучки подумали, что их боги вернулись. Или наконец прибыла спасательная экспедиция. Одно из двух. Подумайте! Они могли быть совсем другими, когда впервые прибыли на Меркурий. При такой близости к Солнцу, думаю, вероятность мутаций очень велика. Старые добрые законы генетики… Но они сумели сохранить свои традиции. Письмена на стенах, читаемые таким странным способом, должны были помочь им в этом. И обещанный день настал, свет зажегся. Они вышли из своих трещин, чтобы встретить долгожданных пришельцев. А мы ушли, и свет снова погас. Как их священники объяснят это народу? Думаю, они в большой беде. В пещерах Меркурия назревает революция!