Гибель солнца

— Например?

— Вы помните старый фильм про Адама Линка?

Она покачала головой. Дэниел слышал, как Товак гремит на кухне, и заметил, что Лидия повернула голову, чтобы посмотреть, возвращается Товак или нет.

— Не помню.

— Да, это было, задолго до вашего рождения. Линк… — он умолк, почувствовав, что пальцы девушки сжали его запястье. Лидия почти незаметно кивнула в сторону кухни. В проеме двери показалась Товак с миской горячего, дымящегося суфле, которую, она держала руками в мягких рукавицах, чтобы не обжечься.

Товак поставила еду на стол, села и принялась раскладывать по тарелкам.

— В зоне никогда не поверят, — заметила она. — Настоящие овощи да натуральный сыр, а едим мы из фарфоровой посуды металлическими приборами. Сомневаюсь, что даже директор компании может себе это позволить.

Дэниел покачал головой.

Товак засмеялась.

— Знаете, Дэн, кто вы? Путешественник во времени. Вы чужой, но не с другой планеты, а из другой эпохи.

— Думаю, вы правы, — грустно согласился он. — Послушайте, сколько времени займет ваша работа? Этот преобразователь, что вы конструируете для меня?

— Вы спрашиваете официально или нет?

— А какая разница?

— Ха! Неужели вы настолько чужой? Послушайте, Дэн. Мы с Лидией живем в старинном доме, спим на двуспальной кровати с настоящими простынями и одеялом из натуральной шерсти. Мы питаемся так, как может себе позволить только великий спортсмен или высший государственный чиновник. Не думаю, что вы представляете себе положение в зонах. А ведь там находятся редкие счастливчики. Места, подобные этому, — она указала рукой на копию старинного дома и отель, — можно сравнить с древними королевскими дворами.

Она повернулась и махнула рукой в сторону окна.

— Там люди борются за существование в таком перенаселенном обществе, что вы не поверите, и довольствуются таким рационом, что вы не захотите поверить. Если бы они жили в других странах, то, вероятно, прожили бы ровно столько, чтобы произвести на свет кучу золотушных детей, которых они не смогут прокормить и вырастить.

Она повернулась к столу и зачерпнула горячей еды.

Дэниел перевел Взгляд с Товак на Лидию. Лидия побледнела и сидела неподвижно, положив руки на колени.

— Не вижу, какое отношение все это имеет к моему вопросу, — сказал Дэн. — То есть, официальный он или нет.

— Ладно, — Товак раздраженно надула щеки. — Придется разложить вам все по полочкам, Дэниел. Мы живем гораздо лучше — Лидия и я, — чем когда-либо в своей жизни. Мы родились в этом мире, а не в ваш золотой век с настоящим животным протеином каждую неделю и продолжительностью жизни в полстолетия или даже больше. Мы родились в этом мире и зубами, когтями и лестью проложили себе путь в зону, где нам гарантировано стандартное двухразовое питание и медицинское обслуживание, и если мы будем избегать неприятностей и добросовестно трудиться шесть дней в неделю, то сохраним нашу работу и комнату. Как и все, живущие сегодня, мы были счастливы немного подняться выше среднего уровня и поддерживать такое положение вещей.

А затем появляетесь вы и спасаете Лидию от парочки садистов — насколько я поняла из рассказа Лидии, у них на уме ничего другого и не было. Вам она приглянулась, и вы вытащили ее из зоны и устроили ей такую жизнь, о которой она даже не смела мечтать.

Дэниел посмотрел на Лидию. Та слушала Товак с абсолютно бесстрастным выражением лица.

— И в качестве дополнительной льготы, — продолжала Товак, — потому что мы подруги и потому что Лид попросила, вы и меня прихватили. За что, добрый хозяин, примите мою неизмеримую благодарность.

Легкий поклон только, подчеркнул горечь ее слов.

— Итак, вы спрашиваете, когда мы собираемся закончить работу, для которой вы нас наняли. А что будет потом? Вы опять вернетесь на собственный Медицинский Остров к своей команде протезистов? Или выберете Хоккайдо, свое родовое поместье? И будете играть в самураев с игрушечными мечами и гейшами, которые укладывают вас в постель, когда вы устанете и сонный возвращаетесь домой?

Она так сильно ткнула вилкой в тарелку, что та соскользнула со стола и упала на иол. Она ударилась краем и разбилась. Товак уронила вилку на стол и закрыла рот руками. Девушка глубоко вздохнула и застыла, глядя на лежащие на полу две половинки тарелки.

Дэниел подобрал осколки и краем одного ИЗ, них принялся собирать разлившееся суфле на плоскую поверхность другого. Две смуглые руки присоединились к его рукам, помогая наводить порядок. Он посмотрел в глаза Лидии, а затем снова принялся собирать разбросанную пищу.

Я сейчас начну укладывать вещи, — услышал он голос Товак. — Это моя вина, а вовсе не Лидии.

Она отодвинула свой стул и встала.

— Подождите, — Дэниел встал и поднял на ноги Лидию. Он отнес разбитую тарелку на кухню, выбросил, ее в мусоросборник и вернулся в столовую.

— Послушайте, почему вы так расстроились, Товак? Разбили тарелку. Ну и что?

— Что? — ее и без того бледное лицо еще больше побелело. — Вы имеете представление, сколько может стоить эта тарелка? Постойте, я достану осколки из мусора. Их можно склеить. Тарелка уже не будет такой ценной, но все же…

— Замолчите! — крикнул Дэниел. — Черт бы вас побрал, Товак, это всего лишь дурацкий кусок фарфора! Вы с ума сошли, поднимая вокруг него такой шум! Мне жаль, что вы так огорчились. Но мы можем поговорить…

— Даже склеенная, — продолжала она, — эта тарелка стоит больше, чем я зарабатываю за год! Вы понимаете, что я вам говорю? Вы чужой в этом мире. Как марсианин или неандерталец. Вы не понимаете нас. Вы не представляете себе, что сколько стоит.

— А вы не представляете, куда катится этот мир! Мне очень жаль. Похоже, это сверхсекретная информация, но вы должны знать правду. Это так называемые временные изменения совсем не временные. Положение не улучшится и даже не стабилизируется, и в конце концов на планете не останется ничего живого. Обитатели Островов, могут спастись и, скорее всего, так и будет, поскольку температура растет постепенно, и они смогут перемещать Острова, пока не окажутся на безопасном от Солнца расстоянии. Но Земля поджарится вместе с населяющими ее живыми существами. Правда, к тому времени ничего живого здесь уже не будет.

В наступившей тишине Дэниел подошел к окну и выглянул на улицу. В окне отражалась Лидия, Она сидела, опустив голову и сложив руки на коленях. Рядом с ней стояла Товак, одна рука ее лежала на плече Лидии, как бы успокаивая подругу, другую она прижимала ко лбу.

Товак повернулась к Дэниелу. В окне он заметил движение ее губ, когда она произнесла одно единственное слово:

— Когда?

Дэниел посмотрел ей в лицо.

— Не очень скоро. Все будет происходить постепенно. Если бы на планете было небольшое по численности население и сильно развитая промышленность, то мы успели бы построить достаточное количество кораблей и Островов, чтобы вовремя эвакуировать значительную часть людей. А поскольку…

Он медленно покачал головой.

— Когда? — повторила Товак. — Вы можете выразиться точнее, Дэн. Когда?

Он провел рукой по лицу — четырьмя пальцами по одной щеке и большим пальцем по другой, — прижимая свою синтетическую Кожу к искусственным зубам и подбородку. Во рту у него был гибкий язык. При помощи синтезатора звуков и умения управлять своим ртом, зубами и языком, как перестраиваемым резонатором, он теперь был способен воспроизводить гораздо больший диапазон звуков, чем раньше, когда имел настоящее тело.

«Возможно, — подумал он, — мне следует отказаться от незаслуженного богатства. Стать трубадуром. Человеком-оркестром. Он сможет воспроизводить звуки барабанов й органа, пение целого хора, плач скрипок и звуки труб, воспевая удивительные подвиги и необыкновенную учтивость доктора Ройс, Кимуры и всего персонала Медицинского Острова.

Если на Рыбачьей Пристани еще собираются туристы — в том случае, если вообще сохранилась Рыбачья Пристань, — то можно приходить туда рано утром и зарабатывать себе на завтрак. Особенно сейчас, когда я вообще не завтракаю.