Страница 41 из 70
8
Потрясённые до глубин души, рыцари опустились на колени перед ступеньками алтаря.
И аббат, и слепые братья не раз давали им понять, что обладают дарованными свыше способностями. Но заявление старого хранителя Грааля казалось невероятным. Умом было трудно постичь то, что скоро и они смогут творить чудеса: говорить на чужих языках, силой собственной воли управлять ветром, расщеплять камни, поднимать раскалённые угли из жаровни и заставлять меч висеть в воздухе. Неужели это тоже будет им подвластно?
Они пытались прогнать сомнения в молитве, с которой старый хранитель Грааля начал второе посвящение. Поставив колени на верхнюю ступень алтаря и воздев к небу руки, он излагал отрывок из первого письма апостола Павла к коринфянам:
— Братья! Никто не может сказать «Иисус Господь мой!», если говорит он не от Святого Духа. Разные есть дарования, но лишь одно от Духа. Разные есть службы, но лишь одна от Господа. Разные есть силы, но лишь одна от Бога: Он — причина всех вещей. Но каждому может быть даровано откровение Духа, дабы Оно послужило другим!
— Аминь! — произнёс Бисмилла, тоже участвовавший в посвящении.
Четверо новых хранителей Грааля поспешно повторили:
— Аминь!
Аббат Виллар поднялся, взошёл на алтарь, снова встал на колени и поцеловал освящённый мрамор. Он взял в руки чёрный куб из эбенового дерева, покрытый инкрустацией из слоновой кости — пятилистной розой. Углы куба были обиты золотом и украшены изумрудами. В подземной ротонде снова зазвучал сильный голос аббата: он торжественно обращался к Святому Духу с молитвой и просьбой одновременно:
— Приди, о Святой Дух, прогоняющий ночную тьму и дарующий миру свет!
— Аминь! — произнёс Бисмилла.
— Приди, возлюбленный всех несчастных! Приди, наделяющий великими дарами! Приди, освещающий сердца!
— Аминь, — вторил хор голосов.
— Великий и вечный утешитель! Гость, радующий сердца и умы! Надежда и защита в бедах и нуждах!
— Аминь.
— Приди, о блаженный свет, наполни сердца и лица, проникни в глубины душ!
— Аминь.
— Дай хранителю, который верит в тебя и надеется на твою помощь, милостивый дар как оружие!
— Аминь.
— Сохрани Святой Грааль от рук сатаны, дай нам видеть счастливое свершение и даруй радость вечности! Аминь.
После произнесённого рыцарями «аминь» Бисмилла провозгласил «Аллилуйя, аллилуйя!», поднялся и подошел к старому хранителю Грааля.
Аббат Виллар повернулся к рыцарям, держа в руках чёрный куб.
— Когда я буду доставать чашу, закройте глаза! — приказал он. — Не рискуйте зрением. Ваши способности ещё не достигли той силы и совершенства, которыми обладают старые хранители Грааля. Потому вы не сможете вынести огромную силу света, который излучает чаша. И не пытайтесь приоткрыть веки на мгновение. Вы тут же ослепнете. Итак, зажмурьтесь. Не открывайте глаз, пока не закончится посвящение и пока все вы не получите свои дарования. Теперь вы готовы испить из чаши. Произнесите один за другим следующие слова: «Господи, это я, Твой слуга навеки! Даруй мне орудие Твоей священной воли!»
Четыре рыцаря, не открывая глаз, произнесли дрожащими голосами:
— Господи, это я, Твой слуга навеки! Даруй мне орудие Твоей священной воли!
Герольт едва справлялся с волнением: его губы вот-вот должны были прикоснуться к чаше, из которой пил Христос в ночь перед казнью. Что же с ним после этого случится? Как снизойдёт на него Святой Дух и как наделит он его особыми способностями, о которых говорил аббат? После этого они смогут управлять четырьмя стихиями! Как же это произойдёт?
Герольт напряжённо прислушивался к тому, что происходило всего лишь в шаге от него. До него дважды донеслись лёгкие металлические щелчки — вероятно, это срабатывали потайные замки внутри черного куба. В следующее мгновение рыцарь ощутил чудовищно яркий свет перед своим лицом. Он был настолько силен, что причинял боль, хотя Герольт крепко зажмурился и опустил голову.
— Герольт фон Вайсенфельс, посвящённый хранитель Святого Грааля! Возьми священную чашу нашего Господа и пей! — произнёс аббат Виллар.
Герольт испугался, что сейчас он лишится чувств. Сердце его билось сильно, как никогда. Он протянул руки, ощутил холодную и гладкую металлическую поверхность, нащупал круглое основание сосуда, провёл по короткому желобчатому сужению. Его пальцы встретились с пальцами аббата и обхватили верхнюю часть сосуда. С помощью старого хранителя он поднес чашу к губам и осторожно наклонил её.
Упоительная влага оказалась гораздо слаще и крепче старого благородного вина, хотя и имела горьковатый привкус. Герольт испытал ни с чем не сравнимое ощущение: в него как будто пролился жидкий огонь и мгновенно распространился по всему телу. Кровь Христова!
Герольт чувствовал себя как во сне. Как будто издалека до него доносился голос аббата Виллара.
— О Господи, Ты несёшь все сущее через бездну небытия и отдаёшь ему свою силу! — произносил, стоя над ним, старый хранитель Грааля. — Всем вещам дал Ты их предназначение, и от Тебя, Отец света, получают они смысл и ценность. Все одухотворено Тобой и наполнено Твоей тайной! Ты один властен над своими творениями!.. И я прошу Тебя: открой тайне сердце слуги своего Герольта фон Вайсенфельса! Но избавь его от искушений использовать всуе дары Твои! Пусть совесть всегда позволит ему отличить добро от зла. Просвети его душу, пусть он всегда видит, что нисходит от Тебя, а что уводит от Тебя в пучину зла!
— Аминь, — донёсся до Герольта голос Бисмиллы. Тут же аббат Виллар отвёл чашу от губ рыцаря и бережно передал её слепцу. Герольт почувствовал, как ладони старца легли на его голову.
— Всемогущий Святой Дух, наполни своим Божественным даром призванного Тобой хранителя Герольта фон Вайсенфельса! — воззвал он. — Пусть то, что движется, перестаёт двигаться, если того потребуют его служба и его воля! И пусть неподвижное по его приказу приходит в движение, если того потребуют его служба и его воля! Да будет так! Во имя Отца, Сына и Святого Духа!
— Аминь! — проговорил ошеломлённый Герольт и перекрестился. Невыносимо яркий свет ослеплял его. Герольт попробовал представить, что за особый дар он сейчас получил и как этот дар пригодится ему на службе. Неужели отныне он сможет силой воли превращать воздух в стену и разверзать землю, как это делал аббат? Представить, что это сможет сделать он, Герольт фон Вайсенфельс, было невозможно.
Аббат подошел к Тарику, повторил начало молитвы и протянул ему священную чашу. Но слова старца об особом даре на этот раз были другими:
— Там, где будет вода враждебна человеку, пусть она, если того потребует священная служба, станет его другом и не причинит ему вреда, так же как море не причинит вреда рыбе! Всякое море, всякая река и всякое озеро да будут послушны его воле! Да будет так! Во имя Отца, Сына и Святого Духа!
Затем о своем особом даре узнал и Мак-Айвор:
— Там, где бушуют жар и пламя, пусть огонь не причинит ему вреда во имя его службы! А где нет огня, но, согласно его желанию и службе, он должен возникнуть, пусть возгорится пламя! Да будет так! Во имя Отца, Сына и Святого Духа!
Морис прошёл посвящение последним:
— Там, где земля, камни и скалы преградят ему путь, да утратят они свою крепость и пропустят его, если на то будет его воля и служба! А где земля, камни и скалы не связаны прочно, пусть, согласно его воле и службе, они станут крепчайшей стеной! Да будет так! Во имя Отца, Сына и Святого Духа!
Некоторое время в ротонде царило молчание, а потом ослепительный свет погас.
— Теперь вы можете встать и открыть глаза, — сказал аббат. — Вы прошли второе посвящение и получили особые дары рыцарей Грааля.
Герольту казалось, что он очнулся после долгого забытья. Он испытывал слабость в ногах. Он видел, что Тарик, Морис и Мак-Айвор чувствуют себя точно так же. Рыцари смущённо переглянулись.
— Что… — начал было Морис, но запнулся. Ему пришлось откашляться, чтобы голос снова слушался его. — Что это означает? То есть скалы и камни размягчатся, если будут преграждать мне путь?