Страница 2 из 36
Единственной работой, отвергающей общую для западной историографии тенденцию, до сих пор остаётся статья Р. Днепрова «Власовское ли?» в журнале «Континент» (1980). Автор отмечает, что так называемое «власовское» движение (т. е. РОА) всего лишь часть (не самая значительная) такого массового и многостороннего явления как Освободительное Движение Народов России (ОДНР). Примером этого служит деятельность Локотского окружного самоуправления. Впервые говорится об уникальности опыта Локотского окружного самоуправления, ставится проблема альтернативности «власовского» пути развития Русского Освободительного Движения.
Нельзя не упомянуть отдельно и работы польских историков Р. Назаревича (1989) и А. Пжигоньского (1970), посвященные Варшавскому восстанию в августе 1944 г. Отряд «каминцев» представлен здесь как банда насильников и убийц. «Каминцы» наряду с другими «восточными» частями представляются главными виновниками огромных жертв среди восставших и мирного населения. Некоторый интерес представляет фактологический материал, позволяющий в определённой степени реконструировать степень участия «каминцев» в подавлении Варшавского восстания.
Советская историография, верная постулату о «морально-политическом единстве советского народа в годы войны», всеми силами старалась избегать упоминаний об органах местного самоуправления на оккупированной территории иначе как о «фашистских прихвостнях». Но полностью избежать упоминания такой фигуры как Б. В. Каминский не удавалось, поэтому в воспоминаниях участников партизанского движения (Сабурова, Емлютина, Фирсанова) встречаются единичные упоминания о «русских фашистах», их безусловном военном и идейном разгроме, неконкретные единичные факты. Упоминания о «каминцах» встречаются в сборнике «Война в тылу врага» и ряде других исследований (Лобанок В., Осипов Г., Остряков С. и др.). В работах Осипова и Острякова, посвящённых действиям советских разведчиков и спецгрупп на оккупированной территории содержится много информации о борьбе с разнообразными структурами Локотского округа, операциях подпольщиков и партизан.
Гораздо более информативны материалы, посвящённые непосредственно брянским партизанам и подпольщикам, чьим главным противником являлись структуры Локотского округа. В 1959 г. и 1962 г. выходят сборники воспоминаний «Партизаны Брянщины». В этой работе содержатся упоминания о пропагандистской, антипартизанской и хозяйственной деятельности местных оккупационных структур и борьбе партизан с немцами и коллаборационистами, операциях советских спецслужб и партизан, деятельности советской агентуры. При всей ценности этой информации, данные работы целенаправленно избегали темы сотрудничества населения через систему местных органов управления с оккупантами.
В целом, можно говорить о том, что советская историография Великой Отечественной войны и партизанского движения целенаправленно избегала проблемы деятельности местных органов самоуправления на оккупированной территории и дискуссии о роли этой деятельности в бытовой и хозяйственной жизни местного населения.
Современная российская историография с начала 1990-х гг. начала проявлять интерес к истории Локотского окружного самоуправления и личности Б. В. Каминского. А. Н. Колесник в своей работе (1991) мимоходом упоминает о нём как об особом явлении, подтверждая факты экономического расцвета округа, реформ, самостоятельности, разгрома партизан и др.
В начале-середине 1990-х выходят работы учителя-краеведа Е. Н. Анищенко, упор в которых делается на героизм и самоотверженность местных подпольщиков и партизан. Многие факты в них искажены или преувеличены, но всё же фактологический материал, особенно о борьбе партизан с оккупационными структурами, представляет некоторую ценность.
Публицисты от истории также не оставили вниманием столь «удобную» тему. Основываясь на непроверенных и выдуманных ими же «фактах» эти «исследователи» (Л. Млечин, Ю. Мухин, В. Филатов и др.), создают псевдонаучную картину событий, не имеющую ничего общего с реальностью. Близок к такой позиции и историк-публицист Б. Соколов, который весьма поверхностно подошёл к такой серьёзной проблеме.
Отечественные исследователи истории войск СС (В. Шунков и др.) придерживаются западной традиции освещения данной проблемы и в своих работах приводят лишь краткие сведения о РОНА и Б. Каминском. Лишь в новейшем справочнике К. А. Залесского дана подробная биография Б. Каминского и история 29-й ваффен-гренадёрской дивизии СС. Хотя в последнее время этот подход меняется. Исследователь истории войск СС К. Семёнов считает, что Б. Каминский это человек, «посвятившим свою жизнь борьбе с коммунизмом», и который оставил «заметный след» в ОДНР.
На рубеже 1990-2000-х гг. наступил качественно новый этап в изучении истории Локотского Окружного Самоуправления, появляются работы и статьи, посвященные исключительно данной проблеме.
В работах С. И. Дробязко и А. В. Окорокова по истории антисоветских воинских формирований, основанных на изучении новых материалов архивов, подробным (на тот момент) образом была исследована история РОНА, её структура, боевая деятельность и особенности. Недостатком этих работ можно считать то, что РОНА рассматривается лишь как одна из многих «восточных» частей, недооценивается её роль в истории ОДНР, мало исследуется ее специфика. Авторы очень осторожны в оценке роли и деятельности Каминского в истории Русского Освободительного Движения и стараются избегать однозначных положительных или отрицательных суждений по этому вопросу. Кроме того, данные работы, рассматривающие исключительно военные вопросы, практически не касаются гражданской истории Локотского округа.
В конце 1990-х были выпущены «Материалы по истории Русского Освободительного Движения» под редакцией А. В. Окорокова, выпуск 2-й которых уделил большое внимание истории не только РОНА, но и собственно Локотскому Окружному самоуправлению (автор тематической статьи — С. И. Дробязко). Впервые была сделана попытка рассмотреть явление комплексно. Существование Локотского самоуправления, по мнению авторов, было следствием существовавших в советском обществе противоречий и антисоветских настроений населения. Немецкое командование сумело оценить потенциал этого явления и поддержало стихийно выдвинувшихся лидеров. Потенциал явления оценивается авторами сборника как значительный, но неиспользованный руководством Германией из-за идеологических помех. В этом же выпуске были опубликованы интереснейшие воспоминания Р. Н. Редлиха, который в 1943—44 гг. работал с Б. Каминским, и Г. Н. Чавчавадзе. К истории Локотского округа обращался и историк К. М. Александров.
Нельзя не упомянуть и о вышедшем в 2000 г. фундаментальном исследовании профессора М. И. Семиряги «Коллаборационизм. Природа, типология и проявления в годы Второй мировой войны». В данной работе впервые в отечественной историографии сформулированы два, на наш взгляд, основополагающих при рассмотрении истории и деятельности местных органов самоуправления в годы войны принципа:
1) без сотрудничества с местным населением не может обойтись ни один завоеватель;
2) необходимо чётко отличать деятельность, наносящую ущерб стране от хозяйственной деятельности, полезной для общества и невозможной без сотрудничества с оккупационными властями.
В 2004 г. опубликовано исследование Б. Н. Ковалева, посвященное истории оккупации и коллаборационизма в 1941—44 гг. Оставаясь, в целом, на традиционных позициях советской историографии, автор вынужден констатировать, что в Локотском округе имел место принципиально отличный от других опыт построения органов местного управления. Не находя этому объяснения, он беспочвенно называет режим в Локте «марионеточным», а любую попытку по иному взглянуть на тему сотрудничества с немцами — оправданием предателей.
На таких же позициях построена и работа историка С. Чуева (2004 г.). В своей работе автор приводит огромное количество фактов сотрудничества с оккупантами, особенности этого сотрудничества для каждого региона, но общие выводы книги в итоге перечёркивают всё сказанное. По мнению Чуева, лица, сотрудничавшие с фашизмом в любой форме, по факту не заслуживают какого-либо оправдания или сочувствия. Приведя многочисленные факты самостоятельности Локотского самоуправления, он непостижимым образом заявляет, что оно «не играло и не могло играть» никакой самостоятельной роли.