Полет дракона

Пока Ли и Фэй отсыпались в доме Главного Советника, Первый Министр Поднебесной пожинал плоды своего неразумного поведения.

Никогда прежде он не бывал в тюрьме, и имел о ней весьма отдаленное представление. Сейчас, когда его голова и ноги были забраны тяжелыми деревянными колодками, а от пояса к стене протянулась железная цепь, Ни-цзы мучительно старался понять, что именно с ним произошло.

Собрав воедино все сведения, относящиеся к Первому Советнику и его сыну, он пришел к глубокому убеждению в том, что раскрыл страшный заговор против Сына Неба. У министра появилась уникальная возможность доказать свою преданность Высочайшему, укрепить положение при дворе, и избавиться от настоящих и будущих соперников. Тщательно взвесив все «за» и «против», Ни-цзы отправился к Императору.

При первых же словах министра на лице Сына Неба появились все признаки сильного гнева. Он, однако, сдержался и выслушал все, до конца.

Когда Ни-цзы закончил свой рассказ, Император долго сидел молча, глядя в одну точку. Министр в волнении ждал решения своей участи.

Наконец, Сын Неба три раза хлопнул в ладоши. Этот жест был хорошо знаком Первому Министру. Сколько раз на его глазах такие хлопки отправляли людей в ссылку, на каторгу, на плаху.

На знак, поданный Императором, вошли двое мужчин могучего телосложения, тоже хорошо знакомые Ни-цзы. Сын Неба кивнул в сторону своего собеседника и отвернулся.

С помертвевшим лицом, еле передвигая ноги, влекомый неумолимыми стражами, Ни-цзы покинул покои Императора.

До этой минуты он был всесильным министром огромного государства. Одного его слова было достаточно, чтобы в движение пришли сотни тысяч людей. Он имел возможность писать философские трактаты, собирать редчайшие рукописи и произведения искусства. Колоссальным трудом и собственным талантом этот человек достиг высоты своего положения, и вот все рухнуло в считанные мгновения.

Находясь в состоянии глубокого шока, Ни-Цзы не ощущал смрада тесной камеры и тяжести колодок. Уже много часов он находился здесь, и потерял им счет.

Через клеть, по ее земляному полу прополз небольшой скорпион. Уткнувшись в ногу узника, он замер, затем обогнул ее и двинулся к двери. Ни-цзы проводил его отсутствующим взглядом.

Тяжелый деревянный засов двери скрипнул, отодвигаясь, и в темную клеть, нагнувшись, вошел коренастый смуглый человек. Сопя, он бросил на пол черствую лепешку и пнул узника ногой.

Жри, собака.

Ни-цзы никак не отреагировал, продолжая смотреть в одну точку.

Слышал, что я сказал? – Министр получил еще один пинок в живот.

Я не могу взять ее руками. – Тихо ответил Ни-цзы. – Ты же видишь, они связаны за спиной.

Стражник расхохотался. – Руками, говоришь? Зубами жрать надо! Как все собаки. Впрочем, поступай, как хочешь. Все равно, тебе недолго осталось.

С этими словами он вышел из клети. Дверь захлопнулась, и Ни-цзы остался один.

ИМПЕРАТОР

У-ди с нетерпением ждал Главного Советника. Его уже известили, что отборные офицеры, посланные для охраны Ли и Фэя, перебиты отрядом неизвестных стрелков. Ян-ши добрался до места, таившего вход в усыпальницу Ин-Чжэня, и обнаружил там только тела погибших офицеров. Никаких следов или свидетелей происшедшего не осталось.

У-ди был недоволен. Слишком многие оказались посвящены в столь важное для него дело. Коме того, ему не хватало Ни-цзы. Приехавший по вызову начальник чиновничьего Приказа не сумел ответить на все интересующие его вопросы, и попросил разрешения обратиться за помощью к своему советнику. У-ди разрешил, и с раздражением наблюдал, как оба путались в цифрах, названиях полков и местностей. Не было случая, чтобы Ни-цзы, который всегда присутствовал при подобных докладах, не подсказал бы заблудившемуся необходимые ему сведения.

В конце концов, Сын Неба рассвирепел, и пинками вышвырнул обоих за дверь.

Господин Главный Советник. – Доложил, наконец, евнух.

Пусть войдет. – Ответил У-ди, постепенно успокаиваясь.

Отец Ли был одним из тех немногих подданных, которым У-ди доверял безраздельно. Будучи весьма проницательным человеком, Император видел, что интересы его Советника лежат в стороне от примитивных дворцовых интриг и карьерных соображений. Советник был государственным деятелем в лучшем смысле этого слова – сильным, знающим и патриотичным. В его присутствии У-ди мог позволить себе быть самим собой.

Как чувствуют себя наши юные друзья? – Приветливо обратился У-ди к вошедшему Советнику.

Благодаря помощи Неба, прекрасно. Я даже успел заставить их выспаться, дабы сонные физиономии не удручали своим видом Господина Вселенной.

У-ди улыбнулся. – И где же они сейчас?

Здесь, за этой дверью. И ждут твоих приказаний, Высокочтимый.

Хорошо. Пусть подождут.

Император прошелся по комнате. Главный Советник склонился в почтительном ожидании.

Прежде, чем юные воины войдут в этот зал, я хотел бы понять для себя некоторые особенности произошедшего. Как могло случиться, что все люди Вэна погибли?

Мы изучаем обстоятельства дела. Все новые сведения я немедленно сообщу Господину Вселенной.

У тебя есть какие-нибудь подозрения?

Есть. В этом деле замешаны мои собственные враги.

Все твои недруги являются и моими врагами.

Благодарю тебя, Высокочтимый! Я имел в виду врагов моего рода. Эта история тянется из глубины веков.

Я не буду вникать в тонкости твоей родовой вражды, но за гибель офицеров моей охраны кто-то должен ответить.

Они ответят, мой Господин.

Хорошо. Теперь о тебе, твоем доме и твоих слугах. Ты, действительно, общаешься с демонами?

Главный Советник с удивлением взглянул на У-ди.

Я изучаю природу, хочу знать, как устроены некоторые ее чудеса, встречаюсь с самыми светлыми умами Поднебесной, но, демоны!… Я, вообще, сомневаюсь в их существовании. Почему, Великий, ты спрашиваешь меня об этом?

Ни-цзы убеждал меня в том, что именно с их помощью ты, твой сын и его друг задумали отравить меня.

Советник с сожалением покачал головой. – Бедный человек! Он совсем рехнулся. Обладать такими выдающимися талантами, и в то же время ничего не понимать в людях! Ему можно только посочувствовать.

Да, я такого же мнения. Но должен заметить: вам следует быть более осторожными. Слишком много любопытствующих глаз следует за тобой и моими воспитанниками.

Что ты имеешь в виду, Повелитель?

Я полагаю, что тебе необходимо усилить охрану своего дома и его окрестностей. У меня есть, что рассказать, а тебе будет полезно это послушать…

Узнав от Императора все, что успел донести ему незадачливый Первый Министр, Советник начал многое понимать.

Так вот почему рычал Ям. – Задумчиво произнес он. - Я чувствовал, что в моей комнате побывал посторонний, но не мог в это поверить.

Что будем делать с Ни-цзы? – Спросил Сын Неба.

С Ни-цзы… Освободи его, Повелитель. – Он выдающийся ученый, и незаменимый чиновник.

И это говоришь ты, которого он оболгал? Если бы я не знал тебя так хорошо, на его месте сейчас был бы ты.

Повелитель, в его поступке больше ошибки, чем злого умысла. В конце концов, он искренне полагал, что спасает жизнь Владыки Поднебесной.

А как же господа воспитанники? Он явно хотел очернить их.

Да, соблазн увлек его. Но чужие недостатки можно исправлять и, не обнажая их перед людьми. Я не верю в изначальную порочность этого человека. Он слаб, но не злонамерен. И, кроме того, большой человек не должен считать ошибок маленьких людей.

Сын Неба на некоторое время погрузился в размышления. Как и любой Император, он не был склонен отменять свои приказания.