Заклятие Горца

Гвен выдохнула.

— Не делай этого, Драстен. Мы все равно не сможем выйти. Там Кейон и Джесси.

— Там? — уточнил Драстен равнодушно, останавливаясь в непосредственной близости. — Так в чем дело? Разве мы не можем пройти мимо них в коридор?

— Я уверена, что мы можем, если попытаемся. Я не уверена, что мы захотим сделать это, — сказала Гвен с намеком.

Он смотрел на нее, ожидая пояснений.

Она попробовала еще раз.

— Ты знаешь, они — там.

Драстен продолжал смотреть на нее выжидающе.

— О, Гвен, — заворковала взволнованно Хлоя, — Ты подразумеваешь, что там…?

Гвен кивнула.

— Ха! — воскликнула Хлоя. — Я знала, что эта женщина точно не глупа.

— Секундочку. Они — там? — повторил Дэйгис недоверчиво. — Они оба сейчас там в коридоре? Я сделал в этом замке более ста комнат, а они не придумали ничего лучшего, чем расположиться в этом проклятом коридоре, как будто не могли найти двери в комнату? Я вроде бы не делал из них тайны, как минимум одна находится в нескольких проклятых шагах от них. Неужели так сложно повернуть ручку двери?

Желваки Драстена дернулись, его глаза сузились.

— Дорогая, ты хочешь сказать мне, что Кейон и Джессика находятся в коридоре в чем мать родила? Поэтому ты закрыла дверь?

Покраснев, она кивнула.

— Ты видела их? Нет, это был глупый вопрос. Конечно, ты видела. Что точно ты видела, дорогая?

— Я? О, ничего. — Она скрестила руки на груди и уставилась на точку где-то выше его локтя.

— Гвендолин? — Он скрестил руки и ждал.

— Ладно, возможно действительно увидела немного, — признала Гвен, — но он занимается с ней любовью, прижав к стене, и все, что я смогла увидеть — только его зад, и сразу же, как только увидела его, я закрыла глаза.

— Ты видела задницу моего предка? — переспросил Драстен холодно. — Его голую задницу? На нем вообще была какая-нибудь одежда? — Он снова попытался добраться до дверной ручки за ней.

Она отвела его руку.

— О, ради Бога, Драстен, Ты же видел его, когда он выходил. Все, что было на нем — это только его плед. О чем ты думаешь?

Ноздри Драстена раздувались.

— Я думаю, что мужчина вздорный дикарь.

— Да, — согласился Дэйгис.

— О, не вам обоим говорить об этом, — сказала Хлоя, смеясь. — И, Дэйгис, я что, должна напомнить тебе о некоторых местах, где ты и я…

— Это бесспорный и убедительный аргумент, милая, — сказал он торопливо.

— Я лишь мельком взглянула, — убеждала Гвен Драстена. — Я не хотела открыть дверь и увидеть что-нибудь, даже с учетом того, что он МакКелтар. — Она моргнула. — А он, бесспорно, каждым дюймом подобен МакК… — Она резко оборвала фразу, выглядя при этом смущенной, и эта внезапная демонстрация придала особое очарование ее тонкой коже. — Я только хотела сказать, что вы, МакКелтары, являетесь прекрасными образцами мужчин, Драстен, а он приходится вам родственником, фактически, в нем изначально объединились те гены, и это объясняет… О, дорогой, наверное, мне стоит сейчас замолчать, не так ли? — Она сжала губы.

— Лучше закрыть эту тему, — сказал Драстен спокойно. — Или мне придется убить этого мужчину.

Именно Дэйгис стал тем, кто обратил их внимание на предстоящие события.

— Драстен, не факт, что ты смог бы это сделать, даже если бы попытался. Пока он связан с зеркалом, его нельзя убить. Но не стоит беспокоиться об этом. Несчастный ублюдок так или иначе умрет через две недели, и он уже не сможет снова заняться любовью со своей половинкой в нашем коридоре.

Драстен вздрогнул, и его глаза помрачнели. Мгновение он пристально глядел на Гвен, затем мягко притянул ее в свои объятья и так держал ее.

Дэйгис также притянул к себе свою жену, вспоминая то время, когда не думал, что у него будет намного больше времени с его половинкой.

Полчаса спустя угрюмая четверка осторожно выглянула в коридор перед тем, как попытаться снова пойти пообедать.

Джесси проснулась поздно вечером, одна, в спальне.

До нее и Кейона в конечном счете дошло, где они находятся — и насколько это место открыто — и они перебрались из коридора в первую попавшуюся спальню.

Она ворочалась в большущей пуховой кровати с балдахином, укутанная теплыми мягкими одеялами. Она пригладила рукой свои растрепанные локоны; ей не нужно было видеть зеркало в качестве напоминания, что для нее является самым главным. Ужасная правда билась на границе ее сознания, пытаясь заполнить ее мысли, но она отказалась прислушиваться к ней. Сейчас имеет значение только настоящее. Будущее и так наступит слишком скоро.

Она улыбнулась. Она заснула в кровати в сильных объятиях своего Горца, с одной из его мощных ног, закинутой поверх ее, прижимаясь к нему спиной.

Это прекрасное воспоминание, и она сбережет его в специально отведенном уголке своей памяти, где будет увековечено каждое мгновение, проведенное с ним. Эти воспоминания, которые она создаст с ним сейчас, должны будут остаться с ней на всю жизнь.

Она поднялась с кровати и плавно упустила босые ноги на пол. Стремительно одевшись, Джесси поспешила к двери, желая быть рядом с ним все возможное время.

Но когда она засунула свою голову в тускло освещенную библиотеку — обитатели замка уже несколько часов как легли спать — зеркала не было на том месте, где она видела его в последний раз, и приступ слепой паники заставил ее с особой остротой почувствовать сильное стеснение в груди.

— Мы перенесли его, девушка, — послышался мягкий голос из темноты.

Она дернулась, вглядываясь в тускло освещенную комнату. В свете мягкого красного жара от тлеющих угольков угасающего камина она смогла разобрать фигуру мужчины, в кресле около очага. Стопки книг окружали его с обеих сторон, и он пролистывал страницы от начала до конца еще одной.

— Драстен? Дэйгис? — По голосу она не могла определить, кто из них находится перед ней.

— Дэйгис, девушка. Почему я не могу прочитать твои мысли, Джессика?

Джесси пожала плечами.

— Я думаю, это из-за того, что в детстве я получила травму, и у меня в голове имеется металлическая пластина. Когда Кейон использует Глас на других людях, я ощущаю это как зуд в черепе.

Мгновение он молчал, а затем фыркнул от смеха.

— Ох, это просто великолепно. Она ощущается точно также как гладкий, холодный, непреодолимый барьер. Она каким-то образом ограждает тебя от магического воздействия. Ты сказала «на других людях». А он когда-либо пробовал использовать Глас на тебе?

— Да, — ответила она. — Это не срабатывает.

Дэйгис издал еще один мягкий смешок.

— Несмотря на всю его чертову мощь, Кейон тоже не может глубоко слушать тебя, не так ли?

— Я так не думаю. Он сказал мне, что ни один из его магических талантов не действует на меня.

— Хорошо, — сказал он задумчиво. — Это очень хорошо.

Она думала, что это странная тема для разговора, и уже начала испытывать напряжение, но он снова быстро спросил.

— С тобой все хорошо, Джессика?

Она снова пожала плечами. Что она могла ответить? «Я более счастлива и более жива, чем была когда-либо, и в тоже время я чувствую, что умираю? И я подозреваю, что прежде, чем это закончится, я пожалею, что не умерла». Но вместо этого она спросила:

— Где находится зеркало?

— По его просьбе мы перенесли его в большой зал. Когда я строил этот замок, я заложил четыре охранных камня под холлом с восточной, западной, северной и южной стороны. Это очень мощные камни, я сам лично заколдовал их. Он ощутил их мощь и попросил, чтобы зеркало повесили у основания лестницы. Он хотел обеспечить ему максимальную защиту. Кейон уверен, что Лука не сможет добраться до Темного Зеркала. — Он сделал паузу, и у нее возникло чувство, что Дэйгис был не доволен своим предком. — Он осуществит свою месть, девушка, независимо от того, чем за это придется заплатить.

Она уже знала это, и у нее не было ни какого желания это обсуждать. Было горькое, тревожное кипение внутри нее, но она еще не была готова глубоко окунаться в него. Она должна сначала вкусить все радости. Она резко кивнула головой.