Филолог

Прежде Верис не преминул бы задуматься над самоочевидным фактом, что глагол «получиться» находится в прямом родстве со словом «получше», но теперь он понимал, что излишняя задумчивость в такие мгновения вредна, и получиться может похуже, каким бы нонсенсом ни представлялось это сочетание.

Он спешно старался определить, что именно переменилось в хищной побежке воинов-попрыгунчиков. Некоторое рассогласование в сигналах присутствовало и раньше; с тех пор, как кучники поняли, что у болотных жителей появился мощный телепат, способный устроить облом отлично обученному отряду карателей, они уже не посылали солдат под командованием одного из чистых. Чистые теперь тоже ходили командами: одни гнали вперёд попрыгунчиков, другие стремились прикрыть их от зловредного воздействия Вериса, третьи тщились ввергнуть Вериса в пучину депрессии, то есть, говоря их языком, забацать Верису облом. С последними приходилось всего труднее, ибо нельзя же наносить ментальный удар, самому полностью закрывшись от вражеского воздействия.

Как обычно, приставка «воз» несла оттенок чрезмерности. Воздействие — действие, которое трудно выдержать.

Арбалетчики, переполненные жаждой крови, бодро скакали по кочкам, стремясь достичь сухого островка, на котором располагался посёлок. Обычно они выбирали для атак более удобное направление. А тут сама природа на его стороне и, казалось бы, устраивать облом — одно удовольствие. Например, это можно сделать так:

Слово «кочка» происходит либо от искажённого «куча», «кучиться», либо от столь же искажённого «качаться». Блуждать между словами, выбирая подходящий вариант, можно сколь угодно долго, но Верис не собирался заниматься словоблудием. Филология должна работать на победу, и, значит, слово «кочка» происходит от глагола «качаться», также как «трясина» — от глагола «трястись», а «зыбун» от прилагательного «зыбкий». Всё это с несомненностью доказывает, что слово «болото» находится в родстве с глаголом «глотать». Бежишь, а всё кругом зыбко, тряско, качается и вот-вот проглотит.

Этот посыл и был направлен нападавшим.

Казалось бы, попрыгунчики должны разразиться жалобными воплями и, роняя оружие, бежать из страшных мест, но в данном случае это только казалось.

Случай — по-латыни — казус. Конечно, латынь — мёртвый язык, но лингвисты, придумавшие его, знали своё дело, связывая случайность с кажимостью и, следовательно, с ошибкой.

Вместо ужаса с той стороны донеслась волна жертвенного восторга; попрыгунчики ускорили бег. Их не пугала возможность утонуть в илистой жиже, не страшили взведённые арбалеты и ножи поселян. Они жаждали мучений и стремились к ним со всей силой внушённой страсти.

Где кучники выискали индуктора-мазохиста, зачем обучали его, заставляя развивать свои извращённые способности, для чего кормили? Но они не прогадали, и теперь оружие Вериса обернулось против него самого.

Как устроить облом существу, которому любой облом в кайф? Прежде действительность была на стороне Вериса, и ему удавалось пересилить вражеских телепатов, но чистый мазохист не обманывал подопечных, он гнал их наслаждаться бедственным положением. Жизнь отвратительна, болото скверно и опасно? — Ну и пусть, в этом самый смак. — На сухих островках ждет противник, опасный, разжившийся оружием во время прошлых неудачных штурмов? — Тем лучше, в жизни нет ничего экстазней мгновения смерти. И попрыгунчики — Оп-оп!.. — продолжали форсировать топкое болото, хотя первые арбалетные болты уже свалили кого-то в грязь.

«Нас убивают! О, кайф!..»

Верис ни на мгновение не обманывался, ощущая исходящие от противника потоки жертвенности; мазохизм — жестокость не только к себе, но и к другим. «Другой» родственно слову «друг», а так приятно доставить другу мучения, к которым стремишься сам! Так что, если кучники ворвутся в посёлок, то резать будут особо извращённо, в полном соответствии со степенью жертвенности. Это значит, их придётся убивать, хотя после недавних событий Верис очень не хотел проливать кровь. И всё-таки, убивать придётся, хотя бы ради Аниты и годовалого Даля.

Босоногая Марька, одна из немногих оставленных в посёлке, примчалась с криком:

— Идут! С той стороны тоже идут!

Теперь выбирать было не из чего. В любом случае дело кончится кровопролитием. С мгновенной отчётливостью Верис увидел, что произойдёт дальше. Две волны попрыгунчиков сомнут прослойку болотных жителей и, не умея остановиться, сцепятся в бессмысленной резне.

«Как будто резня бывает осмысленная», — это была последняя отвлечённая мысль.

Больше Верис не пытался бороться против влияния мазохиста. Не пытался бороться и меньше — напротив, он усилил его действие. Сам по себе Верис не ощущал при виде своих или чужих мучений никакой радости, и не мог рождать подобные ощущения даже у покорных кучников, но усилить чужое влияние можно, не вникая в подробности.

Если префикс «воз» означает чрезмерность действия, то приставка «под» разумеет действие недостаточное или частичное. Не работать, а подрабатывать, не глядеть, а подглядывать. Недаром любителям подглядывать всегда не хватает увиденного и всё время хочется углядеть что-то ещё. Подробность — приставка «под» и корень, восходящий к слову «работа» — этим термином означают не сработанное, то есть — важное, а в лучшем случае — подделанное. Поэтому в подробности можно вникать, а можно и пренебречь ими, занявшись делами насущными.

Вот они, насущные дела: попрыгунчики совсем близко

Оп-оп!.. Оп-с — прибежали. Зачем шлёпать по болоту, рваться неведомо куда, если можно, не сходя с места, убивать и сладостно умирать самим?

Арбалеты были мгновенно разряжены друг в друга, затем в ход пошло ручное оружие, которому Верис не знал названия. Болотники добивали уцелевших, расстреливая их в упор.

Любоваться бойней Верис не стал. Вместе с теми из сельчан, кто не потерял головы, он мчался к засекам, где, по словам Марьки, тоже появились враги, и где практически не было защитников. Оттуда доносились крики, поднимался дым. Очевидно, кучникам удалось ворваться в селение, хотя очи ещё не видели этого. Но, как говорит пословица, кто выживет, тот и увидит.

Здесь не было чистого мазохиста, подобное диво — редкость даже для кучников, так что изгнать карателей удалось довольно легко, и на этот раз Верис не препятствовал односельчанам бить в спину убегавшим. Хотя, чем провинились перед мирозданием безмозглые попрыгунчики, да и кучники вообще? Скорей мироздание провинилось перед ними. Запертые на нищей планете, насильственно отброшенные в развитии на многие тысячелетия, они сумели построить общество, где каждый был счастлив. Недаром их любимое слово — кайф! Одно из немногих слов, которые они сохранили, и как всякое слово, оно не может быть лживым. Иже и како не солгут никако.

А что касается безжалостной войны с поселянами, то дело не во взаимной ненависти. Это всего лишь драка за скудные ресурсы, обратившаяся в войну на уничтожение, оттого, что соперничающие расы слишком разошлись в развитии, не оставив точек соприкосновения. Одни сохранили язык и древнее искусство чтения. У других всё основано на эмпатии, а язык, если и остался, то в качестве быстро отмирающего реликта.

Умеющие говорить поселяне, несомненно, люди. А можно ли считать людьми кучников? Наверное, можно, ведь сам Верис владеет телепатическими методиками куда лучше, чем любой из чистых. Но вопроса: «на чьей стороне быть?» — перед ним не стоит, и не потому, что практически уничтоженные поселяне владеют языком, а Верис — филолог. Просто в этой деревне, возможно, последней на Земле, живёт Анита и годовалый Даль, который недавно сказал Верису: «Па!»

По счастью семья Вериса не пострадала, хотя Анита уже готова была умереть, с вилами в руках, защищая Даля. Но в целом победа далась дорогой ценой: едва не половина домов в селении оказалась сожжена, четырнадцать человек, в основном старики и подростки, оставшиеся на засеке, — убиты.

Убит — значит, человека били так долго и старательно, что он больше не смог жить. Древнее значение слов предстаёт здесь во всей первобытности.