Страница 21 из 40
- Итог деятельности характеризует самого человека.
- Совершенно верно. Я представляю, что человек похож на свои фильмы. Иногда такие совпадения в действительности встречаются. Рязанов похож на свои картины. Я его люблю. Меньшов похож на свои картины. Я его люблю, и он у меня снимался трижды[?]
- И учил вас на Высших курсах...
- Да, и я с огромным удовольствием с ним всегда встречаюсь. Хотя и редко. Мне не нужно дружить домами со всеми кинематографистами. Кто-то не может иначе. Но у меня есть своя семья, свои друзья, и моя жизнь не нуждается в подпитке извне.
Хочу относиться к своим коллегам исходя из того, что они сделали в искусстве, а не сказали с трибуны. Уж если мы заговорили о Никите Михалкове[?] Посмотрите фильм "Пять вечеров" и на всю жизнь полюбите этого человека. Потому что это кино сделано идеальным человеком. Просто идеальным! А всё остальное - это остальное[?] Не знаю, какими людьми были Моцарт, Бетховен, Чехов[?] Неинтересно. Только в форме биографической справки. И считаю, что мы пришли в этот мир для того, чтобы написать книгу, сочинить песню, а побочные этим действиям обстоятельства не вписываются в нашу главную цель.
ТИХО В КОМНАТЕ ПУСТОЙ[?] ЛУЧ КРАДЁТСЯ ЗОЛОТОЙ!
- У вас много экранизаций. Вам удобнее работать с литературным произведением или с оригинальным сценарием?
- Так сложилось, что я действительно много экранизирую. Я книжный человек, воспитан на литературе, люблю - любил, скажем так! - читать. Более того, отдаю предпочтение сценариям, написанным не в форме диалогов с короткими ремарками о времени и действии, а в форме литературного произведения, как это писалось раньше. Потом, в процессе работы, мне это мешает, и режиссёрский сценарий делаю очень упрощённым. А изначально мне хочется наполняться гораздо глубже и шире, чем может войти в кино. В этом смысле роман, повесть, рассказ дают больше к тому оснований.
- Ведь слово передаёт множество нюансов, оттенков, а картинка, визуальный ряд - более конкретны и однозначны.
- Совершенно верно. Для того чтобы визуальный ряд не был просто тупой картинкой, в тебе должно жить больше, чем ты видишь. Звуки, запахи, ощущения от них - это всё передаётся прозой. Мне эта проза помогает. Но могу работать и по-другому: "Ликвидация" сразу была написана как сценарий.
- Когда вы делаете экранизации, в титрах значится: "По мотивам". Как эти "мотивы" вычленяются из цельности произведения?
- "По мотивам" - форма, существующая для того, чтобы не беспокоились люди и не доставали своим буквализмом. Эта форма даёт большую свободу: ты можешь расширить судьбу персонажа, додумать, что-то можно сократить, и это не будет считаться хамством.
- И сохраняются для фильма лишь те мотивы, что ближе лично вам?
- В первую очередь, конечно. Не могу снимать то, чего не понимаю и во что не верю. Естественно, ищу то, что интересно лично мне. Но для этого не нужно перекраивать, менять автора и совершать подмену: он любил что-то, а я это не люблю, поэтому делаю наоборот, заставляю всех любить то, что сам люблю. Это неправильно! Я всё равно иду с автором! Но существуют нюансы, и не всё можно сделать в кино. Если пытаться осуществить непонятное и невозможное, то есть большая вероятность того, что получится фальшь.
- Авторы, которых вы экранизировали, настолько разные, что непонятно, как они могли вместе собраться в один список - в фильмографию одного режиссёра. Что общее в них есть для вас, что их объединяет?
- Это литература, которая мне интересна. Очень люблю Горького! Его пьесы считаю замечательными, поэтому вполне естественно, что я поставил "Дачников" (фильм "Летние люди". - Авт.) В тот момент это стало для меня вполне актуальной темой: рассказывая о горьковских дачниках, я рассказывал о сегодняшней интеллигенции. Не говорю о результате, а уточняю - почему. Многое люблю из Агаты Кристи, а детектив "Убийство Роджера Экройда" произвёл на меня сногсшибательное впечатление! Долго я искал возможность его сделать. И когда нашёл, снял "Неудачу Пуаро" с радостью! Трифонов - мой любимый писатель с юности. Сценарий "Долгое прощание" был мной написан во времена студенчества и лежал "в столе". Я понимал, что вряд ли мне удастся его когда-нибудь осуществить. Но появилась всё-таки возможность[?] Юлиан Семёнов - это дань юношеской моей любви к Штирлицу, к Тихонову. Считаю этого автора выдающимся детективщиком. Мне хотелось поиграть с его героями, с той средой, обратиться к музыке Микаэла Таривердиева. В то время я очень хотел делать "Белую гвардию", по разным причинам не получалось. Потом нашлись люди, готовые осуществить этот проект, но обратились к Сергею Снежкину, замечательному режиссёру, а не ко мне - тоже замечательному режиссёру. Это нормальная практика, хотя, конечно, жаль, что у меня не сложилось. И многое, что я хотел сделать в "Белой гвардии", каким-то подспудным образом вошло в "Исаева".
- Как ни странно.
- Да! Гражданская война, свой-чужой[?] Я освободился от этой темы. Мне хотелось сделать предысторию, не больше. А Гроссман - это предложение извне, я не собирался его экранизировать, хотя и раньше читал роман "Жизнь и судьба", но он не был моей настольной книгой. Пожалуй, самые сложные мои раздумья связаны именно с этой экранизацией - идея не была моей. Я искал в ней то, что лично меня взбудоражит, и когда нашёл - согласился.
- Вы меня извините, но музыка Баха, Вивальди буквально в каждом кадре идёт как агрессия! Что это у вас за слабость?
- Это слабость, свойственная мне. Люблю музыку и, вероятно, не всегда могу с собой справляться. Я же не говорю, что делаю идеальную картину.
- А стремление-то есть?
- Нет. Есть стремление сделать картину, за которую мне не было бы стыдно. Естественно, поскольку я живой человек, то в каждой картине отражаются все мои плюсы и минусы. Кино и театр сильны и ошибками тоже! Рязанов не снимает, как Данелия. Данелия - как Гайдай. Гайдай - как Тарковский[?] У каждого свои любимые артисты, темы, музыка. Кто-то более музыкален, и это становится просто издевательством над зрителем, а кому-то из зрителей это очень нравится. Я же не в бреду всё это делал, да? Мне кажется, что так правильно. Кто-то делает фильмы вообще без музыки. Это его почерк! У меня почерк другой, он кому-то неудобен. Так можно смотреть другое кино, а моё не смотреть - это нормально.
- Вы любите свои минусы?
- Не люблю - свои минусы никто не любит. Но ради того, чтобы понравиться кому бы то ни было, я не хочу менять свои минусы на чужие плюсы. Вообще не бываю в восторге от себя никогда. Но каждая моя картина соответствует определённому периоду. Точно знаю, что мне себя упрекнуть не в чем. "Я мог сделать иначе, а сделал вот так[?]" - нет, я сделал так, как хотел. Сегодня сделал бы по-другому. Из-за того, что и я, и мой опыт, и мои возможности уже другие - чисто профессионально[?] Не совершил бы, конечно, тех ошибок, которые совершил, точнее что-то сделал бы, но это не значит, что я стал лучше, просто стал другим. Каждый мой фильм - то, каким я был, понимаете? Единственное моё преимущество, как я сам считаю, - мне не стыдно ни за один из моих фильмов. Не потому что они такие замечательные, а потому что я их не делал "спустя рукава" или "идя на поводу у обстоятельств"[?]
- Экранизация, ещё со времён немого кино, всякий раз рискует вызвать негатив со стороны публики. Режиссёру нужны не только чутьё, такт, культура, но и определённая смелость, чтобы выступить с собственной трактовкой какой-либо известной книги.
- Скажем, Трифонов не имеет той истории экранизаций, которая могла бы дать кому-то основания соглашаться или не соглашаться с предложенным мною взглядом. Горький в то время был так забыт, что никому и дела не было до определения "соответствий". Только "Исаев" вызвал негативную реакцию зрителей, да и то не из-за книг Семёнова, а из-за фильма Татьяны Лиозновой: дескать, как я мог к святому приблизиться вообще... А я ни на что не претендовал. Конечно, экранизация предполагает некую борьбу со зрителем - да! Но сегодняшний зритель в подавляющем большинстве Агнию Барто не читал, не то что Гроссмана! И экранизация даёт возможность дремучее невежество побороть, попробовать пробудить интерес к литературе, хоть как-то приобщить зрителя к чтению. Недаром же сейчас все издания выходят с фотографией из фильма на обложке. Это же ужасно!