Ловушка для Слепого

– Знаю я твои обстоятельства, – проворчал Кудрявый. – Ты, Руслан, на меня не наезжай. Забыл, как в бараке на меня шестерил? В люди выбился? Откуда я знаю, какой срок? Может, мне через две минуты позвонят и скажут, что Сивый валяется в кювете кверху копытами, а может, за ним неделю гоняться придется. Он, гад, скользкий, что твой угорь.

– Зря ты про зону вспомнил, – негромко сказал Руслан. – Зря, старик. Вы, гниды барачные, свое уже отжили.

Кончилось ваше время, и власть ваша кончается. Вы теперь никто. Кто на вас смотрит, кто вас слушает? Сявки малолетние и те на вас плюют с высокой колокольни. Другие времена – другие нравы. В общем, старик, если что-нибудь еще подвернется – звони. Рафик! Забери бабки, сваливаем!

– А ну, стой! – прорычал Кудрявый. – Ты, туз дырявый, будешь мне морали читать? Да я тебя из параши лакать заставлю, пес!

Он схватил Руслана за плечо и рывком развернул лицом к себе. По всему участку залязгали затворы, кто-то метнулся в укрытие и залег, выставив перед собой автомат. Небритый, иссиня-черный Рафик высоко поднял над головой кулак с зажатой в нем гранатой и картинным жестом выдернул чеку.

– Тихо! – крикнул Руслан. – Не стрелять! Не двигаться, я сказал! Рафик, убери гранату, идиот! Я сказал, сваливаем! Отпусти плечо, – сквозь зубы добавил он, обращаясь к Кудрявому.

Кудрявый сник, выпустил его плечо и высоко поднял обе руки в умиротворяющем жесте.

– Все, ребята! – крикнул он. – Никакой стрельбы!

Враг у нас общий, так что мочить друг друга незачем.

Телохранители начали опускать оружие, горячий Рафик зашарил в траве у себя под ногами, пытаясь отыскать отброшенную в порыве бесшабашной кавказской удали чеку и изо всех сил сжимая в кулаке гранату, чтобы, чего доброго, не сработал запал.

– Не обижайся, старик, – сказал Руслан Кудрявому. – Но это бизнес, ты же должен понимать. Надеюсь, наш договор остается в силе? Может, тебе помочь отыскать этого.., как его?..

Кудрявый открыл рот, собираясь ответить, но тут где-то рядом сухо треснул выстрел, и пуля вбила его слова обратно в глотку вместе с осколками зубов.

Глава 17

Протиснувшись в узкий лаз, Сивый оказался в затхлой сырой щели между кирпичным забором и задней стеной гаража. Под ногами был сырой песок вперемешку с кусками застывшего бетона, клочки изумрудно-зеленого мха и редкие пучки чахлой, никогда не видевшей прямых солнечных лучей травы.

Сивый отряхнул колени и локти, поставил «люгер» на боевой взвод и скользнул вдоль стены гаража. Добравшись до угла, он осторожно выглянул наружу.

Все было рассчитано до мелочей давным-давно и тысячу раз проиграно в мозгу на разных скоростях и различных уровнях сложности, как в изученной до мелочей компьютерной игре. Разница была в одном – уровень здесь выбирал вовсе не игрок, а случай.

Выглянув из-за угла, Сивый увидел кирпичную громадину дома, тяжело подмявшую под себя засеянный специальной, ярко-зеленой даже в эту пору года травой и расчерченный идеальными прямыми и полукружьями бетонных дорожек просторный двор. Третий этаж дома был опоясан украшенной безвкусными стрельчатыми арочками открытой балюстрадой, по которой прохаживался охранник с автоматом. Впрочем, в данный момент он вовсе не прохаживался, а стоял на месте, сгорбившись и зажав под мышкой автомат, – судя по всему, прикуривал сигарету. Это облегчало и без того не слишком сложную задачу.

Сивый поднял пистолет, поймал в перекрестие оптического прицела стриженый затылок охранника и спустил курок. Он не задерживал дыхание, не улыбался демонической улыбкой и не отпускал в пространство хлестких напутственных фраз. Охранник на балюстраде был просто препятствием на пути к цели, и Сивый устранил его так же буднично, как автомобилист оттаскивает с дороги сбитый ночной бурей сук. Раздался негромкий хлопок, «люгер» подпрыгнул, рванувшись из ладони, как цепной пес с привязи, и охранник молча упал лицом в каменные плиты пола.

Перед тем как выскочить из-за гаража, Сивый подумал, что, пожалуй, стоило подождать до вечера. Возможно, подгонявшее его смутное беспокойство было продиктовано просто лишней чашкой густого, как смола, черного кофе или парой-тройкой выкуренных сверх обычной дневной нормы сигарет. Сивый усмехнулся и едва заметно покачал головой: на месте Кудрявого он не стал бы тянуть с продажей товара, да и дело уже начато, так что нужно было либо доводить его до конца, либо вообще о нем забыть.

Напоследок он бросил взгляд на окно караульной будки, прилепившейся к забору возле ворот. Окно запотело сверху донизу, возле будки никого не было, а значит, оставался вполне реальный шанс проскочить через двор незамеченным.

Одним стремительным броском преодолев открытое пространство. Сивый прижался спиной к кирпичной стене дома, скрытый от сидевших в будке охранников сплошь застекленной пристройкой, в которой размещалась бильярдная. Парадная дверь находилась по ту сторону пристройки, но у Сивого и в мыслях не было стучаться к Кудрявому с парадного хода.

Он задрал голову и посмотрел вверх. Дом Кудрявого изобиловал архитектурными излишествами, так что добраться до третьего этажа прямо по стене, в принципе, ничего не стоило. Не стоило, если бы не простреленная рука.

Сивый посмотрел на руку, заметил в районе бицепса проступившее сквозь рукав пиджака темно-бурое пятнышко размером с головку спички и мысленно пожелал меткому ночному стрелку подохнуть в канаве от несварения желудка.

Он двинулся вдоль стены и вскоре оказался возле задней двери, которой пользовались в основном прислуга и охрана. Дверь была заперта, но секретный замок с лазерной сердцевиной не мог надолго задержать того, кто действительно хотел проникнуть в дом.

Сивый приставил ствол пистолета к замочной скважине и спустил курок. Пистолет издал еще один свистящий хлопок, изуродованная сердцевина замка со звоном вылетела вовнутрь. Сивый просунул в отверстие палец, оттянул собачку замка, и дверь бесшумно распахнулась.

Раскошин хорошо изучил план дома. Способ, избранный для проникновения в жилище Кудрявого, был одним из самых простых, но далеко не самым лучшим: метрах в пяти дальше по коридору, где стоял сейчас Сивый, располагалась неприметная дверь, за которой сидел охранник, в обязанности которого входило наблюдение за мониторами камер наружного слежения. Вытянув шею, Сивый посмотрел на дверь. Дверь была закрыта, из-за нее доносилась приглушенная музыка.

Сивый покачал головой. «Распустил Кудрявый своих гавриков», – подумал он и бросился вперед. Рывок был стремительным и бесшумным, коридор промелькнул и закончился, покрытые пушистой ковровой дорожкой ступени лестницы глушили шаги. На площадке второго этажа он нос к носу столкнулся с вооруженной пылесосом домработницей и походя всадил в нее пулю, даже не замедляя бега: церемониться и запугивать было некогда, в этом доме играли только по-крупному.

Расположенный на третьем этаже кабинет Кудрявого был пуст. Пусты были и спальня, и примыкавшая к ней ванная, и гостиная с камином и роскошной медвежьей шкурой на полу. Над камином висела, бессмысленно тараща стеклянные глаза, огромная кабанья голова.

– Ты, свинья, – сказал голове Сивый, – где твой трахнутый хозяин?

Голова промолчала. Раскошин бросился в гардеробную и быстро проинспектировал платяные шкафы. Теплого плаща, который так любил Кудрявый, ни в одном из них не оказалось – Вот сука, – вслух сказал Сивый. – Неужели он поехал на Волоколамку сам? Ох, вряд ли!

Закончив осмотр третьего этажа, он спустился на второй и в течение пяти минут перевернул его вверх дном. К концу осмотра он почувствовал, что даром теряет время: Кудрявого в доме не было. На это указывало все: от охранника на дороге, который расслабился настолько, что позволил себе притащить на пост бабу, до практически пустого, выглядевшего покинутым дома. Будь Кудрявый здесь, его быки торчали бы повсюду, как километровые столбики на шоссе. Сивый подумал, что, пожалуй, знает, где его бывший компаньон, но это следовало все же уточнить.