Страница 52 из 104
— Черт знает что, — проворчал Борис Иванович, вешая трубку.
Он отправился на кухню и присоединился к Подберезскому, который яростно и неумело сражался с куском свиной вырезки, пытаясь превратить его в отбивные. Комбат отобрал у него нож и сноровисто разделал мясо, вручив бывшему подчиненному молоток для отбивания. Под грохот молотка он развил перед Подберезским теорию, из которой следовало, что полноценным может считаться только одинокий мужчина, никогда не состоявший в браке, потому что он привыкает надеяться исключительно на себя и не зарывает в землю свои таланты, в том числе и кулинарный.
— А как же продолжение рода? — спросил Подберезский.
— А без штампа в паспорте твоя машинка не работает? — вопросом на вопрос ответил Борис Иванович, отлично понимая, что не прав. Разговор не клеился, и виновато в этом было снедавшее его беспокойство.
"Ну чего я дергаюсь? — думал он, переворачивая подрумянившееся мясо, распространявшее по кухне дурманящий аромат. — Сам дергаюсь, и Андрюху дергаю.
Подумаешь, Бурлак не прилетел! Андрей прав, он взрослый мужик, и наверняка существует разумное объяснение тому, что он молчит. В конце концов, неприятности бывают не только у меня."
Подберезский, видя, что Рублева что-то гложет, дипломатично перевел разговор на другую тему и извлек из холодильника бутылку, успевшую сплошь покрыться инеем. Комбат хищно шевельнул усами и объявил, что мясо готово. Вдвоем накрыли на стол, и тут в соседней комнате зазвонил телефон.
— Иди, иди, — сказал Комбат, — я тут подсуечусь.
Только долго не болтай, а то голодным останешься.
Он выложил мясо на блюдо, посыпал его зеленью и, стараясь ничего не опрокинуть, водрузил блюдо в центре стола, только теперь почувствовав, что действительно проголодался. Борис Иванович нетерпеливо покосился на дверь, из-за которой неразборчиво доносился голос говорившего по телефону Подберезского, и в следующую минуту тот, словно приняв посланный Комбатом сигнал, возник на пороге.
Вид у него был совершенно обескураженный.
— Трах-тарарах, — сказал он. — Звонили из больницы.
— А кто у тебя там? — спросил Комбат.
— У меня там Бурлак, — ответил Подберезский.