Страница 5 из 40
— Не стоит отчаиваться, владыка, — шепотом отозвался Крокки. Он уже по голосу понял, кто оказался его гостем. — Да, я жив, — продолжал он, — ты не зря удивлялся, почему от моего гроба не воняет мертвечиной. Меня не убили. Мне подсунули какого-то сатанинского питья, из-за которого я свалился без дыхания и стал неотличим от мертвеца. Меня похоронили одновременно с моим братом, королем Эрго, убитым за несколько часов до этого. Его гроб, кажется, должен стоять рядом…
— Мне донесли о ваших похоронах и я поспешил сюда, чтобы отведать от царственных тел… — пробормотал Червь. — Я понимаю, что тебя коробит от моих слов, но такова уж наша природа… Испокон веку мы живем в земле и питаемся тем, что в нее уходит. И тут я ничего не могу поделать. Кроме того, у нас существует обычай — первым вкусившим от умершего короля должен быть король, то есть я…
— Вы явились как раз к моему пробуждению, — заметил Крокки, — и все же очень не вовремя, коли вас тут накрыли Гиены.
— Да, нам следовало появиться хотя бы на день раньше, и этим проклятым хищникам достались бы только кости вашего несчастного брата…
— Стало быть, в облике Гиен вас настигло возмездие.
— С твоей точки зрения, может быть так око и есть, — слабым голосом возразил властительный Червь, — но только я думаю иначе. Да и для покойного короля Эрго в этом тоже нет ничего хорошего, уверяю тебя. Мы, Черви, поедаем только сгнившее мясо, а что касается Гиен… Впрочем, я думаю, ты догадываешься сам, что они сделают с трупом покойного короля, когда вскроют его гроб.
— Да уж догадываюсь… — кулаки Крокки непроизвольно сжались. — Мне бы встретиться с ними на поле битвы, да если бы со мной был мой верный меч…
— Ты забываешь, что это Род Гиены, — невесело усмехнулся владыка. — Они никогда не идут на открытый поединок…
К этому времени суматоха в склепе улеглась. Из сборища земляньж человечков, пришедших вместе со своим повелителем, не уцелело никого. Тяжело и хрипло дыша, нобедители окружили два гроба, недавно установленные в усыпальнице.
— Это они! — воскликнул один из Гиен, видимо главарь всей шайки. — Дерево совсем свежее! Нам неслыханно повезло: здесь лежат два граэррских короля, а на их трупах полно золота и бриллиантов, которые мы с выгодой продадим на базарах Акрагера. Да и сами трупы наверняка чертовски вкусны!..
— Я слышал, что мясо королей отличается от мяса обычных смертных! — со смехом воскликнул другой налстчик.
— А вот мы сейчас проверим! — рявкнул главарь. — Ломай гробы, ребята, да поживее, пока не появились Змеи!
Гроб, в котором лежал Крокки, затрясся от страшных ударов; трупоеды долбили по нему рукоятками своих тяжелых мечей,
— О горе, я попал из огня да в полымя… — пропищал владыка Червей. — Сейчас они взломают гроб и убьют нас обоих…
— И все же шанс у нас есть, — Крокки напряг мышцы, внимание его обострилось. — Эти твари думают, что я мертв, и когда я выскочу из гроба, то они обомлеют от неожиданности. Их замешательство будет недолгим, но все же этих мгновений мне может хватить, чтобы вырваться из склепа…
— А как же я?
— Боюсь, владыка, что я не смогу держать тебя во время бегства, потому что мне понадобятся и ноги, и руки. Но ты можешь уцепиться за рубиновое ожерелье на моей шее. Держись за него крепче, когда я буду драться с этими гнусными осквернителями гробниц, и если мне удастся уйти от них, то и ты будешь спасен.
В щель между створками гроба просунулись лезвия кинжалов, заскрипело и затрещало ломаемое дерево. Крокки почувствовал, как владыка Червей подобрался к ожерелью. Ждать оставалось недолго. Гроб сотрясался от ударов, летели щепки, люди Гиены визжали в предвкушении добычи.
У Гиен не было своих королей, как у других Родов, у них не было и своей страны, они жили разобщенно, небольшими кочующими группами: часто они сколачивались в шайки, занимаясь придорожным разбоем и пожиранием трупов. В Граэрре, как, впрочем, и в других странах, Род Гиен презирали. Во время войн Гиены охотно вербовались в наемники, хотя вояки они по большей части были никудышные — вороватые и трусливые, и держались они обычно в арьергарде армии. В качестве платы за службу они требовали право поедать тела убитых противников. Граэррские короли их услугами никогда не пользовались. Зато несметные полчища Гиен пришли в Граэрру вслед за Змеями. Они рассыпались мелкими отрядами по всей покоренной, охваченной пожарами и убийствами стране и грабили на всех дорогах, пользуясь абсолютной безнаказанностью. Часто перед тем, как сожрать труп, они насиловали его. Кровавая битва, разгоревшаяся под стенами Бронзового Замка, не могла не привлечь их внимание. Людей из Рода гиены здесь было особенно много. Почти не принимая участия в сражениях, они рыскали по окрестностям, в основном ночью, И уволакивали трупы как Змей, так и граэррцев. В Лабиринты подземных галерей, лежащих под Замком, они проникли вслед за Змеями, предвкушая богатую поживу, когда начнется избиение оставшихся защитников твердыни.
Бродячий отряд Гиен-мародеров наткнулся на королевский склеп случайно, их привел сюда запах Червей. Где Черви, там и трупы, — рассудили пожиратели мертвечины. К тому же они уже слышали, что где-то здесь, в этих темных и безмолвных подвалах, совсем недавно были похоронены два граэррских короля.
Первым поддался гроб Эрго. Крышка отскочила, и при свете смоляных факелов, которые держали трупоеды, засверкало золотое убранство на теле погибшего монарха. Гиены издали восторженный вопль, их когтистые пальцы потянулись к драгоценностям. Гиены, охранявшие вход в склеп, не выдержали и бросились к своим товарищам, обдиравшим мертвеца. Путь к бегству оказался свободен. Крокки понял это в тот же миг, как слетела крышка и с его гроба.
В первое мгновение он прикидывался покойником, лежащим, скрестив руки на груди. И тем сильнее был ужас грабителей, когда мертвец вдруг вскочил, яростно сверкнув глазами, и внезапно вместо темноволосого юноши, лежавшего в гробу, перед застывшими с ножами и факелами мародерами предстал барс — громадная черная кошка, угрожающе оскалившая клыкастую пасть. На шее животного сверкало рубиновое ожерелье. Изогнувшись всем своим гибким мускулистым телом, без единого звука Крокки ударил коггистой лапой в грудь ближайшего к себе человека и тот с воплем ужаса и боли рухнул на пол.