Люди огня

— Но он называет себя Господом, — осторожно заметил кто-то из толпы.

— Заблуждение невежественных гоев! Как были язычниками, так и остались. Что делать, если они не понимают, что Бог невидим, и способны поклоняться только идолам, живым или мертвым?

Толпа одобрительно загудела, и подписей у агитатора прибавилось. Мы тоже подписали. Он даже не обратил внимания, что у нас несколько другие паспорта, и почтительно пожал нам руки.

— Слушай, Марк, — шепотом спросил я у своего друга. — Это ты его нанял?

— Ничего подобного. Инициатива снизу.

— А-а. Это радует.

Город бурлил. Это был не единственный агитатор. Правда, призывали к разному: признать Эммануила, не признавать Эммануила, призвать Эммануила на царство, сражаться с ним до последней капли крови, выйти к нему навстречу с пальмовыми ветвями в руках, бежать в пустыню от соблазна. Самое интересное, что у всех находились сторонники

Мы купили свежие газеты: «Маарив» и «Хаарец» на иврите и «Вести» на русском. Там была та же бодяга. Кроме того, с недоумением сообщалось, что на Иордане происходят массовые крещения евреев. С чего бы это? Никто же не заставляет!

— В этом народе очень силен дух противоречия, — предположил я.

Тем временем мы вышли к Стене Плача. Здесь собралась самая большая толпа из встреченных нами в старом городе. Не протолкнуться.

— Что там происходит? — поинтересовался я у молодого израильского солдата, скучавшего рядом в обнимку с автоматом

— Новый пророк. Он здесь уже не первый день проповедует.

Мы заинтересовались и попытались пробиться к центру. Пророк был стар и обладал воистину ветхозаветной внешностью: белая борода, длинные белые волосы и горящий взгляд. Впечатление усиливали длинные белые одежды.

— Я видел Господа, истинного Господа, — вещал старик. — Я стоял с ним лицом к лицу. Эммануил — сын Сатаны и явился, чтобы соблазнить вас! Не слушайте его! Господь уже дважды отворачивался от Израиля, и храм дважды был разрушен. Осталась лишь эта стена, у которой вы молитесь и оплакиваете руины Иерусалима. Еще одно отступничество, и не останется ничего! Пламя, сошедшее с небес, затопит ваши земли и города. Опомнитесь! Доколе избранный народ будет поклоняться Ваалу? Доколе будет строить жертвенники кумирам, когда грядет истинный Господь?

— Кто ты? — с придыханием спросил кто-то из толпы. Я оглянулся и увидел еще одного вооруженного до зубов солдата, восхищенно взирающего на белобородого пророка.

— Я Илия. Господь послал меня к вам, ибо наступают последние времена!

И тут старик заметил нас. Он сразу осекся, замолчал и поднял худую узловатую руку, похожую на ветку старого дерева. Желтый старческий палец распрямился и указал на нас.

— Вот они, слуги Сатаны! У них на руках печати Антихриста! Убейте их!

Толпа угрожающе качнулась к нам, а Илия так жег нас взглядом, что мы не могли шевельнуться. Взгляд бессмертного. Любопытный израильский солдат снял с плеча автомат и медленно повернул его в нашу сторону.

— Надеюсь, он не разрядит его в такой толпе, — шепнул я Марку.

Тот пришел в себя и вытащил сотовый телефон.

— Хватай! Звони в полицию! — крикнул он, швыряя телефон мне, и встал в боевую стойку.

Я молниеносно набрал «100», но и толпа не теряла времени. Марк применил пару приемов из годзю-рю, и двое фанатиков оказались на земле с разбитыми физиономиями. Это несколько охладило толпу. Но надолго ли?

— Полиция? Стена Плача! Беспорядки! — орал я в трубку. — Готовится убийство! Мы — послы Господа Эммануила!

В следующее мгновение телефон выбили у меня из рук, и кто-то раздавил его сапогом. Марк дрался красиво, так, что мне оставалось только не подставляться под удары, но силы были неравны, к тому же дуло автомата здорово нервировало. Похоже, солдат только ждал момента, чтобы никого больше не задеть очередью, кроме нас, грешных. Но пока Марку удавалось все время кого-то держать между нами и автоматом.

Раздался вой сирен, и толпа расступилась.

— Что здесь происходит? — поинтересовался полицейский, выйдя из машины.

— Нас хотели убить. Вот подстрекатель! — Я указал на пророка, который, кажется, и не собирался бежать.

— А-а, — протянул офицер. — У нас свобода слова. При чем тут мирный проповедник?

— При чем тут свобода слова? Нас хотели убить, вам говорят! Мы — представители Господа Эммануила. Вы хотите международного скандала и войны с Великой Империей?

Полицейский явно этого не хотел.

— Арестуйте его! — приказал он своим подчиненным. Пророка пихнули в полицейскую машину. Мы с Марком вдохнули с облегчением.

— А вы что здесь делаете? — обратился полицейский к солдату с автоматом. — Уличные беспорядки не касаются армии?

— Но я же не мог стрелять в толпу!

— Да, конечно, нам, как всегда, за все отдуваться, — проворчал страж порядка и сел в машину.

Толпа потеряла агрессивность и потихоньку начала расходиться, и тогда полицейские машины покинули площадь. Мы тоже направились к выходу, но вдруг раздались выстрелы. Лицо Марка исказилось от боли, и он медленно опустился на землю, Я бросился к нему. По брюкам ниже колена у него расплывалось здоровое красное пятно. Я оглянулся. На площади царила беспорядочная суета. Все куда-то бежали, причем, кажется, в совершенно случайных направлениях. Выстрелы повторились, но на этот раз вроде бы никто не пострадал, только усилилась паника.

— «Скорую помощь»! Вызовите кто-нибудь «Скорую помощь»! — крикнул я. Но, кажется, всем было наплевать.

— Ничего, — процедил сквозь зубы Марк. — Здесь недалеко телефоны. Иди!

— А как же ты?

— Ничего со мной не случится.

— Уже вызвали, — рядом с нами появился человек, пожалуй, больше похожий на араба, чем на еврея. Хотя черт их разберет!

«Скорая помощь» подъехала на удивление быстро, буквально через пару минут. Белый микроавтобус с красным могендовидом и надписью на иврите. Я помог погрузить Марка на носилки и в машину и сам сел рядом с ним.

Внутри оказалось многовато народа, человек пять. Зачем в «Скорой помощи» столько людей? Врач да шофер. Впрочем, Марку тут же оказали первую помощь и перевязали рану, что меня несколько успокоило.