Страница 47 из 68
ВОЗРОЖДЕНИЕ СУТОЛОКИНОЙ
Александра Кузьминична, которая из-за синяка и царапин не ходила обедать и вообще ничего не ела уже второй день, решила прекратить голодовку. Кое-как замазав кремом и запудрив свои раны и надев солнцезащитные очки, она все-таки явилась на обед.
— Что-то вас давненько не видно, милая? — спросил старик Агапов, успевший за время отдыха заметно приободриться. — Уж и на обед не ходите…
— Да так, что-то не хочется… — промямлила Сутолокина.
— Напрасно, — пожурила Нина Васильевна. — Мы вот с Митей прошлись сегодня вдоль берега озера и так есть захотели! А нам-то много нельзя…
— Перистальтика уже не та, — глубокомысленно заметил Дмитрий Константинович, — пищеварительный тракт…
— Ну что ты, за столом-то? — пристыдила бабка. — При даме к тому же… Лучше расскажи, что мы видели. Пошли мы со стариком от пляжа налево. Там в озеро речка впадает, извилистая такая, а через нее мостик. Вот мы мостик перешли и по тропинке километров пять протопали. Я цветов набрала охапку — лужайки попадались. Земляничка еще осталась, черника уже спелая. Птичек послушали. Потом немножко в горку, потом в овражек, потом опять наискосок в горку и добрались до верхушки. А там, представьте себе, стоит на полянке камень. Большой, высокий и вроде бы бесформенный. Но вокруг него на этой полянке идет нечто вроде маленького вала. Понимаете? Я убеждена, что это какое-то языческое древне-славянское капище! Я хоть и специалист по истории КПСС, но все же историю СССР с древнейших времен тоже изучала. Этот камень наверняка какой-то идол, Перун или Даждь-бог какой-нибудь! А в путеводителе про него ничего нет.
— И ты, Нинуля, вернешь стране археологический памятник, — сыронизировал дед. — По-моему, это просто бывший КП военного времени, в который бомба угодила. Камень вывернуло наверх, а воронка обсыпалась, размылась — вот и вышел вал.
— Вечно ты скептицизм разводишь! — сердито заявила бабка, и они начали препираться, что Сутолокину совершенно не интересовало. Однако из путешествия в столовую Александра Кузьминична вынесла одно знаменательное решение: ни в коем случае не сидеть после обеда в номере, а пройтись хотя бы по тому же маршруту, которым ходили старики. Именно так она и поступила.
По дороге в сторону пляжа Сутолокина повстречалась с Колышкиным и Лбовым, торопливо шагавшими от лодочной станции. Спешили они в свой родной номер, поскольку там вроде бы завалялась бутылка.
— Куда ж она делась? — почесал подбородок Никита после получаса безуспешных поисков.
— А, хрен с ней! — принял решение Колышкин. — Смотаемся в Старопоповск! Сразу на неделю затаримся.
Через несколько минут они выводили свой «ауди» со стоянки. Лбов уселся за руль, Колышкин справа на переднее сиденье.
Гнали быстро. Миновали поворот на дачу Запузырина, прикрытый «кирпичом», затем дорога пошла под уклон. Впереди виднелась насыпь и мост через небольшую речку, которая не то вытекала из озера, не то впадала в него. На другой стороне от моста тоже была горка, и с этой горки быстро ехал навстречу большой КамАЗ, груженный щебенкой.
И тут на полосу, по которой неслись Колышкин и Лбов, неведомо откуда выскочил мальчик. Маленький, лет шести, в синих шортиках, полосатой маечке, в белых гольфах. На дорогу он выбежал за мячиком, ярким, оранжевым, с черными пятиугольниками. Мяч катился под горку по дороге, а мальчик бежал за ним, совершенно не видя несущегося сзади «ауди»…
— Тормози! — прикинув расстояние, велел Колышкин. — Вот поросенок!
— Щас… — нажимая на педаль, пробормотал Лбов.
Однако машина ход не сбавляла, а педаль попросту провалилась.
— Гидравлика, блин! — охнул Никита.
— Ручником! — рявкнул Колышкин, но уже понял, что это не поможет. Даже с выключенным мотором летящий под горку «ауди» должен был смять мальчонку… Лбов отпустил руль и в ужасе закрылся руками, а Колышкин, ухватившись за баранку, вывернул влево, на встречную полосу, под удар КамАЗа, благополучно разминувшегося с малышом. Последнее, что увидел Колышкин — мокрый след на асфальте, тянувшийся за «ауди» вплоть до места столкновения, — вытекшая тормозная жидкость…
Внешне все выглядело ужасно: бампер самосвала ударил точно в правую дверь «ауди» и снес легковушку с дороги. Падая с насыпи, машина трижды перевернулась, грохнул взрыв, и чадное пламя обвило смятый корпус жадными лапами…
Ни Колышкин, ни Лбов ничего этого не ощутили. У них только мигнуло в глазах что-то ослепительное, а затем все пропало, исчезло, растворилось… Однако, как им показалось, всего через несколько секунд все пришло в норму. «Ауди», целый и невредимый, мчался по шоссе, Колышкин и Лбов сидели на своих местах. Изменилась только дорога — она пошла по сплошной березовой роще. И солнце, уже клонившееся к закату, вдруг оказалось на востоке, будто ранним утром. Да еще воздух, врывавшийся в автомобиль сквозь опущенные боковые стекла, стал совсем иным, без пыли и запаха асфальта…
— Не понял… — удивился Колышкин. — Притормози-ка, братан!
Лбов послушно нажал на педаль, она работала нормально. Машина остановилась. Приятели вышли из машины.
— Куда это нас занесло? — спросил Андрей. — Это не то шоссе! Мы что — всю ночь ехали?
— А Владик с девками на острове остался… Лодку-то мы у них увели, — вздохнул Никита. — Там переплыть трудновато.
— Тем более что Людка с Элкой еле-еле полста метров проплыть смогут…
— Надо обратно! Срочно!
Они развернули «ауди» и стали наматывать километры в противоположном направлении. Минут через пять Колышкин вновь воскликнул:
— Стоп! Мы опять туда едем!
— Куда это «туда»? — удивился Никита.
— Да все туда же, на запад! Солнце было сзади — и теперь сзади…
— Ну, может, повернулось уже?
— За пять минут на полкруга? Астроном хренов! Разворачивайся!
Но едва капот «ауди» повернулся в ту сторону, где раньше было солнце, как оно вновь очутилось позади автомобиля.
— Нет, — прохрипел Колышкин в ужасе, — не может такого быть!
В это время сзади появилась еще одна машина, зеленая «Волга», за рулем которой сидел мужик в белой майке с цветным рисунком. Он притормозил и спросил:
— Ребята, вы тут женщину с ребенком не видели?
— Ребенка видели, — Колышкин припомнил мальчика в тельняшке, — а женщину — нет.
— А как выглядел ребенок?
— Ну как… — Колышкин припомнил все приметы, но нетерпеливый мужик, не дослушав даже до гольфиков, отмахнулся:
— Это не мой, моему только три года.
— Других не было…
— Черт его знает! — проворчал мужик. — Куда ж они вышли-то?
— А где ты их высаживал?
— Да не высаживал я их! Они у меня сзади сидели…
— А ты куда ехал-то?
— Из Смоленска в Ярцево…
— Интересно, — удивился Лбов. — Как же ты в нашу область залетел? Мы-то в Старопоповск ехали…
— Это что за город такой? — теперь уже смоленский удивился.
— Ну, Новокрасноармейск раньше был…
— Привет! — смолянин покрутил пальцем у виска. — Это ж за Москвой уже! Вы чего, ребята, с бодуна?
— Х-хы! — Колышкин демонстративно дыхнул.
Запаха не было, но мужик все равно не верил. И тут откуда-то с неба раздался усиленный мегафоном голос: «Водители „ауди“ 13-36 и „Волги“ 24-22! Не задерживайтесь на трассе! Двигайтесь в западном направлении!»
— Батюшки! — Смолянин задрал голову и ахнул. Рэкетиры тоже поглядели. Прямо над ними висел НЛО с надписью «Слава Советскому народу!».
— Ну, раз приказано в западном, так поедем в западном… — пробормотал Колышкин. — Связываться еще… с гаишниками!
«Волга» пошла впереди, «ауди» держался за ней. Минут через двадцать показался пост ГАИ. Милиционер в белой форме жезлом указал к обочине.
— Русаков Андрей Петрович, — заглядывая в красную книгу, обратился он к хозяину «Волги». — Получите карточку въезда!
— Зачем?
— Сейчас поедете дальше. Отсюда в полукилометре начинается Город. Предъявите на въезде карточку, получите дальнейшие инструкции. Понятно? И никуда не пытайтесь свернуть!