Страница 38 из 68
ПОСЛЕОБЕДЕННОЕ РАНДЕВУ
Котов возвращался в свой номер. У шахматной доски его неожиданно окликнул один из старичков:
— Молодой человек! Вы случайно не Владислав Игнатьевич?
— Да, а в чем дело?
— Вам некая особа, назвавшаяся Таней, оставила весьма конфиденциальное письмо, — осклабился морщинистый шахматист. — Насколько я помню, она уже была здесь утром. Видимо, решила назначить послеобеденное рандеву…
Котов развернул записку.
Владик! Мне очень нужна твоя помощь. Сюда прийти еще раз не могу. Почему — объясню при встрече. Жду тебя в 15.00 у истока святого ручья.
Таня Хрусталева. Ради бога, сожги записку.
Записка была отпечатана на машинке. Котова это не удивило, как и вся таинственность, с которой обставлялась эта операция. Ему сразу стало ясно, что Таня приготовила записку заранее, на тот случай, если не застанет его на месте. И в столовую она не пошла, значит, не хотела показываться.
— У вас нет спичек? — спросил Котов. Старичок охотно достал коробок, и Котов тут же сжег записку.
— Интим… Понимаю! — уважительно-заговорщицки прошмякал шахматист, но Котов уже помчался к калитке, ведущей в лес. На часах было 14.30.
Он шел быстро, как ходят легкоатлеты на дистанцию в двадцать километров, на ходу пытаясь представить себе, зачем понадобился Тане. Возможно, это связано с ее дядей, даже наверняка. Но в чем дело состоит конкретно, Котов, как ни бился, догадаться не мог. Минут за десять он дошагал до ручья и двинулся вверх, к его истоку. Ручей оказался извилистым, но все же на часах было только 14.42, когда Котову удалось добраться туда, где прямо из земли в маленькую ямку била холодная струйка. До срока время оставалось. Котов присел и стал ждать…
… Спецсообщение на «тарелку» пришло внезапно и словно кнутом стегнуло Дубыгу.
— Привет, это Зуубар Култыга. Какие проблемы, сынок?
— Плюсы кругом. Опять же клиента моего убивать собрались, а у него девяносто процентов плюса. Даю в экспресс-режиме, а то времени нет!
Дубыга спрессовал всю информацию до предела, как рыхлую кучу сена можно спрессовать в компактный тюк, и выбросил за две секунды в канал ультрасвязи.
— Все ясно, — подытожил Зуубар, — ничего страшного нет. Вмешательство санкционирую, под свою ответственность. Источник не трогайте. Прошибете дыру в куполе — здесь худо будет. Ни дерьма, ни дряни какой в него не кидайте. Есть другой способ, очень хороший, снять плюс примерно на год. Правда, для этого нужно пожертвовать одной кикиморой.
— У меня их только восемь, — напомнил Дубыга. — Леший не подойдет? Упырь еще есть.
— Упыря береги как зеницу ока! — строго осадил Култыга. — Это сейчас очень редкий тип инкоммутанта. А сколько у тебя леших сейчас?
— Двадцать восемь на довольствии, — доложил Дубыга по-военному, — можно лицензию на отстрел выдавать. Ни черта не делают, только энергию забирают.
— Давай экспрессом все характеристики твоих леших.
Прессованная информация уже через секунду развернулась в памяти Зуубара.
— Вот что, — распорядился офицер второго уровня, — разрешаю израсходовать пять леших. Три года будешь жить спокойно. Перечисляю номера расходных: третий, девятый, двенадцатый, восемнадцатый и двадцать первый. Даю отсчет!
В «тарелке» возникла объемная схема местности, на которой мигало пять синих точек с цифрами 3, 9, 12, 18 и 21. Там, в трухлявых пнях и высохших поваленных деревьях, базировались лешие. Внутренне Дубыга жалел леших, которые сейчас мирно дремали, дожидаясь ночи, когда можно будет немного пошалить и побеситься в густом мраке. Но железный голос Зуубара Култыги уже заканчивал отсчет:
— …четыре, три, два, один! Третий — пуск!
Синяя точка с цифрой «три» погасла, а синий пунктир, проложенный от старого трухлявого пня до ручья, сменился красной сплошной линией.
— Попадание! — доложил Дубыга. — Двадцать процентов плюса как не бывало!
— Девятый — пуск!
— Попадание! Еще восемнадцать снято!
— Мало! Двенадцатый — пуск!
— Тридцать процентов — к чертям!
— Восемнадцатый!
— Переход в минус! На три процента перекрыли!
— Двадцать первый — пуск!
— Попадание! Итоговый потенциал источника — тридцать девять процентов минуса.
— Принято. Хорошо сработали, сынок.
Синих точек с цифрами на схеме больше не было. Дубыга заметил, что на опустевших пнях с неожиданной быстротой пробуждаются спящие почки и выбрасывают зеленые побеги.
— Там лесовички не поселятся? — поинтересовался Дубыга.
— Контролируй, и не поселятся. Так, одно дело сделали. Теперь воздействуй на Запузырина по третьей сигнальной… Пора!
… Котов ждал Таню. Минутная стрелка уже сдвинулась с прямого угла и догоняла часовую. Он встал и двинулся по тропинке в сторону дачи Запузырина. Не успел он сделать нескольких шагов, как сзади послышался негромкий, но резкий оклик:
— Стоять! Руки вверх!
Котов на секунду опешил, остановился. Не успел он опомниться, как с боков, из кустов метнулись две тени, сильные руки сцапали его под локти, завернули их за спину, а на запястьях почти одновременно защелкнулись наручники.
— Гражданин Котов? — спросил человек в штатском. — Я майор Завьялов из Старопоповского уголовного розыска.
Под нос Котову на секунду сунули красную книжечку.
— Вы задержаны по подозрению в убийстве гражданина Бубуева. Пройдемте!
Ошеломленный Котов даже не нашелся, что сказать. Он и не пробовал упираться, когда его увлекли куда-то в сторону и, протащив несколько десятков метров, выволокли на полянку, где стоял «уазик» с распахнутой задней дверцей. Котова мигом втолкнули в машину, двое сели с ним рядом, дверца захлопнулась. Все стекла в салоне были замазаны, даже то, которое было в перегородке, отделявшей салон от кабины. «Уазик» зафырчал, тронулся с места и покатил куда-то, переваливаясь с боку на бок. Затем он вроде бы поехал по ровной дороге, потом несколько раз свернул. Котов плохо помнил дорогу, по которой вел свою «восьмерку» к дому отдыха. «Ничего себе влип!» — подумал он.
— А вы не ошиблись, ребята?
— Не разговаривать! — оборвал один из сопровождающих.
Наконец машина остановилась. Загудел моторчик, заскрежетали отодвигаемые ворота. Машина вновь поехала, пошла под уклон, опять остановилась.
Заднюю дверцу отворили.
— Выходите, Котов! — приказал майор Завьялов.
Сопровождающие помогли Котову вылезти из машины. Только здесь он смог разглядеть, что они одеты в камуфляжные зеленые комбинезоны. Тускло светила лампочка с бетонного потолка.
— За мной! — приказал майор, и Котова повели по не очень длинному коридору мимо нескольких дверей, а затем втолкнули в сумрачное, освещенное только небольшой настольной лампой помещение.
За столом сидел человек в милицейской форме с погонами майора.
— Задержанный доставлен! — доложил Завьялов. Сидевший за столом кивнул. Сопровождавшие усадили Котова на табурет, привинченный к полу.
— Дознаватель по особо важным делам Лутошин, — отрекомендовался одетый в форму майор. — Генрих Николасвич. Фамилия?
Котов сказал и фамилию, и отчество, и год рождения, и национальность, и вообще все, что мог о себе вспомнить. Майор записывал сведения на какой-то бланк.
— В чем меня обвиняют? — спросил Котов. — Не убивал я никого…
— Вот этот человек вам знаком? — Майор показал фотографию Заура Бубуева.
— Я его видел вчера с Валей, горничной из дома отдыха, — вспомнил Котов.
— В каких отношениях вы с Валентиной Бубуевой?
Котов замялся, но организм его, перенасыщенный плюсом, лжи воспротивился.
— В близких…
— Бубуев знал о них?
— Понятия не имею.
— В последний раз вы когда видели Бубуева?
— Тогда же, когда и в первый.
— Допустим. Узнаете вот эту штуку?
Майор выложил на стол обрез со вкладышами.
— Нет, первый раз вижу.
— Повнимательнее рассмотрите. Не бойтесь, не заряжен.
Конвоиры сняли с запястий Котова наручники, и майор подал ему обрез рукояткой вперед. Владислав машинально взял его, взвел курки, пощелкал ими, повертел в руках. И тут увидал знакомые царапинки…