Страница 54 из 131
— Голова не болит, а слабость кое-какая чувствуется…
— Есть хотите?
— Не откажусь.
— Ну, тогда все в порядке. Я опасалась, что у вас более серьезные повреждения. Вы ведь примерно двенадцать часов были без сознания. Все это время около вас дежурила сиделка. Отошла на пять минут в туалет, а вы в это время и очнулись. Очень неорганизованная девушка! Вместо того чтобы позвонить мне и сопровождать вас на веранду, она побежала ко мне докладывать… Я ее уволю!
— А я и не заметил никаких сиделок… Значит, двенадцать часов без сознания?
— Именно!
— То-то я смотрю, что за это время кое-что изменилось…
Эухения широко улыбнулась.
— У вас, наверно, много вопросов по этому поводу?
— Немало, сеньора.
— Давайте все по порядку. Пепа, ты свободна… Пепита, проворно накрывшая небольшой шестиугольный столик на две персоны, удалилась.
— Обычно по утрам я пью кофе, но вам он сейчас противопоказан, — заявила «хайдийская Кассандра». — Поэтому мы будем пить мой лечебный коктейль. В нем совсем немного спиртного, зато масса целебных экстрактов. И есть мы будем тоже исключительно лечебную пищу. Чтобы вы не подумали, будто я угощаю вас чем-то непроверенным, я буду есть то же, что и вы…
— Знаете, сеньора Дорадо, — заметил я, стараясь поплотнее завернуться в свой «римский» наряд, то есть в простыню, — вам не кажется, что я одет слишком легко?
— Сейчас двадцать пять градусов по Цельсию, — удивилась Эухения. — Неужели вам холодно? Вы же из России все-таки…
Конечно, она прекрасно поняла, что я вовсе не замерз, а хотел бы держаться в рамках приличия.
— Дело не в холоде, — сообщил я. — Завтракать с дамами (чуть-чуть не ляпнул «вашего возраста») следует в более строгой одежде.
— У нас здесь не Англия, сеньор Баринов. Вас, наверно, в Лондоне приучили завтракать в галстуке? Вы ведь прилетели к нам оттуда? Не беспокойтесь, мы люди простые.
При этом сеньора Дорадо немного стрельнула глазками. Кроме того, Эухения, присаживаясь за стол, уронила с колена полу халата. Не знаю, с умыслом или без, но она убедила меня, что не страдает тромбофлебитом и варикозным расширением вен, а имеет очень даже гладкие и округлые, приятно смуглявые ноги (назвать их ножками при всем желании язык не поворачивался).
Я решил не заострять эту тему, поскольку очень хотел жрать, но еще больше хотел знать, каким образом очутился в этом благодатном урочище после того, как угодил в плен… к самому себе.
— Это очень полезно для сосудов головного мозга, центральной и периферической нервной системы, способствует быстрой реабилитации при контузиях и черепно-мозговых травмах, — торжественно объявила Эухения, накладывая мне в тарелку некий салат из мелко нарубленной зелени, сдобренной целой кучей специй, распространявших такой букет различных ароматов, что определить, чем пахнет весь этот силос, я не сумел бы даже под угрозой расстрела на месте. В гуще зелени обнаружилось несколько кусочков какой-то рыбы, что-то от моллюсков и хрен его знает каких кишечнополостных. Я решил, что человек, не сдохший от детдомовской и армейской пищи, прошедший тесты на выживание при подготовке к партизанской войне на Хайди, может в принципе сожрать все, и, стараясь не особенно разглядывать содержимое салата, зацепил его вилкой.
— Обязательно запивайте его коктейлем, — наставительно произнесла Эухения. — Так будет усиливаться лечебное действие.
Пойло было довольно приятным, хотя в нем отчетливо присутствовал вкус алоэ, но самое главное — прохладным. Поскольку сеньора Эухения, с учетом русской специфики, поставила на стол тарелку, где лежали тепленькие ломти ржаного хлеба, я сумел слопать всю траву с улитками и морскими червяками без позывов к рвоте.
За трапезой, поглощая свою кулинарию с видимым аппетитом, Эухения говорила исключительно о полезности всего того, что я с усилием проглатывал, для моего травмированного мозга и для интеллекта вообще. Лишь тогда, когда я одолел эту «пищу богов», а также выпил два стакана лечебного коктейля (одного мне вполне хватило бы, но я имел неосторожность его похвалить), разговор наконец зашел о том, каким образом мы оказались в этом благословенном месте.
— Так все-таки, — спросил я, — что же произошло после того, как я потерял сознание?
— Вам желательно узнать только ход вчерашних событий или их предысторию?
— Если хотите, то можно бы и о предыстории рассказать.
— Предупреждаю, она будет очень длинной.
— Тогда сперва расскажите о том, что было вчера.
— Вчера было вот что. После того, как нас с Лусией не без вашего участия нашли люди мистера Брауна, весь его отряд, то есть двадцать пять уцелевших головорезов из разных стран мира, собрался на условном месте. То есть на станции секретного метро, прорытого при диктатуре Лопеса. Вы знаете о существовании такого сооружения?
— Наслышан, — поскромничал я, хотя в свое время даже прокатился на этом виде транспорта.
— Так вот, у Лопеса было 30 мест проживания, соединенных между собой линиями подземных железных дорог. В основном это были асиенды, принадлежавшие его семье. Они так и назывались «Лопес-1», «Лопес-2», «Лопес-3» и так далее до «Лопес-28», Еще была станция в подвале президентского дворца и самая секретная «Лопес-0», которую чаще называли зоной «Зеро». Все линии секретного метро сходились в этой зоне. А именовали их по номерам конечных пунктов трассы. То есть если дорога начинается на асиенде «Лопес-23», а заканчивается на «Лопес-28», то ее именовали «трасса 23-28»…
Тут моя башка со скрипом припомнила, как Дик Браун орал какому-то Максу, чтобы тот, забрав Эухению и Лусию, выходил на трассу 23-28.
— Наверное, Браун хорошо знал всю эту подземную систему?
— В общих чертах. Полностью эту систему сейчас никто не знает. Подробный план был только у Хорхе дель Браво, в памяти компьютера. Даже сам Лопес знал только те помещения, в которых располагались его резиденции. А вот Хорхе знал ВСЕ. Точнее, он при желании мог получить точную копию плана всех сооружений на любом подземном уровне. Даже в зоне «Зеро».
— Но ведь сколько лет прошло! Могли бы изучить досконально…
— А вы полагаете, — хитренько прищурилась Эухения, — что это так просто? Во-первых, часть подземных сооружений до сих пор в руках спецслужб. Дон Хосе Соррилья, бесспорно, приверженец либерализма и демократии, но служба безопасности у него есть, и весьма солидная. Во-вторых, там столько всяких «сюрпризов», что вполне можно не один раз свернуть себе шею. Больше того, есть подозрения, будто и весь остров может взлететь на воздух…
— Ничего себе! — Я покачал головой.
— Именно так, сеньор Баринов. Дело в том, что в середине 60-х годов где-то неподалеку от Хайди упал американский самолет, на борту которого были водородные бомбы. Это произошло в нейтральных водах, поэтому гринго никому и ничего не должны были объяснять. А тогда — вы очень молодой и этого, конечно, не помните — у американцев уже произошел один большой скандал, когда в районе испанской деревни Паломарес бомбардировщик «В-52» столкнулся с самолетом-заправщиком, и целых четыре бомбы общей мощностью в несколько десятков мегатонн грохнулись на берег и в море. Слава Богу, ни одна не взорвалась, но шуму было очень много. Там Европа, населенное место, масса свидетелей — утаить катастрофу было невозможно. А тут океан, такого обилия круизных судов и частных яхт еще не было, торговые суда, идущие в Венесуэлу или Бразилию, проходят севернее или южнее Хайди. К тому же катастрофа произошла ночью. Экипаж погиб, проговориться никто не решился…
— Так что же, Лопес украл водородную бомбу?
— Может быть. Не по собственной инициативе, но украл. Точнее, в этом есть серьезнейшие подозрения.
— Как это «не по собственной инициативе»?
— Дело в том, что в те времена Лопес очень дружил с ассоциациями бывших германских нацистов, которые обосновались в Бразилии, Парагвае, Аргентине и еще кое-где на континенте. Они помогли Лопесу организовать тайную полицию, связали его с итальянскими фашистами, и вроде бы сам принсипе Валерио Боргезе сюда приезжал якобы на отдых. Я тогда была совсем еще молоденькой и самого Боргезе, конечно, не видела. Но вот то, что в Сан-Исидро появились итальянцы, помню прекрасно. С одним я даже дружила… — По тому, как сладко растянула последнюю фразу супергадалка, я понял, что об этом синьоре остались не самые неприятные воспоминания. — Вот от него-то я и узнала, что итальянцы приезжали обучать наших моряков водолазному делу. Теперь я догадываюсь, что вся служба боевых пловцов, подчиненная Хорхе дель Браво, была подготовлена этими инструкторами.