Страница 8 из 41
А Мэриан вновь включила магнитофон и присела на кровать рядом со мной. Я хотел было что-то сказать, но она повелительным жестом остановила меня и, наклонив голову, стала внимательно слушать.
Сейчас говорил Крис:
" — Сотню акций «Галф ойл» на рынке. Что-нибудь еще, мистер Чэпмен?
— Только одно: попросите, пожалуйста, исследовательский отдел…"
Голос Чэпмена произнес свои фразы до конца, а потом раздалось короткое «хррп» — там, где Мэриан поставила магнитофон на режим «запись» и где начал говорить я: «Только одно: попросите, пожалуйста, исследовательский отдел…»
Я резко выпрямился.
— Послушай…
Но она быстро закрыла мне рот рукой. Мы оба сидели не шелохнувшись, пока полностью не закончилось воспроизведение записи.
После этого Мэриан встала и убрала магнитофон. Потом обернулась ко мне со слабой улыбкой:
— Теперь ты догадываешься, к чему я все время прислушивалась?
Я уставился на нее:
— Невероятно! Наши голоса звучат почти одинаково.
Она кивнула:
— Вот почему мне и хотелось, чтобы оба голоса — его и твой — звучали непосредственно друг за другом. Сравнительное сопоставление — лучшая проверка. И, видишь ли, дело не только в тембре: многие мужские голоса в баритональном регистре имеют такой же низкий тембр. А у вас обоих быстрая и живая, уверенная манера говорить. Решительная и довольно агрессивная. Каждый из вас мог бы блестяще воспроизводить Ральфа Беллами в роли сыщика. Фактически Хэррис это частенько и делает на вечеринках.
— Хэррис? — переспросил я.
— Хэррис Чэпмен, человек, которого ты только что слышал.
— Неужели нас действительно не отличить друг от друга? — спросил я. — Или это просто результат записи?
Мэриан вытрясла сигарету из пачки, лежавшей на туалетном столике, и наклонилась ко мне.
Я поднес ей зажигалку. Она села в кресло напротив и закинула ногу на ногу.
— Я могла бы различить ваши голоса, — сказала она в задумчивости. — Даже в самой совершенной записи. Фактически могу их различить и по телефону, но только потому, что знаю, что вас двое.
— Что ты имеешь в виду? — не понял я.
Она затянулась и холодно посмотрела на меня:
— Разве не ясно? Если бы ты говорил по телефону с кем-нибудь, кто знает Хэрриса Чэпмена, но не знает тебя, ты был бы для него Чэпменом.
— Не уверен. Я…
— Позволь, я объясню, — перебила она. — Если бы ты сказал этому человеку, что ты — Хэррис Чэпмен, то он бы не усомнился. Ваши голоса почти идентичны и не звучали бы одновременно, так что он не смог бы сравнить. Добавь еще вашу манеру разговаривать — она у вас обоих почти одинаковая и совсем не похожая на манеру южан. Он живет в Томастоне, в Луизиане… Ты за мной поспеваешь?
— Да, — кивнул я. — Другими словами, у него специфическая манера говорить. Стоит ее услышать, как сразу становится ясно — это Чэпмен.
— Совершенно верно. И ты мог бы одурачить каждого, кто его знает.
— На пять секунд, — уточнил я.
Мэриан улыбнулась:
— Нет, ошибаешься…
— Если ты имеешь в виду перевоплощение, то тут требуется и еще кое-что. А именно — знание фактов.
— К этому я и веду, — ответила она. — Практически ни один человек не знает о Хэррисе Чэпмене больше, чем я.
— К чему ты клонишь?
— К тому, что после десяти дней интенсивной тренировки ты мог бы стать Хэррисом Чэпменом.
Точнее, в той степени, в какой Хэррис Чэпмен как личность или индивидуум ощущается по телефону.
Я встал и резко загасил сигарету.
— А к чему мне это?
— Если я назову цифру — сто семьдесят пять тысяч долларов, ты сочтешь ее веской причиной?
Я помедлил с ответом, все еще продолжая держать в руке изувеченный окурок.
— Ты шутишь?
— Разве по моему виду похоже, что я шучу?
— Откуда ты взяла бы столько денег?
— Естественно, от него.
— То есть украла бы?
Она холодно кивнула:
— Да, думаю, в твоем понимании — это кража. Но довольно необычный вид кражи и к тому же абсолютно недоказуемый.
— Такого в природе не бывает.
— В данном случае будет. Этот случай уникальный. Думаю, ты слышал выражение «идеальное преступление», такое, какое никогда не будет раскрыто?
Не сводя с нее глаз, я закурил новую сигарету.
Эта женщина привела меня в сильное замешательство. Я присел рядом с ней на край кровати.
— Должен признаться, что знаю о девушках не больше, чем знал, когда мне было девятнадцать, — сказал я. — Но даже при таком малом знании столь сложной материи могу уверенно сказать, что твой вид и твои слова совершенно не вяжутся друг с другом. «Идеальное преступление»! Как сказано! Но по твоему виду, по-моему, самое тяжкое преступление, какое ты способна совершить, — это использование показаний неисправного счетчика на автостоянке.
Мэриан сделала изящный жест тонкой ручкой.
— Я не утверждала, что когда-либо что-нибудь украла.
— Но теперь собираешься? Зачем?
— О причинах поговорим позднее. Я хочу знать, заинтересовало ли тебя такое дело?
— В деньгах я всегда заинтересован.
— Ты когда-нибудь совершал кражу?
— Нет. Но сомневаюсь, чтобы это имело большое значение. Меня еще никогда не искушали, предлагая сто семьдесят пять тысяч долларов.
— Значит, ты мог бы пойти на такое?
— Возможно. Но что гарантирует недоказуемость?
— Есть такие гарантии! — убежденно произнесла она. — Фактически никто даже не будет знать, что это кража.
— Вот даже как? Но ведь деньги не испаряются… А кстати, где они?
Мэриан изучающе посмотрела на меня.
— Кажется, ты говорил, что твой отчим — маклер. Так что ты должен знать, что такое торговый счет.
— Само собой!
— Вот и прекрасно! Хэррис Чэпмен имеет торговый счет в маклерской фирме Нового Орлеана.
Человек по имени Крис, голос которого ты только что слышал в записи, — официальный представитель, который ведет для него этот счет. И в данный момент акции и деньги на этом счету вместе составляют немногим больше ста восьмидесяти тысяч долларов.
Я невольно присвистнул, потом пристально посмотрел на нее:
— Итак?
— Ну, ты же знаешь, как ведется такой счет.
— Разумеется! Акции, которые он покупает, записываются на его счет, но хранятся в сейфах фирмы, так что ему нет надобности проходить всякие формальности — подписывать их и отсылать обратно, если он захочет их продать Поскольку он все время покупает и продает, ему проще снять телефонную трубку…
Тут только до меня все дошло окончательно, и Мэриан возликовала.
— Вот видишь! — воскликнула она.
— Ничего не вижу, — возразил я. — Деньги на таком счету так же неприкосновенны, как и в банке без подписи их не выдадут — тебе ли этого не знать? Фактически нужны даже две подписи. Сначала надо расписаться в совершении операции, потом подписать чек на получение денег…
Она прервала меня:
— Ты можешь выслушать меня хотя бы минуту?
Конечно, все это не так просто. И при других обстоятельствах не сработало бы. Но тут ситуация уникальная. Требуется самый элементарный подлог, потому что никто даже не посмотрит на подпись.
— Почему?
— Потому что ни у кого не возникнет сомнений в том, что деньги снял со счета сам Хэррис Чэпмен. И об этом позабочусь я…
— Ты бы лучше просветила меня хоть немного, — попросил я. — Кто такой Чэпмен и что тебя с ним связывает?
Она наклонилась вперед, стряхивая пепел с сигареты.
— Это — бизнесмен. И весьма богатый для такого небольшого городка. Он владелец «Чэпмен энтерпрайзес», газеты, радиостанции, хлопкоочистительной фабрики и склада. Среди прочих вещей…
— И ты у него работаешь?
Ее глаза встретились с моими, но в них я ничего не прочел.
— Да, я у него работала. Была его личным секретарем, любовницей, руководящим работником, невестой… Называй мои амплуа как хочешь. Я пришла к нему восемь лет назад и в последние шесть была чем-то средним между его заместителем и женой. Не хватало только одного: мы не состояли в официальном браке.