Виза на Кубу

— Знаешь, приятель, — сказал он мягче. — Я чертовски устал.

— Это еще не причина, — сухо заметил Малко. — Я руковожу операцией, и Херминия уедет.

— О'кей, о'кей, — согласился кубинец.

Повернувшись к Херминии, он положил руку ей на колено и извинился:

— Ну, ты меня простишь, красавица?

Это прозвучало так же фальшиво, как политическая речь, но Херминия кивнула, вытирая текущие слезы. Трогательная сцена. Малко с трудом скрывал свое отвращение.

— Теперь мне надо с вами поговорить, — сказал он.

К Луису Мигелю вернулась почти сердечная улыбка.

— Подожди, приятель! Дай мне пять минут, чтобы успокоить ее. Потом я в твоем распоряжении.

Не дожидаясь ответа Малко, он закрыл дверцу. На этот раз Малко прошагал до лужайки на пустыре, чтобы развеяться. Подумать только, что он рисковал своей жизнью из-за такой шпаны, как Баямо... Он обернулся и посмотрел в сторону «ниссана», догадываясь, что там происходит. Но это уже его не касалось. ЦРУ хотело заполучить Баямо, пусть и убийцу и сексуального маньяка. И точка.

— Стой, я тебя прошу, ты делаешь мне больно!

Напрасно Херминия извивалась. Луис Мигель крепко держал ее за бедра, ахая как дровосек. Едва они остались одни, как кубинец посадил ее к себе на колени. Ошалевшая от страха, Херминия думала только об одном: унять пыл своего любовника. Она сразу же принялась за дело единственным способом, который знала. Ярость кубинца таяла по мере того, как возбуждение в нем нарастало. Херминия послушно села к нему на колени. Держа ее за бедра, Луис Мигель поднимал и опускал ее как игрушку йо-йо. Херминии казалось, что он доставал ей до самого горла! В один из моментов она неловко опустилась и соскочила. Луис Мигель тотчас этим воспользовался и нажал изо всех сил на ее бедра, чтобы проникнуть в нее сзади. Почувствовав, как он ее разрывает, она закричала от боли, но кубинец на это не обращал внимания. Он принялся двигаться взад-вперед, до тех пор, пока сильным толчком не подбросил ее чуть ли не до крыши салона.

— Как хорошо! — прошептал он.

Сейчас Луис Мигель чувствовал себя лучше. А если добавить и паспорт, то это был счастливый день! Херминия заставила себя улыбнуться ему, хотя ей было не до того.

— Когда мы будем в Майами, ты сможешь со мной развлекаться целый день, — проговорила она, думая его ублажить.

Луис Мигель пробормотал что-то невнятное.

Нужно будет найти способ избавиться от нее, ничего не говоря гринго. Она слишком много знала, и у него не было желания таскать ее всю жизнь за собой. Когда он получит доллары от ЦРУ, у него будет возможность развлечься с красивыми американскими девицами. С паспортом, даже без фотографии, он чувствовал себя спокойнее.

Оставив Херминию приходить в себя от пережитых эмоций, он вышел из машины и пошел к Малко. Он был заинтригован. Что тот мог ему такого сказать?

— Луис Мигель, — объявил Малко, — возникла серьезная проблема.

Кубинец напрягся.

— Что случилось?

— У нас есть причины думать, что один из членов агентурной сети Джеральда Свэта работает на Ж-2...

— Кто? — рявкнул кубинец.

— Некий Сальвадор Хибаро.

Баямо подумал несколько мгновений, потом бросил:

— Сальвадор! Конечно. Он работал в Кубане де Авиасьон в Мексике. Его перевербовал генерал Оросман Пинтадо. Это гомосек, — добавил он презрительно.

— Так и есть, — подтвердил Малко. — К сожалению, он знает о вашем переходе к американцам.

Сообщение на несколько секунд лишило кубинца дара речи, потом он заревел дрожащим басом:

— Ты хочешь сказать, что этот педик Джеральд ввел его в курс дела? Но тогда я пропал!

Он потряс сжатыми кулаками, как будто в этом был виноват Малко...

Малко попытался его успокоить:

— Он не знает, где вы скрываетесь. Он лишь связной между мной и Джеральдом. Но он знает причину моего приезда на Кубу...

Плечи Луиса Мигеля опустились.

— Какие дураки эти гринго! — взорвался он. — Я был уверен, что их провели на мякине. Я сам, когда работал против них, перевербовал нескольких из их «кротов». Жалкие типы, которые хотели заработать немножко долларов. Это единственное, что их толкало на сотрудничество с американцами...

Малко хотел было привести ему другие аргументы, но они жили в разных мирах...

— Я готовлю параллельную операцию, — объяснил он. — Мы подбросим им информацию, что вас собираются переправить через Гуантанамо, а вы уедете через Кайо Ларго.

— Они не поверят, — проворчал Баямо. — Это не дураки.

— Поверят, — сказал Малко.

Он рассказал о плане в деталях. Понемногу Баямо, казалось, успокоился. В конце Малко сказал:

— Как только судно придет в Кайо Ларго, мы уезжаем. Перед этим вам надо покрасить волосы.

— Невозможно, дружище, чтобы мой приятель увидел меня в таком виде. Я смогу это сделать только в последний момент. Теперь я поеду домой. Довези меня до того места, где ты меня подобрал. С Херминией я больше встречаться не хочу, это слишком опасно. Через два дня я тебе позвоню, как договорились, от имени Иберии. И скажи Джеральду, что если он меня не вытащит отсюда, последнюю вещь, которую я сделаю на земле, это набью ему морду. Поехали!

Они заняли места в машине и до самого Малекона не обменялись ни единым словом. Метров через сто им повстречалась медленно ехавшая полицейская машина — «лада-1500» с огромным номером позади и двумя громкоговорителями на крыше. Машинально Малко бросил взгляд в зеркало заднего вида, и кровь хлынула ему в голову: полицейская машина развернулась, чтобы преследовать их.

Глава 7

— Сукины дети!

Когда Малко неожиданно увеличил скорость, Баямо обернулся и увидел «ладу» революционной полиции. Даже не думая, Малко свернул направо на авениду Б., спускающуюся к югу. Нервы у него напряглись. В разгар ночи, в безлюдной Гаване и учитывая наличие у кубинцев радиосистемы, у него не было шансов оторваться от преследователей. Забившийся на заднем сиденье Баямо это тоже знал и достал свой пистолет, сжимая его в правой руке.

— Немного подальше есть маленький парк, — крикнул он. — Притормозите, я выскочу.

Вскоре Малко заметил большой баньян, закрывающий своей листвой дорогу. Он бросил взгляд в зеркало заднего вида: пусто. Малко резко затормозил, и Луис Мигель выскочил наружу... В это самое время в глубине авениды Б. зажглись фары полицейской машины.

Малко снова рванул с места, нажимая до предела на газ и пронзительно скрипя шинами. Баямо растаял в темноте неухоженного парка.

— Езжай потише! — умоляла Херминия. — Они будут по нас стрелять...

Малко поехал помедленнее. Впрочем, он всегда мог сказать, что не заметил полицейской машины. Он был лишь невинным туристом, едущим со «шлюхой-активисткой» к ней на квартиру... Не могла же Ж-2 саботировать работу своего агента, внедрившегося в сеть ЦРУ! Речь, должно быть, шла об обычной проверке.

Фары приближались. Цепенея от страха, Херминия обернулась. Вдруг преследующая их машина остановилась. Слепящий луч поворачивающегося прожектора, установленного на крыше, медленно рыскал в темноте парка, вокруг баньяна. Они видели, как Луис Мигель выскочил из машины! Малко, который тоже замедлил ход, увидел выходящего из «лады» полицейского с громкоговорителем в руке... Тотчас к нему присоединился второй, держа оружие наготове.

Малко поспешил свернуть направо, на 13-ю улицу.

Спрятавшись за огромный ствол баньяна, Баямо ждал с пистолетом в руке. Невозможно было незамеченным выйти из парка на эти безлюдные улицы. Он не подумал, что полицейские увидят его выпрыгивающим из «ниссана». Сквозь листву Баямо видел остановившуюся полицейскую машину и луч прожектора. Его сердце сильно забилось. Это должно было случиться... Если эти двое ищеек знают свое дело, то перед тем, как вмешаться, они вызовут подкрепление, и тогда у него нет никаких шансов... Он услышал, как хлопнули дверцы и сразу же ожил громкоговоритель.