Сокровища негуса

Глава 10

Малко согнулся пополам, раскрыл рот, почувствовал на языке привкус желчи. Кожаная куртка распрямила Малко, привалила к дверце, прыгая вокруг него с ноги на ногу, как боксер, готовый к удару. Вытянул узловатый указательный палец и ткнул Малко в живот:

– You CIA![15]

Загоготал, откинул голову назад, плюхнулся на сиденье водителя. За заграждением уже никого не было.

Взревел мотор «мерседеса». Малко с ужасом увидел, что водитель включил сразу первую скорость. Эфиоп ехидно ухмыльнулся Малко, отпуская сцепление. Машина прыгнула вперед. Малко автоматически побежал, изо всех сил стараясь устоять на ногах, не угодить под колеса «мерседеса». По улицам шли, как тени, прохожие. Перед «мерседесом» ехал «лендровер», набитый солдатами. Малко бежал. Улица не кончалась, его ноги все громче топали по асфальту, дыхание стало прерывистым. Мышцы руки, за которую он был прикован, доставляли ему нестерпимую боль. Он думал теперь лишь о том, чтобы бежать и не упасть. «Мерседес» прибавил скорость, Малко тоже. Он открыл рот, в глазах от боли пелена, в ушах звон.

Он сбился с шага, споткнулся, какую-то долю секунды им овладел животный страх, в животе похолодело, занемели кончики пальцев. Но это состояние длилось мгновение. Малко вовремя выправил шаг, снова побежал. Горло жгло огнем, он работал как автомат, но в мозгу билось сознание, что долго он не выдержит этот ритм... Проехали почти всю улицу Махатмы Ганди. «Мерседес» повернул. Малко отлетел, как воднолыжник, идущий за моторной лодкой. «На этот раз мои ноги не выдержат, – подумал Малко, – а рука до запястья, прикованная наручником, оторвется».

«Мерседес» резко притормозил. Малко по инерции продолжал бег, а его рука – так ему казалось – вытянулась на десять сантиметров; наконец остановившись, он ударился с размаху о переднее крыло машины.

Перед тем, как Малко потерял сознание, в ушах у него раздался безумный смех водителя в кожаной куртке.

Проходившая мимо женщина отвернулась и ускорила шаг.

Малко поднялся с трудом, все тело пронизывала жуткая боль, грудь жгло огнем. Он сказал себе, что это – лишь отсрочка. Он собрал всю волю, чтобы достичь единственной цели – выжить, выдержать.

Нахохотавшись вдоволь, шофер «мерседеса» отъехал, повернул на улицу, выходящую на авеню Уинстона Черчилля. Малко опять побежал, стараясь экономить силы.

Малко налетел на металлический рельс, и каблук на правой туфле отлетел. Теперь он бежал, прихрамывая, от чего весь его позвоночник пронизывала острая боль. Случись это на сто метров раньше, Малко, вероятно, свалился бы, не в силах продолжать борьбу, но они были почти у ворот Четвертой дивизии, куда уже въехал головной «лендровер». Надо было продержаться несколько метров.

Малко ритмично шлепал и шлепал ногами, глядя прямо перед собой, стараясь не думать о белой глыбе «мерседеса» справа от себя, о своих мышцах. Казалось, будто дикие звери расползлись по всем уголкам его тела, пожирали его изнутри, исподтишка пощипывали и покусывали его. Сил ему придавала ненависть к подонку за рулем с плоским лицом, самодовольным и наглым, с куском железа вместо души. Тот включил радио и постукивал рукой в такт музыке по дверце, а Малко бежал.

Малко спрашивал себя, как он смог пройти свой крестный путь. Они проехали по длинной авеню Уинстона Черчилля почти до вокзала более двух километров. На каждом светофоре кортеж останавливался. И не для того, чтобы дать Малко отдохнуть. Нищим предоставлялась возможность продемонстрировать свою преданность военным. Малко чуть не вырвало, когда на него плюнул прокаженный, выражая этим жестом свой восторг от полученной милостыни. Прохожие были слишком далеко, и Малко не мог судить об их реакции.

В конце авеню Уинстона Черчилля они свернули влево, на Рас-Меконнен, шедшую вдоль Старого замка, закрытого после смерти негуса. Машин почти не было, и конвой поехал быстрее. Пока Малко не знал, как долго он сможет продержаться. Наконец добрались до авеню, ведущей на Дэбрэ-Зейт. Теперь он уже не сомневался в том, что его везут в Четвертую дивизию.

«Мерседес» замедлил ход, чтобы въехать в казарму. Малко сжал губы: оставалось несколько метров... Двор был запружен военными машинами. Конвой остановился возле большого здания. Малко потерял сознание, повалившись на крыло белого «мерседеса». Он подумал, что все кончено. Закрыл глаза, открыл рот и сосредоточил все силы на дыхании. Он почувствовал, что его отделили от «мерседеса», бесцеремонно потащили по земле.

Малко втащили в небольшую хижину в глубине двора. Каждый шаг причинял ему невыносимую боль. С потолка свисала яркая электрическая лампочка без абажура. Свет ослепил Малко.

Два солдата подтащили его и грубо толкнули в угол. Он рухнул на пол. Но теперь уже ничто не могло помешать ему сесть.

Думать о том, что его ожидает, Малко не хотел. Возможно, смерть, пытки. Главное – восстановить силы.

Дик Брюс вошел в кафетерий «Хилтона» спокойно, ничем не выказывая своего волнения. Этот шаг был крайне рискован, но у него не было выбора. На поиски бензина он потратил больше времени, чем предполагал. И когда подъехал к тому, что осталось от отеля «Итече», было шесть часов... Единственным человеком, который мог рассказать ему, что произошло, была Элси, связная ЭПРП. Элси работала официанткой каждый вечер, с шести часов. Увидев Дика, она пошла ему навстречу, невозмутимая, со своей неизменной прической и огромными серьгами. Кафетерий был практически пуст.

– Столик, мистер?

Она провела американца в отдельный кабинет в глубине зала, вручила меню и стала рассказывать, почти не шевеля губами.

– Они пришли в «Итече». Они выследили наших людей, которые пришли за вашим другом. Они увезли его в Четвертую дивизию. Кажется, он жив.

– Дайте мне, пожалуйста, взбитые яйца, – громко сказал Дик.

Он сидел неподвижно, запустив руки в бороду, оценивая серьезность положения, раздумывая о том, как выручить Малко. Еще никто не вышел живым из когтей сержанта Тачо.

Когда Элси принесла ему взбитые яйца. Дик остановил ее взглядом.

15

Вы ЦРУ! (англ., искаж.).