Страница 17 из 43
Как безумный, он бросился бежать в темноту. Скатился по тропинке в сторону моря. Отель «Джабба» находился примерно в трех километрах на юго-восток. Малко старался не снижать скорость. Те, что пришли предупредить ФОПС, сделают невозможное, чтобы помешать ему добраться до отеля живым.
Глава 9
Малко споткнулся, еле удержался на ногах и остановился с открытым ртом, чувствуя острую боль в боку и жжение в груди. Перед ним простирался большой открытый участок, широкий проспект, почему-то ярко освещенный фонарями. Слишком опасно его пересекать. Чтобы попасть к отелю, надо было свернуть налево. Он, наверное, с километр бежал со скоростью спринтера, и ноги у него дрожали от напряжения.
Он пошел к огням проспекта, чутко прислушиваясь, чтобы не пропустить шум мотора. Ничего. Немного успокоившись, вышел на широкое пустынное пространство и немного ниже, примерно в сотне метров, заметил узкую улочку, которая уходила на восток. Это как раз то, что ему нужно. Осталось только пересечь проспект: Малко казалось, что он единственное живое существо на милю вокруг. Он повернул за угол и прошел еще с полсотни метров, прижимаясь к стенам. Надежда постепенно возвращалась к нему. Нужно еще перейти освещенную улицу. Он рванулся, на этот раз бегом. Тут же загорелись две белые фары в тридцати метрах от него: русский джип, спрятавшийся в тени и потому невидимый. Послышались крики и серия выстрелов. Одна пуля срикошетила об асфальт совсем рядом с его ногой и с визгом улетела в сторону. Широко раскрыв рот и судорожно хватая воздух, он отчаянно старался убежать подальше. Но его ноги стучали по асфальту все тяжелее.
Теперь он был уверен, что его хотят убить, а не запугать. Последним усилием он сделал рывок с освещенного места и скрылся в поперечной улице, которую заметил раньше. Это была даже не улица, а просто тропинка, полого поднимавшаяся вверх в кромешной темноте. Он споткнулся и упал. Можно было подумать, что землю только что перекопал бульдозер. Преследовавший его джип тоже повернул за угол и стал карабкаться вслед за ним. К счастью, погоня закончилась для преследователей в метровой колдобине. Трое солдат выскочили из машины и стали поливать темноту из автоматов. Малко, лежа ничком, переждал грозу и поднялся, постепенно приходя в себя.
Он уже изнемогал от усталости и, едва переставляя ноги, двигался вперед почти автоматически. Метров через тридцать улочка вдруг резко оборвалась, упершись в улицу, параллельную большому проспекту. Малко повернул за угол, прижимаясь к домам, чтобы спрятаться от пуль преследователей, и остановился, чувствуя неприятную тяжесть в желудке. Вдруг он увидел, что прямо на него едет «лендровер». Инстинктивно он отпрянул назад. Но тут же узнал дипломатический номер и бросился почти под колеса, чтобы остановить машину.
Он услышал, как мужчина заорал «porca mado
– Быстрее! – крикнул он. – Возьмите меня, меня преследуют.
Увидев белого, итальянец тут же успокоился.
– Садитесь, – сказал он.
Малко оказался почти на коленях у женщины в длинном черном платье.
“Лендровер" тронулся, и Малко заметил своих преследователей, вывернувших из-за угла. Женщина, к которой он невольно оказался прижатым, была тонкой брюнеткой с большим носом и толстыми губами.
Малко чувствовал, что сердцебиение постепенно успокаивается. Водитель с любопытством разглядывал его.
– Что с вами случилось?
– Я работаю на американское посольство, – объяснил Малко, – и прибыл в Могадишо сегодня утром, чтобы попытаться вести переговоры об освобождении заложников. Я бродил вокруг штаб-квартиры ФОПС, но тут началась пальба, солдаты стали меня преследовать. Если бы не вы, меня бы наверняка подстрелили!
Водитель покачал головой:
– Ничего удивительного. Я слышал об этой истории. Уверен, что сомалийцы – сообщники террористов. – Он протянул Малко руку: – Меня зовут Паскуале Луиджи, второй секретарь итальянского посольства. Это моя подруга Линда. Мы едем допивать к друзьям. Вам повезло, что вы нас встретили. В Могадишо все может случиться! За нами постоянно шпионят. Нельзя сказать, чтобы здесь было очень весело! – «Лендровер» остановился у небольшого домика на темной улице.
– Пойдемте с нами! Это поможет вам прийти в себя после всех волнений. Потом я провожу вас в отель. Вы в «Джаббе»?
– Да, – кивнул Малко.
Они прошли через садик и вошли в небольшую комнату, уставленную плетеной ротанговой мебелью. Очень худая брюнетка с расширенными зрачками вышла им навстречу. Ей представили Малко, и она приветливо улыбнулась ему.
– Вот и будет кавалер для Хаво!
Следующая комната по всей длине была заставлена пуфиками и диванчиками. Сомалийка, закутанная в бафто, традиционную белую хлопчатобумажную одежду с золотисто-красным поясом, сидела на одном из диванчиков. Несмотря на очень темную кожу, она была красива, с классическим профилем, довольно тонким носиком, четко очерченным ртом. У нее тоже были расширенные зрачки и одновременно отсутствующий и возбужденный вид.
– Хаво, – представила женщину брюнетка. – Малко. Как и две трети сомалийцев, Хаво кочевница. Если вы говорите по-итальянски, то сможете объясниться.
Бородач рассказал историю, приключившуюся с Малко. Юная кочевница тут же оживилась:
– Сомалийцы сошли с ума, – сказала она в бешенстве по-итальянски. -Моя семья всегда кочевала. Но после засухи правительство Сиада Барре решило, что мы должны стать рыбаками. Нам не позволили выкупить скот и заставили поселиться в Браве, чтобы учиться ловить рыбу. Первое время кочевники отрезали рыбам головы и отказывались их есть. Они ведь никогда в жизни их не видели...
«Они не умеют плавать, у них отвращение к воде. Но коммунисты решили сделать население оседлым, чтобы легче было наблюдать за людьми...» Итальянский дипломат опустился на диван рядом с Малко. Подали что-то вроде пунша в большой салатнице, откуда каждый черпал своей чашкой содержимое, сколько хотел. А также бутылку Martini Bianco , привезенного прямо из Италии. Малко расслабился, спрашивая себя, каким должен быть его следующий шаг.
– Вы не представляете, до какой степени Сомали отрезано от мира, -говорил бородач-итальянец. – Всего два-три самолета в неделю. Можно улететь только в Найроби, в Джибути и раз в неделю в Аддис-Абебу. Русские все держат под контролем. Однажды в прошлом году посол Великобритании попросил разрешения отправиться на машине в Хардейшу, на севере страны. За месяц. В день отъезда разрешения еще не было. Тогда он все-таки поехал. Так вот, вертолет СНБ их поймал, заставил остановиться и, несмотря на протесты, вернул в Могадишо. Шофера арестовали, а после выдворили из страны. Придя в ярость, англичане даже не направили в Сомали нового посла. – Вам придется потрудиться, чтобы освободить заложников, – подхватила молодая брюнетка. – У жены нашего посла началась здесь нервная депрессия, и ей пришлось покинуть Сомали. Могадишо – это тюрьма для всех. Кроме восточных немцев, поляков, русских и северокорейцев. Они никогда не приходят на зловещие дипломатические приемы. Единственное развлечение в Могадишо – это травка. Ее поставляют из Джибути. Сегодня вечером у нас как раз новое поступление.
– Травка, – мечтательно пробормотал Малко.
Это был наркотик из Красного моря. Горькие листья, которые надо жевать и которые действуют как возбудитель центральной нервной системы, отбивая аппетит и поддерживая бессонницу. В сочетании с алкоголем она представляет собой довольно опасную смесь.
– Все это однажды взорвется, – заключил итальянец. – Вы видите Хаво? Она приехала в Могадишо купить золото для своей семьи. Они уже не верят в сомалийский шиллинг. А пока надо весело проводить время. «Пощиплем салат»? Малко обменялся с Хаво улыбками. Они сидели рядом на диване. Худая брюнетка ушла спать. Оставалась лишь пара, которая привезла Малко; они лежали рядом, делая вид, что слушают арабскую музыку. Малко к травке не прикоснулся. Вечер и без того принес ему достаточно волнений разного рода. Но этот пунш пьется, как вода... У него слегка кружилась голова, и он уже более заинтересованно поглядывал на Хаво. Сомалийка смотрела на него пристально, но без всякого выражения. Он мысленно спросил, чего она ждет от него. И внезапно понял, что хочет ее, с ее пышными формами, обтянутыми белой хлопчатобумажной материей. Он придвинулся к женщине.