Героин из Вьентьяна

Для несчастного агента Бюро по борьбе с наркобизнесом это уже не имело никакого значения. Что он искал в этом сбитом у самой кромки лаосских джунглей самолете? Малко решил настоять на своем.

– Эта тропа никуда не ведет, – сказал он. – Убийцы не могли не пройти через монастырь. Бонзы должны были их заметить.

Юболь снова перевела. И снова святой человек все отрицал.

Бонза вдруг повернулся, словно эти вопросы ему надоели, и внезапно исчез точно так же, как и появился. Малко вдыхал приторный запах смерти с мрачной решимостью во что бы то ни стало выяснить, почему Ральф Амалфи пришел сюда за своей смертью.

Он снова направился к самолету и споткнулся о металлический предмет. Он нагнулся и поднял автомат израильского производства марки «узи», вынул обойму из магазина: там было только два патрона. Возможно, это было оружие агента Бюро по борьбе с наркобизнесом. Бонза солгал: он не мог не слышать выстрелов.

Малко направился к развороченному фюзеляжу. Подойдя к нему, он почувствовал странный запах – не трупный, а какой-то другой. Сначала он не мог распознать этот едкий и резкий, химический запах цивилизации, попавший в глухой уголок джунглей. Юболь боязливо шла за ним. Задняя часть фюзеляжа была раскрыта настежь, а туалеты стояли на траве, являя собой сюрреалистическую картину.

Наклонившись, он заметил осколки толстого стекла. В самолете, который должен был быть использован для перевозки груза, ничего не было.

Или он летел порожняком, когда упал в джунгли, или убийцы Ральфа Амалфи его очистили. Малко заметил осколок стекла, который был больше других, и подобрал его.

На нем сохранилась этикетка:

УКСУСНЫЙ АНГИДРИД ОПАСНО!

На какое-то время он застыл на месте с осколком в руке.

Он был ошеломлен. Вслед за Дереком Уайзом, который вез из Пномпеня уксусный ангидрид, пришла очередь Ральфа Амалфи умереть по той же самой причине: уксусный ангидрид, жидкость, которая в этом затерянном краю шла на изготовление героина из морфия.

Малко положил осколок бутылки и вышел из фюзеляжа, чтобы осмотреть нос самолета. Разбитая кабина пилота была пуста. По всей вероятности, экипаж успел выпрыгнуть. На боковой стороне ДС-3 виднелись черные буквы: ЭР-АМЕРИКА. Малко было понятно то огромное возбуждение, которое испытывал Ральф Амалфи. Уксусный ангидрид, транспортируемый самолетом, который находится в ведении ЦРУ! – это ли не повод для невероятного скандала...

Мысленно он зафиксировал номер самолета. Вполне вероятно, что пилот знал, что за груз у него на борту. Это был пока единственный след, который мог привести к убийцам Ральфа Амалфи. А убийцами могли быть те же лица, которые убили сына Дэвида Уайза.

Присев около фюзеляжа, Юболь смиренно ждала. Ей было страшно.

Малко решил, что испытывать судьбу больше незачем.

– Пойдемте, – сказал он Юболи. – Нам здесь делать больше нечего.

Проходя мимо Ральфа Амалфи, Малко остановился. Он испытывал неловкость, оставляя тело непогребенным на съедение мухам и насекомым. Но взять его с собой он не мог. Тело американца останется здесь еще на несколько часов. С ним уже больше ничего не может произойти.

Мухи окончательно вывели Малко из себя, и он поднял автомат Ральфа Амалфи и нажал курок. Два коротких выстрела подняли в воздух целый рой мух. И тут он увидел открытые глаза Ральфа Амалфи, наполовину выеденные насекомыми. Впрочем, самая храбрая из всех мух сразу же вернулась назад и уселась на лицо мертвеца.

Малко бросил автомат и потянул Юболь к тропе. Во рту у него был привкус пороха. До монастыря они шли молча. Бонз там не было. Малко и Юболь спустились к берегу Меконга. Им пришлось ждать полчаса, пока одна джонка не согласилась остановиться и отвезти их во Вьентьян за две тысячи кипов. Сумма, которая привела Юболь в бешенство. Проезд по Меконгу стоил пятьдесят кипов. Столько, сколько стоила одна опиумная трубка.

Искать на картах Вьентьяна комплекс «Американской помощи» На-Хай-Дио было бы бесполезно. Тем не менее, он занимал вполне реальные три гектара к западу от триумфальной арки в конце авеню Лан-Ксанг. Малко проехал почти километр вдоль стен и ограждений из колючей проволоки, прежде чем подъехал к главному входу. Здесь, в На-Хай-Дио, работал резидент ЦРУ в Лаосе, Сай Виллард, который был, несомненно, самым могущественным человеком в этой стране. А Малко нуждался именно в таком союзнике.

Перед въездом часовой-лаосец преградил ему дорогу.

– Мне надо видеть господина Вилларда, – сказал Малко. И тотчас же другой лаосец поднял шлагбаум перед «фольксвагеном», взятым Малко напрокат. Виллард властвовал над «Эр-Америкой», над мео, а также над бесчисленными лаосцами, получавшими жалованье из бюджета ЦРУ. Практически над всеми, кто не зависел от Патет-Лао.

– Это туда, – показал часовой.

Малко припарковал машину и направился к трехэтажному зданию. Стены его были выкрашены в белый цвет. Роскошь здесь была бы излишней. Чувствовалось, что идет война. На втором этаже он сразу же увидел дверь, на которой значилось: Г-н Сай К. Виллард.

Малко постучал и повернул ручку двери. Мужеподобная женщина в очках подняла голову и вопрошающе посмотрела на него. Золотистые глаза Малко не произвели на нее особого впечатления.

– Мне господина Вилларда, – сказал Малко.

Американка приняла такой вид, словно хотела подчеркнуть дистанцию между собой и Малко.

– А в чем дело, вы мне можете сказать?

Малко вынул визитную карточку, которая даже без перечисления всех его титулов ставила его выше любого смертного, и положил ее на стол секретарши. Приехав во Вьентьян прямо из Оклахомы, она понятия не имела, что такое сербское воеводство.

– Вам назначено свидание? Господин Виллард очень занят.

Золотистые глаза Малко чуть сузились.

– Я тоже очень занят. Извольте сказать господину Вилларду, что я от Дэвида Уайза. Он ждет меня.

Слова подействовали: секретарша встала и исчезла за дверью кабинета. Дэвида Уайза она знала.

Через мгновение дверь отворилась.

– Господин Виллард вас примет, – сказала она.

Малко прошел в кабинет, где было довольно прохладно благодаря кондиционеру. На стене висела большая карта Лаоса, утыканная красными булавочными иголками, головки которых означали пункты, удерживаемые мео, которые служили ЦРУ. Сай Виллард напоминал Генри Киссинджера, к тому же горбатого. Он вышел Малко навстречу и крепко пожал ему руку.

– Добро пожаловать во Вьентьян, – сказал он с теплотой в голосе. – Я получил от Дэвида Уайза телекс. Рад вас видеть здесь.

Радушный прием воодушевил Малко. Данное ему Президентом рекомендательное письмо было уже не нужно. Лицо Вилларда светилось умом. Его рубашка была расстегнута, приоткрывая волосатую грудь, на безымянном пальце правой руки был надет большой перстень с печаткой.

– Чем могу быть полезным? – спросил он прямо. Малко приехал из Ват Тамп Ха два часа назад. Он все еще находился под впечатлением кошмарного конца Ральфа Амалфи. Но Сай Виллард оказал ему такой теплый прием, что он решил сначала рассказать ему о своей миссии. Остальное придет само собой. И он начал:

– Сенатская комиссия считает, что некоторые работники ЦРУ в Лаосе замешаны в торговле наркотиками. Я послан сюда, чтобы разобраться на месте.

Сай Виллард вдруг громко рассмеялся. Это был сочный, искренний и совершенно естественный смех.

– Это нелепая клевета, – сказал он спокойно. – Может быть, и есть отдельные летчики, согласившиеся перевезти немного опиума, чтобы заработать несколько долларов, но не больше. Когда мы уличаем кого-нибудь, то сразу отправляем в Штаты. Да и сами ведем активную борьбу с торговлей наркотиками. Если бы вы были здесь три месяца тому назад, то могли бы видеть, как на футбольном поле Вьентьяна сжигался опиум. Я там был вместе с послом...

Светлые глаза Вилларда смотрели с поразительной искренностью.

– Да и вообще, теперь здесь опиума больше не производят... – заключил он. – Это все выдумки.