Страница 5 из 35
В спешке Голдман по ошибке кинулся к кассе «Эр Франс»: она была рядом. Каждое окошко осаждала плотная гудящая толпа. Голдман протиснулся к диспетчеру с золотистыми нашивками на рукавах.
— У вас найдется два места в Вену? — робко спросил Голдман. Диспетчер посмотрел на него так, словно Серж попросил аудиенции у генерала де Голля.
— Через три дня, если желаете. Мы бастовали, так что, сами понимаете...
Голдман его уже не слушал. Подхватив Маризу и чемоданы, он ринулся к бюро «Люфтганзы». Там было пусто, и приветливый контролер пояснил:
— Посадка закончена пять минут назад. Весьма сожалею.
В голове у Голдмана звучали слова незнакомца: «Завтра вы должны быть в Вене».
Сектор «Скандинавиан Эрлайнз Систем» оживленно гудел. Группа туристов, вернувшихся из Мексики стройными и загорелыми, смешалась с целой армией завитых старушек, жаждущих попасть в край белых ночей. Каждая бережно несла пачку буклетов авиакомпании с видами красивейших скандинавских городов.
Серж Голдман ловко обошел старушку с необычайно острыми локтями и припал к окошку, за которым стояла очаровательная улыбчивая блондинка.
— Когда ближайший рейс на Копенгаген?
Она улыбнулась так приветливо, словно собиралась предоставить Голдману отдельный самолет.
— У нас два рейса по этому маршруту, — нежным голоском пропела она. — «СК-912» вылетает в 20 часов, то есть через час, и прибывает в Копенгаген завтра в восемь утра. «СК-904» вылетает в 21 час, делает посадку в Бергене, Швеция, и прибывает в Копенгаген позже: в 10 часов 40 минут.
— Видите ли, — пояснил Голдман, — из Копенгагена мне сразу нужно в Вену. Как там насчет пересадки?
Девушка уткнулась в огромный справочник воздушных перевозок и подняла голову две минуты спустя.
— В таком случае вам лучше лететь рейсом 912. В Копенгагене вы сможете пересесть на рейс «СК-875». Отправление в 11.50, посадка в Дюссельдорфе в 13.05, отправление в 13.35, прибытие в Вену в 15.10. Сейчас я проверю наличие мест. Сколько билетов?
— Два.
— Первый класс или туристский?
— Туристский, — сказал Голдман после некоторого колебания: всякое рыцарство имеет свои границы...
Девушка пробежала пальчиками по клавишам электронной машины и уже через десять секунд получила ответ.
— Весьма сожалею, — сказала она. — Двадцатичасовой рейс полностью укомплектован. Все места заняты — ив первом, и в туристском.
Она снова защелкала клавишами.
— Могу предложить места на следующий рейс — «СК-904», но с него вам не удастся сделать пересадку на Вену.
Серж Голдман почувствовал, как его охватывает страх. За что такое наказание? Ему ведь никто не поверит... Кто знает, какими неприятностями грозит ему это опоздание...
Он, словно утопающий, уцепился за стойку:
— Мисс, мне обязательно нужно улететь в двадцать часов. Ну хотя бы один билет, — добавил он шепотом. Девушка покачала головой:
— Только если кто-нибудь откажется. Я сделаю запрос, а вы подождите здесь. Может, и улетите.
Следующие полчаса показались Голдману самыми длинными в его жизни. У него было такое впечатление, что в секторе Скандинавской авиакомпании собралось все дееспособное население страны. Он возненавидел этих людей, занимавших в «его» самолете одно место за другим... Мариза замечталась в удобном кресле, высоко забросив ногу на ногу и глядя перед собой пустыми коровьими глазами.
Наконец блондинка за стеклом повернулась к нему.
— Вам повезло! Три места остались свободными. Вот ваши посадочные талоны. На Вену места тоже есть. По прибытии в Копенгаген обратитесь в сектор транзита компании «Скандинавиан Эрлайнз Систем». Счастливого пути!
Обливаясь потом, Голдман бросился в посадочный туннель. В одной руке у него был проклятый черный чемоданчик и остальные вещи, другой, он увлекал за собой Маризу.
Большой серебристо-голубой «ДС-8» стоял совсем рядом со зданием аэровокзала. Холодок салона немного подбодрил и успокоил Голдмана. Стюардесса — разумеется, высокая блондинка — усадила их в первом ряду туристского класса, взяв на себя заботу о его пальто и шубке Маризы. Положив черный чемоданчик себе на колени, Голдман постепенно расслабился. Когда под крылом лайнера замелькали огни взлетной полосы, он был уже почти счастлив, и его рука по-хозяйски лежала на колене Маризы.
Вскоре блондинка покатила по проходу столик на колесах, предлагая: — Виски, водка, шампанское, мартини, джин...
Серж попросил две порции «Джей энд Би». Мариза, уставшая от пережитых волнений, залпом опрокинула свой стакан и, не дожидаясь ужина, заснула.
Серж Голдман задумчиво слушал гул четырех турбин. Он летел в неизвестность со скоростью 960 километров в час. Серж взвесил чемоданчик в руках: легкий-легкий. Замок был заклеен красным скотчем, под которым вырисовывался маленький ключ.
А что если все это — проверка, испытание? Может быть, там, внутри, ничего и нет?
— Пардон...
Стюардесса прервала его размышления, поставив перед ним поднос со шведской закуской «смёргасбёрд» — сладкая сельдь, копченая треска и икра. К закуске прилагалось мясо со специями, запах которого вновь заставил Сержа ощутить радость жизни. Однако его по-прежнему мучил вопрос: открыть проклятый чемоданчик или воздержаться? Блондинка забрала пустой поднос и протянула ему черную тканевую маску в форме очков, у которых вместо дужек была резинка.
— Приятного отдыха.
Расслабившись после плотной трапезы, он решил отложить решение мучившего его вопроса до утра.
Убаюканный мерным гулом четырех двигателей трансатлантического лайнера, парившего над облаками в темной безбрежной пустоте, Серж Голдман тихо отошел ко сну.
Глава 4
В венском аэропорту Швекат стоял нестерпимый холод. Окна зала ожидания сотрясали порывы ледяного ветра. С посадочной площадки для самолетов вернулась сотрудница автопрокатной фирмы «Герц» в высоких кожаных сапогах и меховой куртке.
Мороз исказил гримасой ее красивое личико. Она бегом пустилась к своему кабинету, чтобы согреться.
Сидя на втором этаже в ресторане, окна которого выходили на посадочную полосу, Малко посмотрел на часы: пятнадцать сорок.
— В такую погоду его сюда ни за что не пустят, — заметил он с едва уловимым оттенком облегчения в голосе.
— Лучше бы он вообще разбился, — проворчал Кризантем, угрюмо цедивший апельсиновый сок.
Сдержанный и корректный, Элько Кризантем полностью отвечал сложившимся в консервативной Австрии представлениям о том, каким должен быть образцовый управляющий поместьем. Он производил впечатление заботливого почтенного камердинера, потакающего малейшим прихотям своего хозяина и пекущегося о его полном комфорте. И посторонним вовсе не обязательно было знать, что под его пиджаком, слегка оттопыренным на животе, спрятан испанский парабеллум, побывавший во многих переделках, потертый, но все еще вполне способный отправить человека на тот свет.
Для посторонних оставалась тайной и двойная жизнь Малко — с виду беспечного щеголя-аристократа. Официально он был гражданином Австрии, но одновременно имел и подлинный американский паспорт. По закону 1949 года ЦРУ, в обстановке строжайшей тайны, имело право ежегодно впускать в страну сто человек сверх установленной нормы.
В настоящий момент Малко, задумчиво глядя вдаль и витая в облаках, заботливо согревал в руках вторую рюмку «Столичной».
Негромкое покашливание Кризантема заставило его опуститься с небес на землю.
— Я распорядился приготовить для графини Александры жареного барашка, — промолвил Элько. — Успеть бы...
Малко раздраженно проглотил водку.
— Александра подождет.
Мысль о девушке, словно кислое яблоко, вызвала у него оскомину. Вчерашний вечер они провели вместе — и все закончилось как обычно... После ужина они уединились в библиотеке, где Кризантем уже растопил огромный камин. Перед камином лежала косматая медвежья шкура. Александра грациозно изогнулась на ней, лукаво прищурив чуть раскосые зеленые глаза.