Брюссельские убийцы

— А что говорит ваш Бартон?

Хэммонд пожал плечами.

— Бартон понял, каких дел натворил, и умирает от страха. Он знает, что его раскололи и что ему придется еще хуже, если он не поможет нам выпутаться.

— Почему?

Американец тяжело вздохнул.

— После убийства он виделся с Фоксом. Разговор у них был, сами понимаете, не из приятных. Бартон сказал ему, что это чудовищно, но тот и глазом не моргнул. А когда Бартон пригрозил рассказать обо всем министру юстиции, Фокс сказал, что их разговоры записаны на пленку и он пройдет но делу как соучастник. Кроме того, он заявил, что работа еще не закончена, что осталось несколько опасных террористов...

— И он намерен их ликвидировать?

Джордж Хэммонд обреченно развел руками.

— Вероятно... И рано или поздно случится прокол... Полиция выйдет на убийц. Или они оставят оружие на месте преступления. Тогда нам крышка. Нам не отмыться, вы же понимаете. Пресса вволю попляшет на наших костях. Да что говорить!..

Ну и угораздило же вляпаться в историю, подумалось Малко. И кто эти безжалостные убийцы?

— Бартон знает, кто убил?

— Нет. Он только дал оружие. Их знает Фокс, это его люди.

— А Густав Мейер?

— Понятия не имею.

— Стало быть, единственная ниточка, которая может привести к убийцам, — это Фокс?

— Точно.

— А кто такой Фокс?

Наступившая пауза затянулась.

— Не знаю, — вздохнул наконец американец. — Я же вам сказал, я не хотел вмешиваться в это дело даже косвенно. Бартон уверяет, что ему тоже ничего не известно. Фокс сам вышел на него. Через Мейера. Он был у него на площади Мееус[4], поэтому знает, что этот тип действительно работает в госбезопасности. Но кто он такой, Бартон понятия не имеет.

— А как он выглядит?

— Кажется, похож на Ярузельского... Носит дымчатые очки, лысый, угольки губ опущены. Лет шестидесяти, высокий, плотный, всегда с кислой миной. Свободно говорит по-английски.

Малко посмотрел американцу в глаза.

— Чего, собственно, вы ждете от меня?

— Я хочу только одного, — ответил тот, — изъять все, что может свидетельствовать о причастности ЦРУ к этим убийствам... Записи разговоров Фокса с Бартоном, если они существуют, но главное — оружие.

— Оружие находится у убийц, — заметил Малко, — а мы ничего о них не знаем.

— Их знает Фокс.

— А как выйти на Фокса?

— Бартон встречается с ним завтра, чтобы еще раз попытаться уладить дело. Вы пойдете с ним.

— Зачем?

— Я ему больше не доверяю. Его провели, как малого ребенка. Или же он намеренно лжет мне. Как бы то ни было, я хочу знать правду. И хочу, чтобы вы кое-что передали пресловутому Фоксу.

— Что же?

— Что если он не сделает все от него зависящее, чтобы вернуть наши игрушки, то у него будут крупные неприятности. Я буду вынужден доложить Уэбстеру, и он обратится к бельгийскому правительству...

Итак, от Малко требовались услуги посредника... Эта история заинтриговала его. Что-то было странное в этих убийствах, в чьей-то решимости столь зверским образом истребить гошистов — не в каком-нибудь Сальвадоре, а в цивилизованной европейской стране. Чутье подсказывало ему: здесь кроется нечто куда более гнусное, чем то, о чем рассказал Джордж Хэммонд.

— Когда эта встреча? — спросил он.

— Завтра. Бартон вам все объяснит.

Американец встал, открыл шкаф и вынул оттуда что-то похожее на жилет с лямками.

— Возьмите, — сказал он. — Это кевлар[5]. Выдерживает даже трассирующие пули. С этими сумасшедшими никогда не знаешь... Мне не хотелось бы лишиться вас.

Малко задумчиво взял у него из рук пуленепробиваемый жилет. Попытаться отобрать оружие у людей, которые уже убили двоих таким зверским образом, — все равно что залезть в котел с расплавленным чугуном.

«И у меня примерно столько же шансов выбраться из этого дела живым и невредимым», — сказал он себе.

Глава 3

Малко взвесил на руке пуленепробиваемый жилет и бросил его на диван. Трудно было поверить, что тонкий слой пластмассы способен защитить от боевых пуль...

— Мы все у Фокса в руках, — заметил он. — А что если он пошлет меня к чертям? Его поведение с Филипом Бартоном оптимизма не внушает.

— Пригрозите ему, — без колебаний ответил резидент ЦРУ. — В конце концов, у нас есть чем его припугнуть. Если он не пойдет на компромисс, мы удалим из страны Бартона, а затем Уэбстер обратится к бельгийскому правительству. Бельгия все-таки наш союзник, а Фокс скорее всего действует без официального приказа. Он подчиняется министру юстиции, который наверняка не в курсе этих махинаций.

— Но тогда вы засветите операцию «контрас», — напомнил Малко.

— Знаю, — кивнул Джордж Хэммонд. — Без скандала не обойдется. Конечно, можно будет попытаться свалить все на Густава Мейера, якобы он сам сбывал оружие налево, но вряд ли эта версия пройдет. Поэтому я очень рассчитываю на ваш дипломатический талант... и на то, что Фокс не круглый идиот и сам не захочет открыть ящик Пандоры.

— Будем надеяться, — вздохнул Малко. — Так где я встречусь с Филипом Бартоном? Здесь?

Американец поморщился.

— Откровенно говоря, мне бы этого не хотелось. Он засекречен и не должен иметь никаких контактов с резидентурой. Я дам вам его адрес, он живет в южной части города. Я уже предупредил его, что вы придете. Но не слишком доверяйте ему. Он уже крупно подвел нас. Сообщи он мне вовремя о предложении Фокса, мы не сидели бы сегодня по уши в дерьме.

Увы, не в первый раз агент ЦРУ сбился с пути, польстившись на заманчивый запах долларов... Даже ливийцам удавалось кое-кого купить...

Хэммонд быстро нацарапал несколько строк на листке бумаги и протянул его Малко. Тот сложил пуленепробиваемый жилет, чтобы убрать его в атташе-кейс. Свой суперплоский пистолет он оставил в Лицене, полагая, что в Бельгии оружие ему вряд ли понадобится. Кажется, он ошибся...

Малко закрыл кейс, уповая на то, что посредническая миссия не слишком задержит его в Брюсселе. В начале лета в Австрии просто восхитительно, а после нескольких удачных операций на бирже будущее виделось ему в розовом свете. Он собирался заново покрасить восточное крыло замка, а верный Элко Кризантем, должно быть, уже высаживал в Лицене цветочную рассаду на клумбы.

Даже Александра, тронутая его щедростью, вновь стала ангелом. Одетая в роскошные туалеты от Жан-Клода Житруа, сшитые из тончайшей кожи, которая, казалось, обтекала ее пышные формы, Александра вся дышала чувственностью, пробуждая в своем женихе ненасытное желание. Поэтому Малко не терпелось поскорее оказаться в Париже, где он обещал своей взбалмошной невесте уик-энд в отеле «Крильон». Оттуда они отправятся в Австрию, в Зальцбург... Компания «Эр Франс» обслуживала теперь 25 городов Европы, оплетя своей сетью все европейское сообщество.

Джордж Хэммонд встал и поднял на Малко умоляющие глаза за толстыми стеклами очков.

— Сделайте все, что в ваших силах. Только не распространяйтесь ни о чем по телефону. Прослушивание в Бельгии официально запрещено, но полицейские службы все равно подключаются к линиям. На них работают так называемые частные детективы, это настоящая параллельная полиция. Филип Бартон покажет вам абонентский ящик, которым мы пользуемся для связи. Ключ есть у него и у меня. Увидимся, когда что-нибудь прояснится. Не думаю, что Фокс сразу скажет «да». Сначала он хорошенько поводит нас за нос.

Резидент ЦРУ в Брюсселе был оптимистом...

Хэммонд проводил Малко до лифта; пройдя мимо невозмутимых морских пехотинцев, он открыл дверь и окунулся в шум и сутолоку бульвара Регента.

От Филипа Бартона волнами исходил страх.

Малко заметил это сразу. Агент ЦРУ оказался коренастым здоровяком лет пятидесяти с отекшим, видимо от привычки к спиртному, лицом. Его маленькие, глубоко посаженные глаза были обведены темными кругами. Из-под расстегнутой до пупа рубашки виднелась мощная волосатая грудь, на левой руке красовалась массивная цепочка. Малко никак не мог поймать его взгляд.

4

На площади Мееус находится резиденция бельгийской госбезопасности.

5

Легкий пуленепробиваемый материал.