Сочинения

x x x

Мог бы быть я при теще, при тесте,Только их и в живых уже нет.А Париж? Что Париж! Он на месте.Он уже восхвален и воспет.Он стоит, как стоял, он и будет стоять,Если только опять не начнут шутковать,Ибо шутка в себе ох как много таит.А пока что Париж как стоял, так стоит.

x x x

Однако, втягивать животПолезно, только больно.Ну! Вот и все! Вот так-то вот!И этого довольно.А ну! Сомкнуть ряды и рты!А ну, втяните животы!А у кого они пусты —Ремни к последней дырке!Ну как такое описатьИли еще отдать в печать?Но, даже если разорвать, —Осталось на копирке:Однако, втягивать животПолезно, только больно.Ну! Вот и все! Вот так-то вот!И этого довольно.Вообще такие временаНе попадают в письмена,Но в этот век печать вольна —Льет воду из колодца.Товарищ мой (он чей-то зять)Такое мог порассказатьДля дела… Жгут в печи печать,Но слово остается:Однако, втягивать животПолезно, только больно.Ну! Вот и все! Вот так-то вот!И этого довольно.

x x x

В стае диких гусей был второй,Он всегда вырывался вперед,Гуси дико орали: «Встань в строй!»И опять продолжали полет.А однажды за Красной Горой,Где тепло и уютно от тел,Понял вдруг этот самый второй,Что вторым больше быть не хотел:Все равно — там и тутНепременно убьют,Потому что вторых узнают.А кругом гоготали: "Герой!Всех нас выстрелы ждут вдалеке.Да пойми ты, что каждый второйОбречен в косяке!"Бой в Крыму: все в дыму, взят и Крым.Дробь оставшихся не достает.Каждый первый над каждым вторымНепременные слезы прольет.Мечут дробью стволы, как икрой,Поубавилось сторожевых,Пал вожак, только каждый второйВ этом деле остался в живых.Это он, е-мое,Стал на место свое,Стал вперед, во главу, в острие.Если счетом считать — сто на сто! —И крои не крои — тот же крой:«Каждый первый» не скажет никто,Только — «каждый второй».…Все мощнее машу: взмах — и крикНачался и застыл в кадыке!Там, внизу, всех нас — первых, вторых —Злые псы подбирали в реке.Может быть, оттого, пес побрал,Я нарочно дразнил остальныхЧто во «первых» я с жизнью играл,И летать не хотел во «вторых»…Впрочем, я — о гусях:Гусь истек и иссяк —Тот, который сбивал весь косяк.И кого из себя ты не строй —На спасение шансы малы:Хоть он первый, хоть двадцать второй —Попадет под стволы.

x x x

Общаюсь с тишиной я,Боюсь глаза поднять,Про самое смешноеСтараюсь вспоминать,Врачи чуть-чуть поахали:«Как? Залпом? Восемьсот?»От смеха ли, от страха лиВсего меня трясет.Теперь я — капля в море,Я — кадр в немом кино,И двери — на запоре,А все-таки смешно.Воспоминанья кружатсяКак комариный рой,А мне смешно до ужаса,Но ужас мой — смешной.Виденья все теснее,Страшат величиной:То — с нею я, то — с нею…Смешно! Иначе — ной.Не сплю — здоровье бычее,Витаю там и тут,Смеюсь до неприличияИ жду — сейчас войдут.Халат закончил описьИ взвился — бел, крылат…«Да что же вы смеетесь?» —Спросил меня халат.Но ухмыляюсь грязно яИ — с маху на кровать:"Природа смеха — разная,Мою — вам не понять.Жизнь — алфавит, я где-тоУже в «це», «че», «ша», «ще».Уйду я в это летоВ малиновом плаще.Попридержусь рукою яЧуть-чуть за букву "я",В конце побеспокою я, —Сжимаю руку я.Со мной смеются складкиВ малиновом плаще.«С покойных взятки гладки», —Смеялся я вообще.Смешно мне в голом виде литьНа голого ушат,А если вы обиделись,То я не виноват.Палата — не помеха,Похмелье — ерунда!И было мне до смеха —Везде, на все, всегда.Часы тихонько тикали,Сюсюкали: сю-сю…Вы — втихаря хихикали,А я — давно вовсю.