Франклин

Бенджамин ответил Холмсу подробным письмом, в котором благодарил его за дружеское участие и подробно аргументировал причины своего бегства из Бостона, чтобы рассеять его убеждение в неправомерности отъезда Бенджамина из родного города.

Франклин умел глубоко и обоснованно излагать свое мнение и по отвлеченным вопросам, но когда речь шла о том, что было пережито и выстрадано, его красноречие удесятерялось. Очевидно, это было действительно мастерски написанное письмо. Во всяком случае, таково было мнение губернатора Пенсильвании Уильяма Кейса, который беседовал с Холмсом, когда последнему доставили письмо Бенджамина. «Губернатор, – писал Бенджамин, – прочел его и, по-видимому, удивился, когда узнал, сколько мне лет. Он сказал, что я произвожу впечатление многообещающего человека и меня надо поддержать».

Уильям Кейс был типичным порождением эпохи и условий, характерных для Пенсильвании того времени.

В Пенсильвании значительную часть белого населения составляли квакеры. Это не было официальным названием секты. Квакеры, то есть трясуны, – так называли сторонников этой секты их противники. Сами же члены секты называли себя «Обществом друзей». Квакеры отрицали церковные обряды, отказывались носить оружие и участвовать в войнах, не принимали присягу, отказывались платить церковную десятину, то есть выступали против и светской и духовной власти.

Уравнительные призывы квакеров были покушением на священные принципы частной собственности, и не было ничего удивительного в том, что их преследовали не только в Англии, но и в американских колониях. Особенно жестокими были гонения против квакеров в Массачусетсе, где действовал закон о смертной казни за принадлежность к секте. В Бостоне трое квакеров, в их числе одна женщина, на основании этого закона была повешены. В более поздний период столь крайние меры уже не применялись, но пребывание в колонии им по-прежнему запрещалось. Была разработана специальная процедура изгнания сторонников секты из Массачусетса: нарушителя закона привязывали к повозке и, избивая кнутом, гнали через все населенные пункты к границе колонии.

Таким образом, широко разрекламированная веротерпимость в американских колониях представляла на практике довольно жалкое зрелище.

Пенсильвания, правда, не знала таких гонений против квакеров, что объяснялось традициями этой колонии, создателем которой был крупный деятель движения квакеров Уильям Пеня. Его отец, боевой адмирал британского флота, служил Кромвелю, руководил в 1655 году Вест-Индской военной экспедицией по захвату испанских колоний в Америке, участвовал в англо-голландской войне 1664—1667 годов. Уильям Пенн-младший еще мальчиком познакомился с учением квакеров. В шестнадцать лет он поступил в Оксфордский университет, но через два года был исключен из него за невыполнение церковных обрядов. После завершения образования во Франции и Италии, где он изучал теологию, латинский и греческий языки, Пени вернулся в Англию и приступил к изучению права. За опубликование ряда памфлетов с резкой критикой догматов англиканской церкви Пеня был заключен в печально знаменитый Тауэр, а позже в Нью-гет.

Квакеры все чаще обращали свои взоры в сторону Америки, видя в ней обетованную землю, где можно было укрыться от гонений церкви и правительства и воплотить в жизнь принципы свободы совести.

В 1675 году Пени с группой единоверцев купил западную часть Нью-Джерси Спустя пять лет в Англии особенно усилились гонения против квакеров. Следствием этого явилось усиление иммиграции в Америку по религиозным мотивам, и в 1680 году Пени подал Карлу II петицию с просьбой в счет короны, задолжавшей его отцу 16 тысяч фунтов стерлингов, пожаловать ему земельные наделы в Америке. После долгого судебного разбирательства просьба Пенна была удовлетворена, и 4 марта 1681 года он получил патент на управление огромной территорией Пенсильвании, которая позднее была еще больше расширена. И Пени считался самым крупным в мире землевладельцем – ему принадлежало 47 миллионов акров земли.

Средоточие такого огромного богатства в руках одного человека противоречило уравнительным принципам учения квакеров, но это мало смущало Пенна. И вообще, переселившись в Америку, квакеры, которые и раньше были отнюдь неоднородны с имущественной точки зрения, оказались захваченными общим потоком развития капиталистических отношений в далеких американских колониях. Новые религиозные догмы, которые они выработали и которым поклонялись, квакеры довольно быстро согласовали с принципами и законами развития капиталистических отношений. Предприниматели-квакеры нашли в Америке, и довольно быстро, общий язык со своими коллегами, исповедовавшими другие религии.

За время правления Пенна в развитии Пенсильвании был достигнут значительный успех, вызванный во многом тем, что он провел ряд мероприятий, обеспечивших приток иммигрантов из Европы, особенно квакеров. В 1681 году на территории Пенсильвании проживало всего около 1 тысячи человек, а в 1689 году – уже около 12 тысяч человек. В Нью-Джерси, которая тоже принадлежала квакерам, насчитывалось 14 тысяч белых жителей.

В 1682 году на реке Делавэр был основан город Филадельфия, который явился важным центром притяжения переселенцев-квакеров из Англии, Германии и других стран Европы. Причем среди эмигрантов-квакеров был значительный процент лиц с изрядным капиталом.

В Пенсильвании шла ожесточенная борьба за власть между лордом – правителем колонии и Ассамблеей, избиравшейся состоятельной частью населения. В конце концов борьба завершилась тем, что Ассамблея была признана верховным органом власти в Пенсильвании. Своеобразие государственного устройства Пенсильвании определялось тем, что это была единственная из тринадцати колоний Англии в Северной Америке, которая имела однопалатный законодательный орган. В результате долгой и изнурительной борьбы Пени сохранил за собой только одно право – назначать губернатора Пенсильвании.

С самого начала создания колоний Лондон рассматривал свои североамериканские владения как своеобразную свалку, на которую можно отправлять отбросы английского общества. Сюда ссылались уголовные преступники, поступали в изобилии и отбросы другого рода – титулованная знать, промотавшая свои состояния и скомпрометировавшая себя различными непривлекательными деяниями в метрополии.

Губернаторы и другие должностные лица, прибывавшие в колонии из Англии, были типичными временщиками, рассматривавшими свою службу как средство быстрого обогащения. Это была единственная побудительная причина, направлявшая деятельность огромной и прожорливой армии королевского чиновничества.

Особенно трудным было положение частных колоний. В Пенсильвании, например, гнет короны и ее ставленников дополнялся гнетом наследников Пенна, которые всеми имевшимися в их распоряжении средствами цеплялись за свои привилегии.

Если Пени был выдающимся деятелем, оставившим значительный след в развитии теории и практики квакерского движения и во всей истории североамериканских колоний Англии, то его потомки не заботились ни о чем, кроме своих личных выгод.

Уильям Кейс, губернатор Пенсильвании, заинтересовавшийся скромной персоной молодого типографа Филадельфии, был из той колоды промотавшихся английских аристократов, тасуя которую, наследники Пенна назначали губернаторов в свои владения. Сэр Уильям любил играть роль мецената, покровителя талантов.

Кейс пригласил Бенджамина в таверну и за стаканом доброй мадеры рисовал блестящее будущее молодого типографа. Франклин откроет собственную типографию в Филадельфии, а Кейс поддержит его казенными заказами и окажет всяческие услуги. Бенджамин был очарован доброжелательностью этого человека, тем живейшим участием, которое он принял в его судьбе, непринужденными, обходительными манерами губернатора. «Губернатор, – вспоминал Франклин, – иногда приглашал меня отобедать с ним, что я считал за великую честь, в особенности потому, что он беседовал со мной самым любезным, непринужденным и дружеским образом, какой только можно вообразить».