Паровой дом

— Не знаю, — ответил капитан Год, — но я боюсь, что они чувствуют приближение…

Вдруг страшный рев раздался около ограды крааля.

— Тигры! — воскликнул капитан Год, бросившись к хижине Матьяса Ван-Гита.

Но рев был так силен, что вся прислуга крааля стояла уже на ногах, и поставщик в сопровождении всех своих людей явился в дверях.

— На нас напали! — вскричал он.

— Кажется, — ответил капитан Год.

— Подождите! Надо посмотреть!..

Не дав себе времени кончить фразу, Матьяс Ван-Гит схватил лестницу и приставил ее к частоколу. В одно мгновение он уже был на верхней ступени.

— Десять тигров и целая дюжина пантер! — вскричал он.

— Дело серьезное, — ответил капитан Год. — Мы хотели охотиться за ними, а они сами пришли охотиться на нас.

— Берите ружья! Берите! — закричал поставщик.

Все мы повиновались его приказаниямм и в двадцать секунд готовы были стрелять. Подобные нападения хищных зверей нередки в Индии. Сколько раз жители территорий, в которых водятся тигры, были осаждаемы в своих жилищах! Это обстоятельство страшное, и часто преимущество остается за осаждающими.

Между тем к реву снаружи присоединился вой внутри. Крааль отвечал лесу. В ограде нельзя было расслышать друг друга.

— К частоколу! — вскричал Матьяс Ван-Гит, которого понимали скорее по знакам, чем по голосу.

Все мы бросились к ограде.

В эту минуту буйволы в испуге рвались из того места, где были огорожены. Погонщики напрасно старались удержать их.

Вдруг дверь, запор которой, вероятно, был дурно задвинут, сильно распахнулась, и куча лютых зверей ворвалась в крааль.

Однако Калагани запер эту дверь очень старательно, как делал каждый вечер.

— В дом! В дом! — крикнул Матьяс Ван-Гит, бросаясь к дому, который один мог дать убежище.

Но успеем ли мы добежать до него!

Уже два чикаря, на которых напали тигры, повалились наземь. Другие, не имея возможности добежать до дома, бежали по краалю, ища какого-нибудь убежища.

Поставщик, Скорр и шесть индусов были уже в доме, дверь которого захлопнули в ту минуту, как две пантеры хотели ворваться туда.

Калагани, Фокс и другие уцепились за деревья и вскарабкались на первые ветви.

Капитан Год и я не имели ни времени, ни возможности присоединиться к Матьясу Ван-Гиту.

— Моклер! Моклер! — вскричал капитан Год, правая рука которого была разодрана когтями.

Громадный тигр бросил меня наземь ударом хвоста. Я вскочил в ту минуту, как зверь накидывался на меня, и побежал помочь капитану Году.

Нам оставалось только одно убежище: пустое отделение шестой клетки. В одно мгновение мы с Годом спрятались там, и запертая дверь защищала нас на время от зверей, с ревом бросившихся на железные решетки.

Ожесточение разъярившихся зверей и бешенство тигров, заключенных в соседних отделениях, было такое, что клетка, качаясь на колесах, чуть не опрокинулась.

Но тигры скоро ее бросили, чтобы напасть на более верную добычу.

Какая сцена! Мы не потеряли ни малейшей подробности, смотря сквозь решетку нашей клетки!

— Свет перевернулся вверх дном, — вскричал взбешенный капитан Год. — Они снаружи, мы внутри!

— А ваша рана? — спросил я.

— Ничего!

Пять или шесть ружейных выстрелов раздалось в эту минуту из хижины, занятой Матьясом Ван-Гитом, на которого накинулись два тигра и три пантеры.

Один из этих зверей упал, убитый разрывной пулей, должно быть, из карабина Сторра.

Другие звери сперва бросились на группу буйволов, и несчастные жвачные оставались беззащитны против таких врагов.

Фокс, Калагани и индус, которые должны были бросить оружие, чтобы влезть на дерево, не могли помочь им.

Но капитан Год, просунув ружье сквозь перекладины, выстрелил. Хотя его правая рука, парализованная раной, не позволяла ему стрелять с его обычной меткостью, ему, однако, удалось убить сорок девятого тигра.

В эту минуту обезумевшие буйволы, мыча, помчались по ограде. Напрасно старались они сопротивляться тиграм, которые громадными прыжками избегали их рогов. Один из буйволов, на которого вскочила пантера, раздирая ему когтями загривок, добежал наконец до двери крааля и выбежал оттуда.

Пять или шесть других, преследуемые тиграми, убежали и исчезли.

Несколько тигров погнались за ними, но те буйволы, которые не могли убежать из крааля, растерзанные, загрызанные, валялись уже на земле.

Между тем из окон дома все раздавались выстрелы. Со своей стороны мы с капитаном Годом делали что могли. Новая опасность угрожала нам.

Звери в клетках, подстрекаемые ожесточенной борьбой, запахом крови, ревом своих собратьев, бились с неописуемой силой. Удастся ли им разломать решетки? Мы должны были опасаться этого.

В самом деле, одна из клеток с тиграми опрокинулась. Я думал, что она сломалась и что тигры вырвались…

К счастью, этого не случилось, и пленники не могли даже видеть, что происходило, потому что решетчатая сторона лежала на земле.

— Решительно их слишком много, — пробормотал капитан Год, заряжая свой карабин.

В эту минуту один тигр сделал громадный прыжок и с помощью своих когтей успел уцепиться за ветвь того дерева, на котором укрылись два или три чикаря.

Один из этих несчастных, схваченный за горло, бесполезно сопротивлялся и был сброшен наземь.

Пантера явилась оспаривать у тигра это тело, уже лишенное жизни, кости которого трещали в луже крови.

— Стреляйте! Стреляйте же! — кричал капитан Год, как будто Матьяс Ван-Гит и его товарищи могли его слышать.

Мы же действовать теперь не могли. Наши заряды вышли, и мы могли оставаться только безмолвными зрителями этой борьбы.

Но вот в отделении, смежном с нашим, тигр, старавшийся сломать решетку, успел сильным толчком нарушить равновесие клетки. Она зашаталась и опрокинулась.

Слегка ушибленные при падении, мы привстали на коленях.

Стены устояли, но мы не могли видеть того, что происходило.

Но если нельзя было видеть, то можно было слышать. Какой рев раздавался в ограде крааля. Какой запах крови пропитывал атмосферу. Казалось, борьба приняла более ожесточенный характер. Что же случилось! Не вырвались ли пленники из клеток? Не напали ли на дом Матьяса Ван-Гита? Не кинулись ли тигры и пантеры на деревья, чтобы стащить оттуда индусов?

— И не иметь возможности выйти из этого ящика? — кричал капитан Год в ярости.

Около четверти часа, которые казались нам бесконечными, провели мы в таком состоянии.

Потом шум борьбы мало-помалу затих. Рев уменьшился. Прыжки тигров, занимавших отделение нашей клетки, сделались реже. Стало быть, побоище кончилось?

Вдруг я услыхал, что дверь крааля с шумом захлопнулась. Потом Калагани стал нас звать громкими криками. К его голосу присоединился голос Фокса, повторявший:

— Капитан! Капитан!

— Сюда, — ответил Год.

Его услышали, и почти тотчас я почувствовал, что клетку поднимают. Через минуту мы были свободны.

— Фокс! Сторр! — вскричал капитан, прежде всего вспомнивший о своих товарищах.

— Здесь! — ответили машинист и денщик.

Они не были даже ранены. Матьяс Ван-Гит и Калагани также остались здравы и невредимы. Два тигра и одна пантера лежали мертвые на земле. Мы все были в безопасности.

Ни один из зверей не успел вырваться из зверинца во время борьбы, и даже у поставщика оказался еще один пленник. Это был молодой тигр, попавший в подвижную клетку, опрокинувшуюся на него, и в которую он попал как в ловушку.

Зверинец Матьяса Ван-Гита был в полном комплекте, но как дорого это обошлось ему! Пять буйволов были загрызены, другие убежали, а три индуса, страшно изувеченные, плавали в своей крови на земле крааля.