Паровой дом

Все эти соображения приходили мне в голову, когда раздался громовой удар сильнее предыдущих. Между ним и молнией прошло не больше полсекунды.

Паровой дом затрясся и подскочил на рессорах. Я думал, что поезд опрокинется.

В то же время резкий запах распространился в воздухе — наверное, анализ дождя, собранного в эту грозу, указал бы на присутствие в его составе большого количества окиси азота.

— Молния ударила. —.. — сказал МакНейль.

— Скорр! Калуф! Паразар! — позвал Банкс.

Все трое вбежали в комнату. По счастью, все были целы. Инженер отворил дверь веранды и вышел на балкон.

— Смотрите! Вон куда она ударила! — вскричал он. В десяти шагах от дороги был разбит громадный банан. Беспрерывное сверкание освещало предметы как днем. Гигантский ствол, который не в силах были сдержать боковые побеги, свалился поперек.

Во всю длину кора была ободрана, и длинная полоса ее, извиваясь змеей, трепалась в воздухе. Вероятно, дерево расщепило снизу вверх сильным ударом в корень.

— Чуть-чуть не попало в паровой дом! — отметил инженер. — Останемся, однако, на месте, здесь все же безопаснее, чем под деревьями.

— Останемся, — ответил полковник. Как раз в это мгновение раздался крик.

Уж не возвращаются ли наши охотники?

— Это голос Паразара, — сказал Сторр.

Действительно, оказалось, что с веранды второго дома нас звал повар.

Мы тотчас отправились к нему.

Менее чем на расстоянии ста метров от лагеря загорелся лес. Верхушки бананов исчезали в пламени. Пожар распространялся с неимоверной быстротой и приближался к паровому дому.

Опасность была очевидна. Продолжительная засуха, повышенная температура трехмесячного лета высушила деревья, кустарники и траву. Пожар завладевал беспрепятственно легковоспламеняемым материалом. Весь лес мог сделаться его добычей, как это нередко бывает в Индии.

В самом деле, огонь захватывал все больше и больше пространства. Ему стоило добраться до лагеря, чтобы погубить в одно мгновение оба дома, которые не могла защитить их тонкая железная обшивка.

Мы молча смотрели на приближение опасности. Полковник Мунро скрестил руки.

— Банкс! — сказал он просто. Теперь твое дело выручать нас.

— Да, Мунро, — ответил инженер, — и так как мы не имеем средств потушить пожара, то принуждены бежать.

— Бежать пешком? — спросил я.

— Нет, на поезде.

— А капитан Год и его товарищи? — спросил Мак-Нейль.

— Мы бессильны помочь им! Если они не вернутся до нашего отъезда, мы уедем без них!

— Нельзя же покинуть их! — воскликнул полковник.

— Мунро, — возразил Банкс, — когда поезд будет вне черты пожара, мы вернемся и обыщем лес, пока не найдем их.

— Делай как знаешь, Банкс, — ответил полковник Мунро, полагаясь на мнение инженера, представлявшее действительно единственно возможный исход.

— Сторр, — скомандовал Банкс, — ступай к машине; Калуф, отправляйся к паровику и прибавь дров! Что показывает манометр?

— Давление двух атмосфер, — ответил механик.

— Чтобы через десять минут было четыре! По местам, друзья мои, по местам!

Механик и кочегар не теряли ни минуты. Вскоре столб черного дыма повалил из хобота слона и смешался С потоками ливня. Точно вызывая на бой грозные силы природы, великан сыпал клубами искр в ответ на сверкание молний.

Полковник Мунро, Банкс и я оставались на задней веранде наблюдать за успехами пожара. Зрелище было ужасное. Большие деревья валились в громадный костер, сучья издавали треск, как выстрелы револьверов, лианы корчились под огнем, перенося пламя от одного дерева к другому. Через пять минут пожар продвинулся еще на пятьдесят метров, и косматое пламя, раздуваемое во все стороны ветром, высоко взвивалось, осыпая все кругом искрами.

— Мы должны двинуться через пять минут, или все погибло! — сказал Банкс.

— Пожар шагает быстро, — заметил я.

— А мы пойдем быстрее его.

— Ах, если бы Год и его спутники были с нами, — вздохнул полковник.

— Необходимо дать свисток! — вскрикнул Банкс. — Авось они услышат его!

Он кинулся на башню, и скоро в воздухе раздались резкие свистки, отчетливо отделявшиеся от раскатов грома и слышные, вероятно, на далеком расстоянии.

Представить себе наше положение еще возможно, но описать его нельзя. С одной стороны, необходимость бежать как можно скорее, с другой — долг ждать недостающих товарищей!

Банкс вернулся на заднюю веранду. Черта пожара находилась теперь не далее как в пятидесяти футах от парового дома.

Жар был нестерпимый, и скоро предвиделась опасность задохнуться. Головни сыпались уже на нашу крышу. К счастью, проливной дождь не давал им Разгораться.

Машина продолжала пронзительно свистеть. Ни Год, ни Фокс, ни Гуми не показывались.

В это мгновение механик подошел к Банксу.

— Пары разведены, — сказал он.

— Так в путь, Сторр! — ответил инженер, — но пускай машину тихим ходом!.. Продвигайся лишь настолько, чтобы уйти от огня.

— Подожди, подожди еще немного, Банкс! — умолял полковник, не решаясь покинуть стоянку.

— Еще три минуты отсрочки, Мунро, — холодно сказал Банкс, — и больше не проси. Через три минуты задняя платформа загорится.

Прошло две минуты. Нельзя было стоять на веранде. Нельзя было даже прикоснуться рукой к железной обшивке, начинавшей вздуваться пузырями от жара. Оставаться долее было крайне неосторожно.

— В путь, Сторр! — приказал Банкс.

— Ах! — вскрикнул Мак-Ней ль.

— Они… — возвестил я.

Капитан Год и Фокс показались по правую сторону дороги. Они несли на руках Гуми, лежавшего неподвижно, и приблизились к заднему вагону.

— Убит! — крикнул Банкс.

— Нет, только оглушен ударом, раздробившим в его руках ружье; у него парализована левая нога, — ответил капитан Год.

— И то слава Богу! — сказал полковник Мунро.

— Спасибо, Банкс! — прибавил капитан, без ваших свистков мы бы не отыскали стоянку.

— В путь, в путь! — закричал Банкс.

Год и Фокс прыгнули на поезд, а Гуми, потерявшего сознание, уложили в его каюту.

— Какое давление показывает манометр? — спросил Банкс, подойдя к машинисту.

— Около пяти атмосфер, — ответил механик.

— В путь! В путь! — повторил Банкс.

Было половина одиннадцатого. Банкс и Сторр отправились в башню, открыли регуляторы, пар наполнил цилиндры, послышалось пыхтение локомотива, и поезд двинулся тихим ходом при тройном свете пожара, молнии и электрических фонарей.

Капитан Год рассказал в нескольких словах свой приключения. Ни он, ни его товарищи не встретили даже следов добычи. Благодаря приближению грозы темнота наступила быстрее, чем они ожидали. Первый удар грома застал их уже на расстоянии трех миль от лагеря. Они хотели вернуться тотчас, но, несмотря на все старания набрести на дорогу, только путались в чаще бананов, не находя никакой руководящей нити.

Гроза скоро усилилась. Находясь вне фокуса электрического света фонарей, они не могли направиться прямо к паровому дому. Дождь и град пронизывали листву, под сводами которой они не находили защиты. Внезапно раздался громовой удар одновременно с продолжительной молнией, Гуми упал к ногам капитана и Фокса. От ружья, бывшего у него в руках, остался один приклад. Ствол, курок — словом, все металлические части были оторваны.

Товарищи думали, что он убит, но, к счастью, ошиблись; одна левая нога, хотя и не задетая непосредственно молнией, была парализована. Несчастный не мог ступить, пришлось поднять его на руки. Он просил, чтобы его бросили и пришли за ним после. Но товарищи не согласились и понесли его, взяв один за плечи, другой за ноги. Около двух часов бродили они на авось по темному лесу, останавливаясь, сбиваясь и не находя дороги к паровому дому.

Наконец свистки направили их к «Железному великану». Через четверть часа все трое добрались до места стоянки.

Между тем поезд хотя и бежал исправно по ровной и широкой лесной дороге, но не удалялся от догонявшего пожара.