Матиас Шандор

Обед прошёл очень весело. Губернатор пригласил к себе именитых горожан, несколько офицеров с жёнами и двух-трёх богатых негоциантов, которые были очень польщены знакомством с доктором Антекиртом. Доктор охотно рассказал собравшимся о своих путешествиях, он прекрасно знал Восток, Сирию и Аравию, а также Северную Африку. Переведя затем разговор на Сеуту, он наговорил много любезностей губернатору, так умело управлявшему испанской колонией.

– Но мне кажется, – сказал он в заключение, – что надзор за арестантами должен доставлять вам немало хлопот!

– Но почему же, дорогой доктор?

– Да потому, что заключённые, конечно, пытаются бежать. А преимущество при этом на их стороне, ведь они упорно помышляют о побеге, тогда как сторожа не всегда проявляют должную бдительность. В общем, я ничуть не удивлюсь, если иногда на вечерней перекличке вы недосчитываетесь кое-кого из каторжан.

– Этого никогда не случается, – возразил губернатор, – никогда! Да и куда им бежать? Море-то не переплывёшь! А бродить среди местного полудикого населения далеко не безопасно! Вот почему наши заключённые преспокойно остаются в Сеуте. Не думаю, чтобы это доставляло им особое удовольствие, но так оно вернее!

– Могу только поздравить вас, господин губернатор, – сказал доктор. – Я опасаюсь, однако, что в недалёком будущем вам станет очень трудно охранять заключённых.

– Но по какой причине? – спросил один из приглашённых; слова доктора задели его за живое, ибо он был начальником тюрьмы.

– Видите ли, сударь, – ответил доктор, – за последнее время сделаны огромные успехи в области изучения животного магнетизма; теперь всякий может овладеть методами внушения, случаи гипноза наблюдаются все чаще, и гипноз приводит к совершенному подчинению воли одного человека воле другого.

– Ну и что же?.. – спросил губернатор.

– А вот что: если до сих пор вы наблюдали только за осуждёнными, то теперь будет совсем не лишнее наблюдать и за сторожами. Я много путешествовал, господин губернатор, и мне пришлось быть свидетелем поистине необычайных случаев гипноза, по-моему, они граничат с чудом. В ваших же интересах советую вам не забывать следующее: не только заключённый может попытаться бежать, бессознательно подчинившись чужой воле, но, повинуясь внушению, сторож может так же бессознательно отпустить заключённого на свободу.

– Будьте же так любезны объяснить нам, в чём состоит, это явление, – попросил начальник тюрьмы.

– С удовольствием, сударь, – ответил доктор. – Проще всего будет пояснить это на примере. Представьте себе, что какой-нибудь тюремный сторож по натуре своей склонен подчиняться гипнозу, или, иначе говоря, животному магнетизму; допустите на минуту, что гипнотическое влияние на него оказывает заключённый… В таком случае заключённый станет властелином сторожа, и тот сделает всё, что ему будет приказано: пойдёт куда велят и даже откроет дверь тюрьмы, если эта мысль будет ему внушена.

– Конечно, конечно, – сказал начальник тюрьмы, – но предварительно надо ещё усыпить сторожа…

– Вы глубоко ошибаетесь, сударь, – возразил доктор. – Сторож может и не спать под гипнозом, и всё же он сделает всё, что ему прикажут, сам этого не сознавая!

– Вы так думаете?

– Да, я утверждаю, что заключённый может внушить сторожу: "В такой-то день и час ты сделаешь то, что я тебе приказываю", – и он это сделает! "Ты принесёшь ключи от моей камеры", – и он их принесёт! "Ты откроешь двери тюрьмы", – и он их откроет! "Я пройду мимо тебя и выберусь на волю, а ты меня не заметишь!"

– И сторож даже не будет спать?..

– Конечно нет!..

При этих словах доктора присутствующие с явным недоверием посмотрели на него.

– А между тем все это более чем достоверно, – заявил Петер Батори, – лично я был свидетелем такого рода фактов!

– Итак, по-вашему, – сказал губернатор, – благодаря силе внушения один человек может оказаться невидимым для другого?

– Совершенно невидимым, – подтвердил доктор. – А у некоторых субъектов можно настолько исказить восприятия органов чувств, что они примут соль за сахар, молоко за уксус или обыкновенную воду за слабительное, действие которого не замедлит сказаться! У человека, находящегося под гипнозом, могут появиться какие угодно иллюзии, какие угодно галлюцинации!

– Мне кажется, я выражу общее мнение, доктор Антекирт, если скажу вам: такие вещи надо видеть собственными глазами, чтобы в них поверить! – воскликнул губернатор.

– Да и то, пожалуй, не поверишь!.. – присовокупил один из присутствующих.

– Как досадно, – продолжал губернатор, – что вы недолго пробудете в Сеуте и не успеете доказать нам это на опыте.

– Но… почему же? Я могу это сделать… – ответил доктор.

– Как, сию минуту?

– Да, если вам угодно!

– Ещё бы! Говорите, приказывайте!

– Вы, конечно, не забыли, господин губернатор, что три дня назад один заключённый был найден крепко спящим на дороге. Я вам тогда ещё сказал, это гипнотический сон.

– Как же, как же! – воскликнул начальник тюрьмы. – Этот человек находится сейчас в больнице.

– Вы помните также, что я разбудил его, в то время как все старания сторожей были напрасны.

– Совершенно верно.

– Так вот, после этого между мной и ссыльным… не знаю, как его зовут…

– Карпена.

– …между мной и Карпеной возникла известная связь, и теперь он – в полной моей власти.

– Но для того чтобы эта власть проявилась, он должен быть здесь, перед вами?

– Вовсе нет!

– Как! Вот вы сейчас у меня в доме, а Карпена в больнице, и всё же он поддастся вашему внушению? – спросил губернатор.

– Да, и если вы прикажете выпустить Карпену на свободу, откроете перед ним двери больницы, а затем ворота тюрьмы, – знаете, что он сделает?

– Очень просто, он убежит! – смеясь, ответил губернатор.

Вслед за губернатором рассмеялись и все гости.

– Нет, господа, – серьёзно проговорил доктор Антекирт. – Карпена убежит лишь в том случае, если я этого пожелаю. Помимо моей воли он ничего не сделает.

– Ну, а что же вы ему внушите?

– Как только он выйдет из тюрьмы, я прикажу ему, например, направиться в вашу резиденцию, господин губернатор.

– И прийти в мой дом?

– Да, и, стоит мне пожелать, он будет настаивать на том, чтобы вы приняли его.

– Я?

– Да, если вы ничего не имеете против, ведь он будет беспрекословно повиноваться моей воле. А я могу внушить ему, что вы не губернатор, а другое лицо… ну, скажем… король Альфонс Двенадцатый.

– Его величество король Испании?

– Да, господин губернатор, и он попросит вас…

– О помиловании?

– Да, о помиловании и, кроме того, если вы ничего не имеете против, о награждении его крестом Изабеллы!

Слова доктора были встречены новым взрывом смеха.

– И заключённый не будет спать, проделывая все это? – спросил начальник тюрьмы.

– Нет, конечно, сна у него не будет ни в одном глазу, как и у нас с вами!

– Но… это просто невозможно, невероятно! – воскликнул губернатор.

– Сделайте опыт!.. Прикажите предоставить Карпене полную свободу действий!.. А из предосторожности велите, чтобы один или два полицейских издали следовали за арестантом после того, как он выйдет из ворот тюрьмы… Поверьте, он сделает всё, что я вам сказал!

– Решено, а когда вы хотите…

– Скоро восемь часов, – ответил доктор, взглянув на часы. – Ну что же, в девять часов?

– Хорошо, а после эксперимента…

– После эксперимента Карпена преспокойно вернётся в больницу, не сохранив ни малейшего воспоминания о том, что с ним случилось. Повторяю вам, – и это единственно возможное объяснение, – Карпена будет действовать в состоянии гипноза, и в сущности не он все это сделает, а я!

Губернатор, явно не веривший в гипноз, написал записку смотрителю тюрьмы, приказав ему выпустить на свободу заключённого Карпену, но всё же учредить за ним слежку. Записку вручили одному из всадников конной стражи, который тут же отвёз её по назначению.