Два года каникул

— Потому что нам все равно придется переходить Stop-river, — ответил Гордон. — Мы уверены, что можем пройти там, где проходили вчера, тогда как ниже нам будет трудно, если река сделается бурной. Мне кажется благоразумнее не удаляться в лес прежде, чем мы будем на левом берегу реки.

— Ты, как всегда, благоразумен, Гордон! — воскликнул Донифан не без иронии.

— Никогда не мешает быть благоразумным, — ответил Гордон.

Все сошли с дюны, вернулись к месту стоянки, съели по куску сухаря и холодной дичи, свернули одеяла, захватили оружие и отправились хорошим шагом по старой дороге.

Небо было чудесно. Легкий ветерок едва рябил поверхность воды. Можно было рассчитывать на прекрасный день. Гордон только желал, чтобы эта погода продержалась в течение 36 часов, так как он рассчитывал быть дома на другой день к вечеру.

С 6 до 11 часов утра они прошли без труда 9 миль, отделявших озеро от Stopriver. Дорогой не было никаких приключений, исключая того, что около реки Донифан убил двух прекрасных дроф, у которых сверху были черные перья, смешанные с рыжими, а внизу белые. Это привело их в приятное настроение, и Сервис, как всегда, с удовольствием готов был ощипать, выпотрошить и изжарить какую угодно птицу, что он и сделал, когда переехали реку в каучуковой лодке.

— Вот мы в лесу, — сказал Гордон, — и я надеюсь, что Бакстеру удастся испытать и лассо, и бола.

— Дело в том, что до сих пор не приходилось ими пользоваться, — ответил Донифан, признававший только одно ружье.

— Да, но они не годились для птиц, — возразил Бакстер.

— Это все равно, птицы ли, четвероногие ли, Бакстер, я не очень им доверяю.

— И я также, — добавил Кросс, всегда готовый поддержать своего двоюродного брата.

— Подождите решать, прежде чем Бакстеру удастся воспользоваться ими, — ответил Гордон.

— Я уверен, что он хорошо справится. Если у нас не хватит снарядов, то лассо и бола все-таки останутся при нас.

— Увидим, — возразил Гордон, — а пока позавтракаем.

Но для приготовления надо было время, а Сервис хотел, чтобы его дрофа была хорошо изжарена.

Эта птица была очень большая и могла удовлетворить аппетит молодежи. Такая дрофа весит около 30 фунтов, длиной она от клюва до хвоста 3 фута и принадлежит к самым крупным видам. Ее съели до последнего куска, даже до последней кости, потому что Фанн, которому достались кости, все уничтожил.

После завтрака мальчики вошли в незнакомый лес, пересекавший реку до ее впадения в Тихий океан. На карте было обозначено уклонение ее течения к северозападу и что устье находилось за мысом. Гордон решил отойти от берега реки, иначе они уклонились бы в противоположном гроту направлении.

Ему хотелось как можно скорее дойти до холма Окленда, чтобы спуститься к югу.

Справившись со своим компасом, Гордон смело пошел на запад. Деревья не были здесь очень густы и земля не поросла травой и кустарником, так что свободно можно было пройти. Между березами и буками виднелись просеки, через которые проникали лучи солнца.

Дикие цветы ярко пестрели на кустах и в траве.

Нарвали цветов, и Сервис, Уилкокс и Феб украсили ими себе куртки. Гордон, познаниями которого маленькая колония часто пользовалась, сделал тогда полезное открытие. Он обратил внимание на куст с малоразвитыми листьями, с ветками, покрытыми шипами, и с маленькими красноватыми плодами величиной с горох.

— Это trulca, если я не ошибаюсь, — воскликнул он, — у индейцев он в большом употреблении!

— Если его едят, — заметил Сервис, — то попробую и я.

И прежде чем Гордон успел его остановить, Сервис раскусил два или три плода.

Он сделал такую гримасу, что его товарищи не могли не рассмеяться.

— А ты еще сказал, что их едят, Гордон, — сказал Сервис.

— Я вовсе не сказал, что их едят, — возразил Гордон. — Индейцы приготовляют из них напиток, который нам очень может пригодиться, когда выйдет весь коньяк, только его надо осторожно употреблять, иначе он ударяет в голову. Наберем этих trulcas, и попробуем сделать напиток.

Рвать плоды было очень трудно, потому что кустарники были с шипами, но Бакстер и Феб все-таки наполнили ими свои сумки и пошли дальше.

Пройдя немного, они собрали стручки с другого кустарника, встречающегося главным образом в землях, лежащих близ Южной Америки.

Это были стручки algarole, плоды которых после брожения тоже дают очень крепкий напиток.

На этот раз Сервис не попробовал, и хорошо сделал; сначала algarole кажется сладким, но затем во рту быстро ощущается болезненная сухость, и без привычки нельзя разгрызть зерна.

Днем было сделано еще одно не менее важное открытие в четверти мили от холма Окленда. Вид леса изменился. Воздух и тепло проникали в изобилии в прогалины. Деревья высотой в 60 или 80 футов раскидывали свои ветви, под которыми щебетали массы крикливых птиц. Между деревьями особенно отличался своей красотой южный бук, сохранявший круглый год нежную зеленою листву. Затем, росли не такие высокие, но все-таки роскошные деревья из породы winters, кора которых может заменять корицу, что могло пригодиться для приготовления соусов.

Гордон только тогда заметил pernettia — чайное дерево, душистые листья которого дают настой очень здорового питья.

— Вот это может нам заменить чай, — сказал он. — Возьмем несколько горстей листьев, а впоследствии наберем их на всю зиму.

Было почти четыре часа, когда они дошли до северного склона холма Окленда. В этой местности, хотя она оказалась немного выше, чем около грота, нельзя было подняться, так как склон шел вертикально. Это не имело значения, потому что можно было вернуться к Зеландской реке.

Пройдя еще две мили, услыхали шум потока, который, пенясь, мчался по узкому ущелью в скале; перейти его можно было легко немного ниже по течению.

— Это, должно быть, та река, которую мы переходили во время нашей первой экскурсии к озеру, — заметил Донифан.

— Та самая, у которой была каменная запруда? — спросил Гордон.

— Та самая, — ответил Донифан, — которую мы потому и назвали Дейк-Крик.

— Сделаем привал на правом берегу, — возразил Гордон. — Уже пять часов, и так как надо еще провести ночь на воздухе, то лучше расположиться у реки под большими деревьями. Завтра вечером, Бог даст, мы будем спать в своих постелях.

Сервис приготовил обед и зажарил вторую дрофу.

В это время Гордон и Бакстер вошли в лес, один в поисках новых кустарников или растений, другой чтобы пустить в ход лассо и бола — хотя бы для того, чтобы прекратить шутки Донифана.

Оба сделали несколько шагов, когда Гордон, поманив Бакстера рукой, указал ему на группу резвящихся на траве животных.

— Козы? — спросил Бакстер тихим голосом.

— Да, по крайней мере они похожи на коз, — ответил Гордон. — Постараемся их поймать.

— Живыми?

— Да, Бакстер, живыми, и хорошо, что Донифан не с нами, а то бы он убил из ружья одну, а другие бы разбежались. Подойдем поближе так, чтобы нас не увидели.

Этих грациозных животных было штук шесть, и они нисколько не боялись. Однако, чуя какую-то опасность, одна из коз, вероятно мать, обнюхивала воздух и держась настороже, была готова броситься бежать со своим стадом.

Вдруг раздался свист. Бакстер, стоявший в двадцати шагах, ловко пустил бола, и оно обмоталось вокруг ног одной из коз, тогда как другие убежали в чащу леса.

Гордон и Бакстер бросились к козе, которая напрасно старалась освободиться от бола… Она была поймана, а с ней были взяты и два козленка, инстинкт которых заставил остаться около своей матери.

— Ура! — закричал Бакстер, который не мог скрыть своей радости. — Разве это козы?

— Я думаю, — ответил Гордон, — что это, скорее, вигони.

— А они дают молоко?

— Конечно!

— Хорошо, пусть это будут вигони.

Гордон не ошибся. Действительно, вигони похожи на коз, но их ноги длинны, шерсть коротка и тонка, как шелк, голова маленькая и без рогов. Эти животные водятся главным образом в американских пампасах и на островах Магелланова пролива.