Два года каникул

Надо было видеть, с каким радостным криком юные рыболовы вытаскивали свои сети или удочки.

— Какая чудная! — кричал Дженкинс. — Какая крупная!

— А у меня-то еще крупнее! — кричал Айверсон, зовя Доля к себе на помощь.

— Они уйдут! — восклицал Костар. Тогда остальные бежали к ним на помощь.

— Держите крепче, крепче, — повторяли Гарнетт или Сервис, переходя от одного к другому, — а главное, вытаскивайте скорее ваши сети.

— Но я не могу… не могу!.. — повторял Костар, которого самого сеть тащила в воду.

Общими силами удавалось вытащить сети на песок. Это было сделано вовремя, потому что в прозрачной воде было много хищной рыбы, быстро поглощавшей мелкую, захваченную в сети; хотя много рыбы потеряли таким образом, но все-таки много осталось и для стола. Главным образом была вкусна треска, свежая и соленая.

В реке им попадались только пескари, которых Моко жарил на сковороде.

Двадцать седьмого марта была поймана более ценная добыча, при ловле которой произошел довольно смешной случай.

После 12 часов дня дождь перестал, и дети пошли ловить рыбу. Вдруг раздались их крики — это были радостные крики, однако они звали на помощь.

Гордон, Бриан, Сервис и Моко, занятые на яхте, бросили свою работу и поспешили к тому месту, откуда раздавались эти крики.

— Идите!.. Скорее! — кричал Дженкипс.

— Посмотрите на Костара и на его копя, — сказал Айверсон.

— Скорее, Бриан, а то она от нас убежит! — повторял Дженкинс.

— Довольно! Довольно! Снимите меня!.. Я боюсь!.. — кричал Костар, отчаянно махая руками.

— Ну, ну!.. — погонял Доль, севший верхом сзади Костара на какую-то двигавшуюся массу.

Эта масса была не что иное, как огромная черепаха, одна из тех, которых часто находят спящими.

На этот раз, застигнутая на берегу, она старалась уйти в воду.

Напрасно дети, обмотав веревкой за шею, старались удержать это сильное животное. Черепаха продолжала передвигаться, и, хотя не очень скоро, по тянула веревку с непреодолимой силой, увлекая всех за собой. Из шалости Дженкинс посадил Костара на черепаху, Доль сел верхом сзади нею, и теперь маленький мальчик с испуга, не переставая, кричал все сильнее, по мере того как черепаха приближалась к морю.

— Держись крепче, Костар, — говорил Гордон.

— И смотри, чтобы твоя лошадь не понесла! — воскликнул Сервис.

Бриан рассмеялся, потому что не было никакой опасности. Как только Доль выпустит Костара, тот всегда может слезть с черепахи.

Важнее было поймать черепаху. Очевидно, что даже если бы Бриан и все остальные принялись тащить, то и тогда им не удалось бы остановить ее. Надо было придумать другой способ задержать ее, иначе она попадет в воду и там с ней не справиться.

Револьверы, которыми Гордон и Бриан запаслись, уходя с яхты, не могли им пригодиться, потому что нельзя пробить ее крепкий панцирь, а если ударить ее топором, то она спрячет голову и лапы.

— Единственное средство, — сказал Гордон, — это перевернуть ее на спину.

— А как это сделать? — спросил Сервис, — Она очень тяжелая, и нам никогда не справиться.

— Надо принести жердей, — ответил Бриан и вместе с Моко быстро побежал к яхте.

В эту минуту черепаха находилась не более чем в тридцати шагах от моря. Гордон поспешил снять Костара и Доля, сидевших верхом на черепахе. Все мальчики, схватив веревку, начали тянуть изо всех сил, но не могли остановить черепаху, у которой хватило бы силы тащить на буксире весь пансион Черман.

К счастью, Бриан и Моко вернулись прежде, чем черепаха успела сползти в море.

Просунули под черепаху две жерди, и с помощью этих рычагов им удалось с большими усилиями перевернуть ее на спину. Она была поймана, так как не могла перевернуться.

Кроме того, в тот момент, когда она высунула голову, Бриан ударил ее топором так метко, что убил.

— Ну, Костар, ты все еще боишься этой большой черепахи? — спросил он маленького мальчика.

— Нет, Бриан, она мертвая.

— Хорошо! — воскликнул Сервис. — Я бьюсь об заклад, однако, что ты не решишься ее есть.

— А разве ее едят?

— Конечно.

— Ну, я буду ее есть, если это вкусно! — заметил Костар, облизываясь.

— Это очень вкусно, — подтвердил Моко.

Нечего было и думать перенести черепаху на яхту, надо было на месте разрезать ее на части. Это очень противная операция, но молодежь начинала уже привыкать к неприятностям робинзоновской жизни. Самое трудное было рассечь панцирь, металлическая твердость которого притупила бы острие топора. Им все-таки удалось всунуть долото между скважинами пластинок. Затем мясо, разрезанное на куски, перенесли на яхту. В этот день все могли убедиться, что бульон из черепахи чрезвычайно вкусен, жаркое тоже очень вкусно, несмотря на то, что Сервис дал ему пригореть на слишком горячих углях. Остатки съел Фанн, и, видимо, мясо черепахи ему понравилось.

Мяса получилось более пятидесяти фунтов, и, таким образом, можно было сохранить припасы, находящиеся на яхте.

Так кончился март. В течение трех недель со времени крушения яхты каждый работал сколько мог, имея в виду продолжительность пребывания на этом берегу. До начала зимы надо было окончательно решить вопрос: материк это или остров?

Первого апреля было видно, что погода начинает улучшаться. Давление медленно поднималось, и ветер становился менее резок. По этим признакам нельзя было не заключить, что наступит затишье и продолжится оно довольно долго. Наконец, обстоятельства дадут возможность совершить экскурсию вглубь страны.

Старшие целый день обсуждали этот вопрос и приступили к приготовлениям для экскурсии, важность которой все осознавали.

— Думаю, — сказал Донифан, — что завтра утром мы можем отправиться, если ничто не помешает.

— Надеюсь, что нет, — ответил Бриан, — надо быть пораньше готовыми.

— Я заметил, — сказал Гордон, — что виденная тобой на востоке полоса воды находится в шести или в семи милях от мыса.

— Да, — ответил Бриан, — но так как бухта глубоко вдается в сушу, то возможно, что от нашей стоянки до этой полосы ближе.

— В таком случае, — добавил Гордон, — ваше отсутствие продолжится не более двух суток.

— Да, Гордон, если нам удастся идти прямо на восток. Но найдем ли мы дорогу через лес, когда завернем за утес?

— Это затруднение не может нас остановить, — заметил Донифан.

— Хорошо, — ответил Бриан, — но другие препятствия могут загородить дорогу: река, болото, еще что-нибудь. Будет благоразумно запастись провизией па несколько дней.

— И патронами к ружьям, — добавил Уилкокс.

— Само собой разумеется, — сказал Бриан, — и условимся, Гордон, что если мы не вернемся через двое суток, то ты не должен очень беспокоиться.

— Я буду беспокоиться, даже если ваше отсутствие продлится и полдня, — ответил Гордон. — Впрочем, не в этом вопрос. Вам надо не только исследовать синюю полосу, но необходимо также познакомиться с местностью вдоль всего того берега. Здесь мы не нашли никакой пещеры, и когда мы покинем яхту, то свой бивак перенесем в место, защищенное от ветра. По-моему, нельзя провести холодное время года на этом берегу.

— Ты прав, Гордон, — ответил Бриан, — и мы поищем какое-нибудь удобное место, где бы нам разместиться.

— Если только не будет доказано, что наверно можно покинуть этот мнимый остров, — заметил Донифан, упорно возвращаясь к своей мысли.

— Итак, решено, хотя этому вовсе не благоприятствует время года. Все равно постараемся.

Сборы кончились. Было заготовлено провизии на четыре дня и положено в мешки, которые несли на перевязи, четыре ружья, четыре револьвера, два маленьких топора, карманный компас, довольно сильная подзорная труба, одеяла, затем карманные инструменты, трут, огниво, спички, — этого казалось достаточно для короткой, но небезопасной экскурсии. Как Бриан, Донифан, так и Сервис с Уилкоксом, которые сопровождали их, должны идти вперед с большой осторожностью и никогда не отделяться.

Гордон сознавал, что ему надо было бы пойти с Брианом и Донифаном, но благоразумнее было остаться на яхте, чтобы заботиться о маленьких. Отведя Бриана в сторону, он взял с него слово избегать ссор с Донифаном.