Страница 79 из 149
— Да, я отличаюсь настойчивостью в достижении цели.
— Оттуда звонишь, или уже снова в седле?
— Оттуда — это, надо понимать, из «скворечника»? Нет, не оттуда. Из города от хорошего друга.
— Понятно.
— Я, конечно, очень рада слышать твой сладкий голосок, но звоню-то я по делу.
— Да?
— Видишь ли, после известных тебе событий я решила обосноваться в Москве.
— Это окончательно?
— Вполне.
— И что?
— И требуется некоторая помощь с твоей стороны. Мой друг может подыскать мне хорошую квартиру и помочь с пропиской. Только это требует определенных затрат. Понятное дело, я не собираюсь просить у тебя. Таких денег у тебя нет и никогда не будет. Речь идет о другом. Подмосковную дачку помнишь? Впрочем, глупый вопрос — такое не забывается. Так вот, теперь есть возможность ее хорошо продать. Если получится очень хорошо, то и тебе кое-что подкину…
Он гаденько хихикнул в трубку.
— А лысого промежду тут не хочешь ли? По всем документам она моя, и фига ты у меня ее получишь. Если жить негде, так и быть, я же не изверг какой, хоть завтра въезжай, только сегодня не смей. Но насчет продать и не думай.
Совсем распоясался, петух проколотый! Неужто запамятовал, как миксер работает? Напомнить?
— Ты не расслышал, наверное. Я продаю свою дачу и предлагаю тебе за оформление тысячу рублей. Соглашайся скорее, пока есть покупатели.
— Имел я в виду твоих покупателей!
Смелый, да? Совсем страх потерял за два последних года. Решил, видно, что сестренка теперь уже не та. Что политичнее будет — сразу поставить его на место или дать пожить в приятном заблуждении? Пожалуй, последнее.
— Не будь говном, — примирительно сказала Таня. — Если тебе вдруг так приспичило иметь дачу, так к лету я сумею выдать тебе двенадцать, а хочешь, пятнадцать тысяч и купи на них домик на лоне природы. Пусть поскромнее, но зато уж действительно твой. Да я бы тебе и эту дачу отдала, только мне деньги нужны.
Ты же знаешь, какой у меня облом получился…
— Ну и что?.. Да, наслышан. Покойный следователь докладывал. Немалые трудовые сбережения плюс энное количество дури с дрянью. Сочувствую. Кстати, саму-то как отмазали?
— Что значит «отмазали»? И не кажется ли тебе, что это вообще не твое дело?
— Ах, не мое дело? Конечно, не мое, слава Богу…
— Короче, так, — жестко заявила Таня. — Мне нужны деньги, и все тут.
— Ну знаешь, это твои проблемы, — столь же неприязненно отозвался Никита. — У тебя есть шикарная квартира с обстановкой…
— Возиться долго.
— Долго? Ну, нажми на дядю Коку, на Поля пусть почешутся. К тому же, как я понимаю, на сцену вновь вышел прежний благодетель с неограниченными возможностями…
— А вот это тебя не касается. Для твоей же пользы советую попридержать язык.
— Молчу, молчу, не дурак.
— Приятно слышать. Только имей в виду, какие бы у меня ни были друзья, богатые или бедные, я ни у кого не хочу быть в долгу.
— Ах, не хочешь быть в долгу? — Это он произнес уже совсем по-хамски. — Очень благородно, только я-то тут при чем?
— Напомнить тебе, что было при покупке? — не выдержала Таня. — А что ты потом обещал, когда Ваньку-идиота мне в кавалеры пристраивал?
— Ах, обещал? Да мало ли что я обещал?
— Вот как ты заговорил? Я должна это понимать так, что ты отказываешься от данного мне обещания? — ледяным тоном осведомилась Таня.
Давно надо было так, чем в объяснения с этим козлом вдаваться, к совести несуществующей взывать.
Он молча сопел в трубку.
— И это твое последнее слово, братец? Советую еще раз хорошенько подумать.
Видно, он наконец перепугался, стал буквально блеять в трубку:
— Нет, нет, я не отказываюсь, но… Таня эффектно бросила трубку. Пусть побздит, гнида. Нет, все-таки здорово он ее разозлил! Что бы такое придумать, чтобы завтра сам к ней прибежал, нет, на коленях приполз, умоляя продать дачу, и даже отказался бы от доли, предложенной Таней в начале разговора?! Эти деньги ей и самой пригодятся.
— Вот ведь пиздрила зловонный! — в сердцах высказалась Таня.
Щеров, сидевший в глубоком кресле, поднял на нее насмешливые глаза.
— Что за словечки, а? Юность бурную вспомнила?
— Да ну его, сволочь!
— Не захотел помочь родной сестре? — участливо спросил Шеров.
— Это бы ладно, — сказала Таня. — Я бы, может, тоже, не стала ему помогать.
Главное, что он не хочет отдать мне мое, хотя и знает, что это мое. И данное слово назад берет. Я такого не прощаю никому.
— И теперь прикидываешь, как его получше прищучить?
— Да, прикидываю.
— Знаешь, — сказал Шеров, — я тут невольно все твои разговоры слушал, и наметился у меня один вариантик, как братца твоего примерно наказать. Только мы его оформим как интеллектуальную игру, вроде теста для тебя. Я дам тебе две наводки, а до остального ты додумаешься сама. Если не додумаешься, я подскажу, только тогда пять тысяч с дачки — мои. Согласна?
У Тани загорелись глаза. Такими штучками она с детства увлекалась.
— Согласна. Но если додумаюсь, то столько же сверх цены — мое.
— Ладно… Наводка первая. Ты звонила в четыре места. В связи с этим ты задашь мне один вопрос, на который я в состоянии дать совершенно точный ответ.
Подумай, какой вопрос ты мне задашь. Даю три минуты на размышление. Пойду помогу Архимеду заварить еще кофе, а ты пока думай.
Он вышел, а Таня закурила и сосредоточилась. Так. Она звонила в четыре места. Домой, Огневу, Квасову и… А, собственно, куда? Откуда с ней разговаривал Никита? Пожалуй, это и есть тот самый вопрос. Она встала, потянулась и вышла на кухню Шеров действительно возился с кофе.
— Ты что тут? — спросил он.
— Вопрос готов, — сказала Таня. — Куда я звонила в четвертый раз?
Правильно?
— Умница! — воскликнул Шеров. — Чтобы прищемить зверю хвост, сначала надо узнать, где этот зверь сидит… Теперь ты последи за кофе, а я позвоню одному знакомому и узнаю ответ. Номер ты записала?
— Да. Последний на листочке. Листочек на столе.
— Кстати, можем добавить интересу. Пока я буду узнавать, ты хорошенько вспомни содержание всех разговоров и напиши на бумажке свой вариант ответа. Я приду сюда, и мы поменяемся бумажками. Если совпадет — получишь лишний балл.