Ускользающие улики

— Это не важно, — покачала головой Люси. — Я не могу уснуть. Ты… ты сказала, что Генри тебе звонил?

Лидия Крю кивнула.

— Он был ужасно встревожен. Я обещала, что принесу тебе снотворное — микстуру.

— Генри… позвонил тебе? — В усталом голосе мисс Каннингэм звучало недоверие.

— Да-да, представь.

— Генри?

— Тебе, наверное, приятно будет узнать, что мы помирились?

— Приятно ли мне? Лидия, о-о-о, что ты говоришь!

По щекам мисс Каннингэм покатились слезы. Она протянула руки, чтобы обнять подругу. Лидия взяла Люси за руки, отвела к кровати, шепотом ее успокаивая, и села рядом.

Мисс Силвер услышала этот утешающий голос и всхлипывания тоже. Она и ее спутники поднялись без единого шороха и теперь слушали сквозь неплотно прикрытую дверь разговор двух дам. Мисс Крю сказала:

— Перестань, Люси, больше не о чем плакать. У нас с Генри все по-прежнему, как было двадцать лет назад, ты должна радоваться за нас. Но он ужасно волнуется за тебя, так что выпей-ка этой микстурки. Тебе необходимо как следует выспаться. А Генри попросит миссис Хаббард утром тебя не будить. Когда же ты проснешься, то сколько угодно можешь радоваться, что мы снова все вместе.

Мы-то с тобой вообще никогда не расставались. У нас ведь никогда не было ссор и обид, правда? И никогда не будет.

Люси не переставая плакала, пока та говорила, плакала очень тихо, словно из последних сил. Лидия и Генри помирились. Лидия так добра к ней, не о чем больше волноваться. Но и радоваться нет сил. Поскорее бы лечь и уснуть. Люси почувствовала, как Лидия сняла руку с ее плеч и встала, потом подошла к умывальнику. Звякнуло стекло. И через несколько секунд Лидия протянула ей стакан.

— На, выпей. Сейчас я помогу тебе раздеться и ты наконец уснешь.

Мисс Силвер приоткрыла дверь еще дюйма на два. Люси Каннингэм сидела на краю кровати, заплаканная и растерянная. Над ней, спиной к двери, возвышалась Лидия Крю. В руке у нее был наполовину наполненный стакан, она протягивала его Люси.

— Ну же, выпей все до дна! — сказала она приказным тоном.

Люси в последний раз устало всхлипнула и произнесла:

— Я не хочу, Лидия. Ты здесь, и теперь я усну спокойно.

Голос мисс Крю стал еще более властным:

— Пей сейчас же и без всяких капризов! Тебе необходимо поспать, и подольше!

Люси Каннингэм нехотя взяла стакан. И вдруг увидела, как в комнату входит мисс Мод Силвер — в пальто из черного сукна с меховым капюшоном, в своей «повседневной» шляпе и теплых шерстяных перчатках. Столь удивительное зрелище отбило у мисс Каннингэм всякий сон.

Она сразу отвлеклась от настойчивых уговоров Лидии и отвела стакан от губ.

Мисс Силвер тихонько кашлянула и сказала:

— Очень мудро с вашей стороны, мисс Каннингэм, отказаться от успокоительных средств. Естественный сон всегда полезнее.

Лидия Крю медленно обернулась. Один шок она совсем недавно пережила. Теперь грянул еще один. Несколько мгновений передышки — и она опять сможет хитрить, выкручиваться. Пока же она лишь стояла и ошеломленно смотрела вокруг.

За спиной мисс Крю Люси Каннингэм, наклонившись, поставила стакан на ночной столик. Она сделала это, видимо, машинально: зачем держать стакан в руке, если можно поставить его на столик. Что-то ведь привело мисс Силвер в ее дом посреди ночи? Люси поднялась, прошла мимо Лидии и встала подальше от нее: от подруги исходили волны ярости. Люси ничего не понимала, но явственно почувствовала перемену. Лидия, только что такая милая и добрая, совершенно преобразилась. Ее голос загремел с той холодной властностью, которую Люси очень хорошо знала и боялась невероятно.

— Что вам нужно?

На мисс Силвер ее угрожающий тон не произвел никакого впечатления. Она ответила абсолютно спокойно:

— Мне нужно, чтобы вы ушли домой, мисс Крю. Думаю, так будет лучше. Мисс Каннингэм необходимо отдохнуть.

Лидия Крю невероятным усилием воли сдержала душившую ее злобу и заставила себя говорить спокойно:

— Я увидела, что она растворила несколько таблеток, снотворных. И просто ждала, когда она примет эту свою микстуру, чтобы помочь ей лечь.

И надо же было Люси, этой несусветной дуре, брякнуть:

— Лидия, я вообще не держу в доме снотворного. Не люблю я всех этих таблеток… они мне не нужны. Это ты принесла.

Повисла тишина. Лидия Крю подготовилась к последнему рывку.

— Очень хорошо, я уйду. А раз тебе не нужно это снотворное, давай его выльем. — И вдруг пронзительно крикнула:

— Куда ты его дела? А-а!

Она поздно обернулась. Мисс Силвер уже загородила ей дорогу к ночному столику. Этого мисс Крю стерпеть не могла. С диким ревом она бросилась душить мисс Силвер.

Люси Каннингэм завизжала во все горло, и тут же комната наполнилась людьми: Фрэнк Эбботт, Крейг Лестер, Николас. Последним появился Генри Каннингэм, трясущимися руками зажимавший уши: теперь уже — и отвратительно — визжала Лидия Крю.

Глава 41

Розаменд снился сон. Она идет с Крейгом по весеннему саду. Темная роща осталась в прошлом, и она о ней больше не вспоминает. Она в весеннем саду. Яблони в розовом цвету, белеет цветами вишня. По обеим сторонам тропинки — желтые нарциссы и яркие примулы. Небо голубое, сияет солнце.

— Розаменд! Проснись!

Она проснулась — кругом привычная темнота. Но ее кто-то звал. Голосом Крейга. Сладость грезы все еще окутывала се. Она села. Рядом, на широкой старинной кровати спала Дженни. Розаменд шепотом спросила:

— Кто там?

— Это я, Крейг. Подойди к окну. Мне надо кое-что тебе сказать.

Они поцеловались через решетку. Крейг взял ее за руки.

— Любовь моя, прости, что так рано тебя разбудил, но нам придется поторопиться.

— Что случилось?

— Потом скажу. Послушай, сейчас почти шесть утра.

Разбуди Дженни и обе одевайтесь. И если ты впустишь меня в боковую дверь, я приготовлю чай. Не хочу начинать семейную жизнь с того, чтобы морить вас голодом. Несколько яиц, видимо, найдется?

— Должны быть. Но, Крейг…

— Радость моя, сейчас не время для всяких там «но».

Делай, пожалуйста, как я сказал! Надень халат, открой мне боковую дверь, а я достану чего-нибудь поесть, пока вы собираетесь.

Она послушно все выполнила. Ей казалось, что это еще один сон — не такой солнечный, как тот, в саду, но весь полный таинственных предчувствий. Розаменд ни о чем не спрашивала. Надо было спешить, ее подгонял страх: а вдруг проснется Лидия Крю… Она содрогнулась, представив себе, какая разыграется буря и какие унизительные обвинения она услышит от своей жестокой тетки.

Мысли ее судорожно метались. Но времени на их обдумывание не было. Надо было действовать. И вот дверь распахнулась, и Розаменд очутилась в объятиях Крейга.

Он тут же выпустил ее и отправил поскорее одеваться, а сам поспешил на кухню.

Вернувшись, она увидела, что Дженни уже проснулась и зажгла свет. Розаменд явственно представила, как Лидия Крю стоит у своего окна и смотрит на яркий прямоугольник света, легший на тропинку. Обычно Лидия спала, не открывая окон и задернув шторы, но воображаемая тетка стояла и смотрела на свет в ее комнате. А вдруг она подслушала, что говорил Крейг, стоя у решетки? Розаменд еще не знала, что Лидия Крю больше никогда не будет стоять у окон, подслушивая и подсматривая. Поэтому она метнулась к шторам и задернула их.

Дженни зевала и потягивалась.

— Роз, еще ночь на дворе. Где ты была?

Розаменд в ответ произнесла назидательным тоном:

— Уже седьмой час. Крейг велел нам собираться. Давай поскорее одевайся! Он уже готовит нам завтрак на кухне.

Дженни прекратила зевать и чмокнула сестру. Ее глаза засияли, сна как не бывало.

— Ого! Вот здорово! Надо только тихонечко. А то вдруг она услышит нас и примчится — из ноздрей пламя пышет — и начнет кричать, чтоб ты не смела выходить замуж.

Розаменд одевалась. Она только бросила в ответ: