Павильон

Мисс Силвер опустила вязанье на колени, но осталась сидеть.

— Минуточку, Фрэнк. Есть еще кое-что, что ты должен знать.

— Еще один жирненький кролик?!

Не обращая внимание на его легкомыслие, она сказала:

— То, что я тебе скажу, может быть напрямую связано с тем, что ты уже знаешь. Но это только предположение.

Фрэнк снова сел.

— Итак?

— Мне рассказала Алтея. Она была так подавлена, что не могла себя контролировать, иначе она ни за что бы не проговорилась.

— О, так она пересказала вам чей-то еще рассказ?

Мисс Силвер кивнула.

— Я говорила тебе, что приходил Николас Карей. Они, разумеется, обсуждали ситуацию, узнав о показании миссис Трейл, и он решил, что скоро его арестуют. Естественно, Алтея разволновалась. При нем она держала себя в руках, но когда мистер Карей ушел, совсем потеряла голову.

И сгоряча повторила нечто крайне важное, как я думаю.

Мистер Карей сказал ей, что миссис Харрисон хотела обеспечить ему алиби, но он отказался, не разрешил ей этого делать. Она хотела заявить, что он вернулся в Гроув-Хиллхаус в одиннадцать часов, и после этого значительное время провел в ее комнате. Рассказывая мне это, мисс Грэхем все больше и больше расстраивалась. Видимо, мистер Карей не останавливался на деталях того разговора с миссис Харрисон, и она вообразила больше того, что было сказано что предполагаемое алиби не только спасет, но и скомпрометирует мистера Карея — по понятным причинам. Она повторяла, что он не сделает ничего, что так или иначе может причинить боль его кузену, Джеку Харрисону.

Фрэнк Эбботт вскинул бровь.

— Пикантная ситуация! «Он не мог этого сделать, потому что в это время был со мной!» Между прочим, нам она уже сказала, что понятия не имеет, во сколько он пришел.

Мисс Силвер опять принялась вязать, позвякивая спицами.

— Очевидно, она приготовилась взять свои слова обратно. Мистер Карей отказался от ее предложения, а Алтея буквально разрывается между доводами разума — ведь это алиби спасло бы его от ареста — и естественным нежеланием, чтобы он во всеуслышание объявлял себя любовником миссис Харрисон Фрэнк кивнул.

— Рыбы полный котелок, как вы могли бы заметить.

Мисс Силвер сказала:

— Мне кажется, и думаю, в этом ты меня поддержишь, что не мешало бы получше разобраться в причинах столь горячего великодушия миссис Харрисон. Конечно, я могу допустить, что она так привязана к мистеру Карею, что готова пойти на скандал и развод, лишь бы защитить его.

Фрэнк насмешливо сказал:

— Судя по тону, вы не слишком доверяете ее бескорыстному великодушию.

— Да, Фрэнк. Я много чего о ней слышала, и есть ряд обстоятельств, которые нужно учитывать. Она недовольна своим замужеством и теперь особенно, поскольку у мистера Харрисона случились какие-то убытки. В Гроув-Хилле ей скучно, она охотно флиртует с мужчинами. Мистер Карей красив и к тому же недавно получил хорошее наследство. Если она даст показания, которые снимают с него подозрения, но неизбежно компрометируют ее, она, конечно же, рассчитывает на то, что он на ней женится, поскольку муж немедленно подаст на развод. Так что ее алиби поставило бы мистера Карея в исключительно трудное положение.

— Интересно, что из этого он рассказал Алтее?

— Думаю, практически ничего, кроме того, что она хочет обеспечить ему алиби.

— Значит, она сама все домыслила?

— Полагаю, именно так. Ей не нравится миссис Харрисон, и она любит Николаса Карея.

Он кивнул.

— Смышленая барышня.

— Фрэнк, есть еще один момент и, по-моему, исключительно важный. Алиби мистера Карея автоматически обеспечивает алиби и самой миссис Харрисон.

Глава 29

В Гроув-Хилл-хаусе было много слуг, но все только приходящие. Инспектору Эбботту и инспектору Шарпу открыла горничная, которая до замужества служила в хорошем месте, и когда овдовела, снова решила заняться знакомым делом. Дети уже не маленькие, мать живет вместе с ней, всегда присмотрит, так что глупо было упускать такое предложение. Она получала хорошее жалованье и питание — в доме всего полно, и разрешалось брать самой сколько хочешь.

Конечно это не то, что быть в услужении у настоящей леди, но платили ей щедро, да и мистер Харрисон — такой деликатный и тихий джентльмен, какого еще поискать.

Она провела посетителей в гостиную.

Элла Харрисон появилась не сразу. Когда она вошла, Фрэнк мигом понял, что она наводила красоту. Кузин у него было, пожалуй, больше, чем у всякого другого англичанина, и среди них, разумеется, были и юные леди, так что он был знатоком в искусстве макияжа. Его критерии были менее жесткими, чем у сестер Пим, но он тоже подумал, что миссис Харрисон слегка перестаралась. Волосы были, конечно, крашеные, причем в яркий цвет. Вкупе с подведенными бровями, густо наложенными тенями вокруг глаз и губной помадой общая картина получилась слишком вызывающей. К этому разноцветью следовало бы надеть что-то черное, или коричневое, или темно-синее, но уж никак не клетчатую юбку с изумрудными жакетом и джемпером. Он встречался с ней впервые — первый хронометраж передвижений Николаса Карея делал Шарп. Тогда и она, и ее муж, ответили, что рано легли спать и не знают, во сколько пришел Карей. Поскольку постоянно проживающих слуг в доме не было и, значит, никто из них не ночевал, на том и остановились.

Теперь они пришли с совершенно другой целью. Говорят, у леди бешеный темперамент. Очень не хотелось бы, чтобы пошли слухи о ее новых выходках. До ушей инспектора Шарпа долетела история с разбитым зеркалом. Он надеялся, что все-таки удастся избежать таких крайностей.

Элла Харрисон не подала им руки. Она даже не предложила им сесть. Фрэнк подумал, что, видимо, они с Шарпом похожи на бродячих торговцев, которым хозяйка боится подать надежду. И однако же она ради них не поленилась подкраситься! Шарп посмотрел на Фрэнка, и тот начал беседу.

— Миссис Харрисон, мы по поводу утерянного бриллианта. Ведь вы недавно потеряли бриллиант, не правда ли?

Она в изумлении переводила взгляд с одного на другого.

— Да, но откуда вы знаете? Я не подавала заявление.

Фрэнк беспечно ответил:

— На свете чего только не бывает. Итак, найден бриллиант. Возможно, тот самый, что выпал из вашего кольца. Вы могли бы посмотреть, проверить.

— Если это мой, я буду страшно рада получить его обратно.

— Позвольте взглянуть на кольцо. Оно на вас?

В данный момент на ней были уже упомянутые раньше кольца: на левой руке — с рубином и бриллиантами и менее ценное с жемчужиной и бриллиантами. Но на правой руке красовалось только одно кольцо — с бриллиантами и сапфирами.

— Нет, то колечко я сняла, боюсь, что и другие камни потеряются, — сказала миссис Харрисон и вышла из комнаты.

Чувствовалось, что она была в некотором напряжении.

У окна стоял маленький столик — старинный, со столешницей из орехового дерева, с резным орнаментом по краям в виде цветов, выложенных из древесины разных пород. Центр стола был гладкий. Когда она вернулась, неся кольцо, потерянный бриллиант лежал в самом центре стола, эффектно выделяясь на темном фоне. Фрэнк взял у нее кольцо, потом взял камень и приложил его к тому месту, откуда он выпал. Не было никакого сомнения, что это тот самый камень, такой же безупречно прозрачный, того же размера, с тем же блеском. Фрэнк Эбботт сказал:

— К сожалению, мне придется на время забрать у вас кольцо. Я дам расписку. — Он спрятал кольцо в коробочку, в которой принес камень.

Лицо миссис Харрисон запылало от гнева.

— Эй, зачем вам кольцо? Оно мое, не так ли?

— Вне всякого сомнения. Кстати, вы не знаете, где потеряли бриллиант?

— Не имею представления. Где его нашли?

Инспектор Шарп придвинулся к Фрэнку, радуясь про себя, что пришел сюда не один. Эбботт ответил ей с лукавой игривостью:

— А мы-то надеялись, что вы нам об этом что-нибудь расскажете.