Кинжал из слоновой кости

Перебирая их снова и снова, мисс Силвер остановилась наконец и на чете Маршамов. Миссис Маршам она, правда, ни разу еще не видела, но была твердо уверена в ее невиновности. Так восхитительно готовить мог только человек с абсолютно чистой совестью. Куда больше мисс Силвер интересовал супруг. Этот обладатель величавой внешности и безукоризненных манер держался на допросе с редким достоинством и даже пытался прикрыть профессора. Единственной странностью, которую мисс Силвер удалось обнаружить в его поведении, было то, что после допроса Маршам вышел из кабинета, не поправив в камине огонь, что было совершенно на него не похоже. Мисс Силвер отлично помнила, что когда дверь за дворецким закрылась, камином занялся инспектор, подбросив туда несколько поленьев. Между тем за время своего пребывания в Винъярдсе мисс Силвер выяснила, что Маршам питает к каминам едва ли не болезненное пристрастие, и то, что он вышел, даже не взглянув на него, говорило о многом. Совершенно очевидно, Маршам был чем-то сильно расстроен или озабочен. Разумеется, он и был расстроен убийством, но проявилось это почему-то только после допроса. Отметив про себя этот странный факт, мисс Силвер перешла к Фредерику.

Молодой, неопытный и пугливый. Еще нет и восемнадцати, ждет призыва на военную службу. Симпатичный паренек, смышленый… Не особенно ловкий, но с годами это пройдет. Явно благоговеет перед дворецким. Мисс Силвер задумалась. Возможно, все-таки слишком нервный. Страх никогда не спрячешь до конца, а Фредерик, несомненно, чего-то боялся. Последнее время он постоянно озирался, вздрагивал от каждого резкого звука и вечно что-то ронял. При этом он изо всех сил старался не смотреть на Лайлу, усиленно отводя глаза, когда находился с ней в одной комнате. Не было никаких сомнений, что его страхи каким-то образом связаны именно с ней. Можно, конечно, было отнести это на счет первой влюбленности, но мисс Силвер сильно в этом сомневалась. Она была уверена, что Фредерик чего-то боится и это что-то касается Лайлы Драйден.

И больше в доме на момент убийства в тот день никого не было. Билл Уоринг, прождав Лайлу под окнами до половины первого, обошел вокруг дома, увидел в кабинете свет и вошел. Он успел только раздвинуть шторы и увидеть девушку, стоявшую над телом Герберта Уайтола, после чего из коридора появился Адриан Грей. В этом пункте показания Грея и Уоринга сходятся. Грей вошел в комнату, увидел Лайлу Драйден, тело и Билла Уоринга у окна. Таким образом, нет никаких свидетельств, что Билл Уоринг был в доме до обнаружения убийства, и есть подтверждение, что он увидел сэра Герберта уже мертвым. У Адриана Грея нет никаких причин выгораживать Билла Уоринга. Об этом говорит и последующий их разговор, подслушанный Эриком Хэйли. И, хотя с первого взгляда вполне могло показаться, что причин убить Герберта Уайтола у Билла Уоринга было больше, чем у кого бы то ни было, мисс Силвер в это не верила. Записка, в которой он предлагал Лайле бежать с ним, была написана с чистой душой и открытым сердцем. Если Лайла любит Герберта Уайтола, она может спокойно выходить за него замуж. Если нет — Билл отвезет ее к кузине, то есть к Рэй Фортескью. И все. Ни тебе заверений в вечной любви, ни просьб, ни угроз, ни даже упреков. Мисс Силвер была твердо уверена, что автор такой записки попросту не способен зарезать кого-то кинжалом. Правда, она еще не встречалась с Биллом Уорингом лично, но Рэй Фортескью и Фрэнк Эбботт достаточно хорошо ей его описали. Едкие замечания леди Драйден, как ни странно, отлично дополняли картину. Нет, мисс Силвер отказывалась верить, что убийца — Билл Уоринг.

Оставалась еще Миллисент Уайтекер. Здесь мотив лежал на поверхности и был древним как мир. Ревность. Мисс Силвер вспомнилась старинная поговорка: «Фурии в аду просто ангелы по сравнению с брошенной женщиной». Герберт Уайтол собирался жениться и при этом ни за что не хотел отпускать свою секретаршу. Он даже пригрозил, что лишит ее тех десяти тысяч фунтов, которые причитались ей — точнее, она думала, что причитаются, — по старому завещанию. Впрочем, это скорее отдельный мотив. Два мотива — это уже серьезно. Только вот у мисс Уайтекер есть отличное алиби: в одиннадцать часов вечера она сошла с автобуса в Эмсворте и всю ночь провела у сестры, вернувшись в Винъярдс лишь утром. Если только… Если только у миссис Уэст нет велосипеда. Сама мисс Силвер на велосипеде никогда не ездила, поэтому весьма смутно представляла, сколько времени требуется, чтобы проехать на нем семь миль туда и успеть еще вернуться обратно. Решив выяснить это утром у инспектора, мисс Силвер на время оставила секретаршу в покое.

Покончив с подозреваемыми, мисс Силвер занялась уликами. Под первым номером значилась дверь, которую профессор Ричардсон обнаружил открытой. Мисс Силвер откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза. В одиннадцать Дверь была открыта, но профессор утверждает, что сразу после его ухода Герберт Уайтол ее запер. А в начале первого Билл Уоринг обнаружил ее снова открытой. Запор был старинного образца, и дверь можно было открыть лишь изнутри — значит, это сделал либо сам Герберт Уайтол, либо его убийца. Профессор Ричардсон ушел без четверти двенадцать. Стало быть, после этого кто-то постучал в окно, и сэр Герберт его впустил. Очевидно, он ждал этого человека или знал его так хорошо, что впустил не задумываясь. Например, мисс Уайтекер. Она приехала на велосипеде из Эмсворта, чтобы объясниться с неверным любовником. Разыгралась сцена ревности, конец которой положил удар кинжалом. Или кто-то из обитателей дома прокрался по ночным коридорам и, убив хозяина, нарочно открыл дверь на террасу, чтобы сбить полицию со следа? Мисс Силвер этого не знала.

Глава 32

Мисс Силвер взглянула на часы. Стрелки показывали без четверги двенадцать. Она подошла к шкафу красного дерева, облачилась в свое любимое черное пальто, сменила расшитые бисером тапочки на высокие шнурованные ботинки и завершила наряд старой и утратившей всякую форму шляпкой. Открыв дверь своей комнаты, она постояла на пороге прислушиваясь. В доме царила мертвая тишина. Нигде не было слышно ни звука.

Спустившись по лестнице, мисс Силвер обнаружила, что в холле горит свет. Толстый ковер полностью заглушал шаги, и мисс Силвер решительно направилась в голубую комнату — ту самую, где Билл Уоринг беседовал с леди Драйден и в которой позднее назначил свидание Лайле Мисс Силвер уже была здесь, когда звонила Фрэнку Эбботту, и успела внимательно разглядеть окно. Чтобы открыть его, достаточно было поднять щеколду. Подоконник был низким, и не больше двух футов отделяло окно от посыпанной гравием дорожки, подходившей к самому дому. Мисс Силвер отлично знала, что на таком покрытии никаких следов не остается.

Выключив в комнате свет, она вылезла через окно и прикрыла его за собой, уверенная, что, вернувшись, найдет его в том же положении. Она, правда, очень надеялась, что ей не придется возвращаться этим же путем.

Она немного постояла, дожидаясь, когда глаза привыкнут к темноте. Постепенно черная пелена растаяла, и сквозь нее проступило затянутое облаками хмурое черное небо и темные тени деревьев, обступивших уходящую вдаль дорогу. Мисс Силвер повернулась к дому и долго разглядывала густые заросли кустарника. Она, правда, прихватила фонарик, но не хотела им пользоваться без особой на то нужды. Тем более что вымощенную плиткой дорожку, по которой прошел в ночь убийства Билл Уоринг, она прекрасно видела и так. Где-то в кустах, очевидно почти параллельно ей, тянулась и другая, с которой донесся странный шум, услышанный Биллом Уорингом и Эриком Хэйли. Оба, правда, уверяли, что, скорее всего, это была собака, кошка или лиса. Осторожно пробираясь по петляющей дорожке, мисс Силвер думала о том, что вот точно так же шел по ней в роковую ночь убийца Герберта Уайтола. Дойдя до террасы, она поднялась по ступеням и, обойдя большой розовый куст, загораживавший дверь в кабинет, увидела — совсем как увидел раньше Билл Уоринг, — что в комнате кто-то есть. Все окна в доме были темными, и только в этом сквозь плотные шторы пробивался едва заметный свет.