Страница 15 из 82
Воины по окончании совета толпились вокруг вождя и не покидали площадки. Ведь без напутствия жреца они не могли предпринять никаких решительных действий. Все ждали, когда Хавандшита закончит разговор с духами и сообщит их волю.
Стемнело. Поднялась луна, и ее ровный холодный свет залил прерии. Завывали вдалеке волки, всхрапывали кони, залаяла собака. Лагерь лежал в темноте: огни в типи были тщательно прикрыты.
Наконец Хавандшита вышел. Матотаупа медленно и торжественно направился навстречу ему. Вождь подошел к жрецу, и они начали разговор. По их жестам можно было догадаться, что Хавандшита не согласен с решением совета, а Матотаупа поддерживает воинов. Но вождь и жрец все-таки пришли к соглашению. Харка видел, как отец подозвал Солнечного Дождя, Старую Антилопу и еще трех уважаемых воинов и долго разговаривал с ними. Затем Старая Антилопа, который обычно выполнял роль глашатая, объявил, что воины должны собраться еще раз.
Никто не ложился спать, пока совещались воины. Второй совет закончился глубокой ночью. Была раскурена священная трубка, принято решение. Воины стали расходиться, направился к себе и Матотаупа, а Старая Антилопа объявил: «Женщины и девушки должны сейчас же разобрать типи! Род Медведицы отправляется подальше от пауни, вверх по реке. Только одна-единственная типи должна остаться на месте — типи жреца. Так изрекли духи. Хавандшита будет молить Великого и Таинственного, чтобы он послал бизонов и остановил неумолимое чудовище! Хавандшита оставляет себе еще пять лошадей, которые принадлежат этой типи, и одного помощника — Шонку».
Харка дважды прослушал сообщение Старой Антилопы. Ошибки быть не могло.
Обитателям стойбища не надо было напоминать о решении. Женщины принялись за разборку. Харке делать было нечего, и он пошел к табуну, чтобы взять своего коня и привести Гнедого отцу. Он хотел встретиться с Четаном, но решил не задавать своему другу лишних вопросов. Все же думал он только об одном: что произошло с Чернокожим?
Мальчик невольно бросил взгляд на типи жреца. По-прежнему перед входом, между шкурами зверей, висел мацавакен. Мелькнула фигура Шонки. Быть помощником жреца — высокая честь. Не собирается ли Хавандшита сделать из Шонки своего преемника или он только на время избрал его помощником? Этого никто не знал. Но Харка чувствовал, что все удивлены смелостью жреца. Остаться в этой глуши неподалеку от врага и надвигающегося чудовища!
Харка привел коней на берег реки. К нему подошел Четан.
— Происходит что-то необыкновенное, — сказал он своему юному другу, словно извиняясь за недавнее поведение. — Старики говорят, что нас преследует колдовство пещеры Черных Гор.
— Хавандшита хочет совершить великое чудо, — задумчиво ответил Харка.
— Да, это были его слова. Он предсказывает, что придут антилопы и мы будем на них охотиться, что мы встретим стада бизонов и что на берегу Хорс Крик мы будем танцевать торжественный танец, а пауни не будут нас больше преследовать.
— Да, это было бы великое чудо, — сказал Харка. — И если оно совершится, Хавандшиту будут считать великим жрецом.
Четан пристально посмотрел на товарища, так как почувствовал в его словах какой-то скрытый смысл. Но Харка повел своих коней к вытянувшейся колонне, во главе которой уже стояли Матотаупа и Солнечный Дождь. Мальчик даже не взглянул больше на Четана.
Великое чудо
Без остановки всю ночь двигался род Медведицы по берегу Северного Платта. Вода в реке уже понизилась и текла спокойнее. В зеркальной глади отражались луна и звезды. Тишина нарушалась только криками койотов. Тревожных сигналов от едущих впереди разведчиков не поступало. Маленькие дети в волокушах заснули и лишь вздрагивали, когда их лица задевали хвосты коней. Малыши в кожаных мешках за спинами матерей тоже крепко спали. Усталые юноши и девушки дремали на спинах коней.
Матотаупа и Солнечный Дождь шагали впереди. Острия их копий темнели на фоне звездного неба. Тихо ступали кони неподкованными копытами по мягкой луговине. Ничто не беспокоило Харку, и в ночной тишине думы о случившемся снова овладели им.
Жрец Хавандшита, кажется, был уверен, что чудо совершится. Он предсказывал спокойное поведение врагов и удачную охоту. Харка еще ни разу не мог обвинить Хавандшиту во лжи. Правда, иногда дух, с которым общался жрец, был недостаточно могуществен; например, он не мог вылечить Белого Бизона от его непонятной болезни. Но тяжелые раны Солнечного Дождя заживали, заживала и нога Матотаупы. Хавандшита хорошо знал прерии и леса, знал пути через реки. Он был стар, умен и знаменит. Харке оставалось вместе со всеми ждать свершения чуда. Матотаупа, Солнечный Дождь и все остальные воины как будто верили Хавандшите. Не может же он, мальчик, выступить против их решения.
Харка убеждал себя в том, что все идет так, как и должно быть, но в глубине души у него затаилось сомнение. Он чувствовал, что после ночи, проведенной с отцом в Блэк Хилсе, в пещере, он иначе смотрит на окружающее. Харка еще многого не мог понять, но вместе с тем авторитет жреца и взгляды его собственного отца не были для него уже столь неоспоримы, как раньше. Мальчик еще не сознавал, что его детство, а вместе с ним и детские представления о мире просто ушли. Он еще не мог уловить глубокой связи происходящих вокруг событий. В ушах мальчика все еще звучали слова отца о недоброй силе золотого камня, который теперь в руках Хавандшиты. В его памяти было свежо происшествие у подземного водопада. Но он еще не мог себе уяснить, что золото и человек в пещере — это звенья одной цепи.
Зачем там оказался человек? В чем страшная сила золота?
Снова и снова возникали перед Харкой эти вопросы. И ответа на них не было. Оставалось одно — ждать, совершится ли, наконец, обещанное чудо.
На востоке посветлело. Показался краешек солнца. И вдруг свет его залил волнистые прерии, озарил реку с песчаными берегами. Матотаупа дал знак остановиться. Все, согласно обычаю, обратились к Великому и Таинственному с просьбой о ниспослании пищи и мира. И снова колонна пришла в движение. Ночное оцепенение оставило людей и животных. Грудные младенцы, которых матери несли за спинами, проснулись. Малыши повылезали из волокуш и бежали рядышком, шевеля затекшими руками. И никто не плакал, никто не жаловался, ведь и самые маленькие были приучены соблюдать тишину и спокойствие.
Род Медведицы подходил к лугам, раскинувшимся у подножия Скалистых гор. Ночи ранней весной в высокогорных прериях были еще достаточно холодны, вот почему было так приятно тепло утреннего солнца. Цветы раскрыли свои лепестки и источали нежный аромат. Насекомые с бесконечным жужжанием перелетали с цветка на цветок. Голодные и усталые люди представляли собой совершенную противоположность природе, которая, полная соков и сил, праздновала свое новое рождение.
До полудня дакоты не замедляли движения. Когда солнце уже припекало спины, к голове колонны приблизился разведчик. Харка узнал его, это был Старая Антилопа. Он сообщил что-то важное.
Матотаупа повернулся назад и помахал руками, призывая соблюдать тишину. Колонна остановилась. Было разрешено сойти с коней и отдыхать. Женщины с маленькими детьми тотчас воспользовались этим разрешением. Однако Харка, как ни устал, остался сидеть верхом. Он только ослабил уздечку, чтобы конь мог щипать траву.
Тем временем Матотаупа жестами отдавал распоряжения, и они были всем понятны. На усталых лицах заблестели глаза, на губах заиграли улыбки.
Впереди добыча! Впереди большое стадо антилоп!
Харку затрясло: ведь ему еще только двенадцать лет. Но нет! Он все равно примет участие в охоте! Обязательно примет! На его глазах воины уже вытаскивали из колчанов стрелы, неслышно спешили к вождю и по его указаниям расходились по ложбинам.
Род Медведицы будто снова оказался на своей родине: сочные луга, известие об антилопах, приготовления к охоте. Слова духа, которые слышал жрец, начинали сбываться.