Обряд на крови

Лара кивнула:

– Такое случается, когда мы связаны с кем-то слишком долго. Хотя меня удивляет то, что ты догадался об этом.

– Не догадался, – признался я. – Просто, когда Бьянка отобрала у него Жюстину, Томас знал, где та находится у Бьянки в доме. Только он не объяснял мне как.

– Если у нее осталось хоть немного рассудка, она смогла бы привести нас к моему брату. Я не думаю, чтобы он находился далеко отсюда. Отец редко выезжает за пределы контролируемой им территории поместья.

Бобби с девушкой на руках подошел к нам. Инари нырнула в дом и вернулась с инвалидным креслом. Она подкатила его к Жюстине, и Бобби усадил в него безвольное тело.

Я опустился перед креслом на колени. Жюстина полусидела-полулежала тряпичной куклой. Темные ввалившиеся глаза смотрели в пространство. На губах играла легкая улыбка. Кожа казалась почти прозрачной. Дыхание было частым, прерывистым, и вдруг я услышал, как она издала слабый, но все-таки слышный возглас.

– Черт, – выдохнул я. – Кажется, она приходит в себя.

– Тик-так, – напомнила мне Мёрфи.

Я кивнул и помахал рукой у Жюстины перед глазами. Никакой реакции.

– Жюстина? – негромко окликнул я ее. – Жюстина, это я, Гарри Дрезден. Вы меня слышите?

Слабая складочка появилась у нее на лбу, хотя выражение лица почти не изменилось. Что ж, и то лучше, чем ничего.

– Жюстина, – продолжал я. – Послушайте меня. Томас попал в беду. Вы меня слышите? Томас в беде, и нам нужно, чтобы вы нашли его.

Легкая дрожь пробежала по ее телу. Она моргнула, взгляд ее сделался чуть осмысленнее, и она сделала попытку оглядеться по сторонам.

– Томас, – повторил я. – Ну же, Жюстина! Мне нужно, чтобы вы со мной поговорили.

Она вдохнула глубже. Едва заметное довольное выражение исчезло с ее лица, сменившись огорчением.

– Томас, – прошептала она.

– Да, – подтвердил я. – Где он? Вы можете сказать мне, где он?

Взгляд ее снова сделался совершенно отсутствующим, а потом глаза и вовсе закрылись. Лицо ее застыло в почти медитативной сосредоточенности.

– Чувствую.

– Где? – Я с трудом сдерживал захлестывающую меня досаду. – Что вы чувствуете?

Она подняла руку и коснулась ею другого запястья, потом колена.

– Цепи. Холод.

Лара пригнулась к ней.

– Он далеко? – спросила она. Жюстина зябко поежилась.

– Нет.

– В каком направлении? – спросил я.

Она сделала рукой слабое, неопределенное движение, но снова нахмурилась.

– Мне кажется, ей просто не хватает сил показать, – сказал я Ларе.

Лара кивнула и повернулась к Инари.

– Поверни кресло по кругу, пожалуйста. Только медленно.

– Жюстина, – произнес я. – Можешь сказать нам, когда он окажется перед тобой?

Девушка открыла глаза. На мгновение наши взгляды встретились, и как же быстро, трусливо опустил я свой. Будьте добры, никаких заглядываний в душу. Для одного дня у меня в памяти и так в избытке хватало всяких страстей. Однако когда Инари повернула кресло, Жюстина вдруг подняла голову и выбросила руку вперед, в темноту. Движение вышло слабым, но по сравнению с остальными и оно впечатляло.

Секунду-другую Лара молча смотрела в темноту, потом повернулась к нам.

– Это Провал. Он в Провале.

– Что? – не поняла Мёрфи.

Лара нахмурилась:

– Старая пещера у северной границы имения. Это естественный колодец… никто не знает, как он глубок. Мы пользуемся им для того…

– Чтобы избавляться от разных вещей, – негромко договорил я. – Трупов, например.

– Да.

– Туда долго добираться?

– Служебный проезд ведет к домику садовника, – ответила она. – Нужно обогнуть главный дом и ехать на север. В дальнем конце газонов увидите белую изгородь, а в ней ворота…

– Не объясняйте. Поедете с нами, – сказал я.

Ответить Лара не успела, поскольку ночь вдруг наполнилась грохотом, и питчер – судя по силе удара, из высшей лиги, – засветил мне мячом аккурат между лопатками. Я рухнул ничком, ободрав щеку об асфальт. Секунду спустя я услышал, как охнула и грохнулась на землю в паре футов от меня Мёрфи.

Еще через секунду я сумел повернуть голову – как раз вовремя, чтобы увидеть одного из Кенов-Телохранителей, стоявшего на крыльце у входа. Он передернул цевье помпового дробовика и навел ствол на Лару. Суккуб стремительно и грациозно как лань отпрянула влево, и телохранитель повел стволом ей вслед. Однако прежде чем он снова взял на прицел Лару, ствол дробовика нашел Инари и замер. Девушка тоже застыла, широко раскрыв глаза.

– Осторожно! – выкрикнул Бобби. Он резко, с силой, которой валят с ног профессиональных футболистов, оттолкнул Инари в сторону, и тут грянул выстрел, а в воздухе распустилось зловещее красное облачко из кровавых брызг.

Кен-Телохранитель снова передернул цевье, перезарядив дробовик. Ближайшей целью оказалась Жюстина. Девушка продолжала сидеть лицом в направлении, где, по ее словам, находился Томас. Думаю, она даже не слышала выстрелов и, уж во всяком случае, не предпринимала попыток укрыться от них. Я понимал, что сейчас ее уже не спасти.

Я ошибался.

Мёрфи привстала в положение для стрельбы с колена. Стрелок повернулся к ней и выстрелил. Он поторопился: заряд картечи прошел мимо Мёрфи и ударил в белую спортивную тачку, изрешетив левую переднюю шину.

Мёрфи не спешила открывать ответную стрельбу. Она медленно, не спеша прицеливалась, пока Кен-Телохранитель перезаряжал ружье и снова наводил его на цель. Только когда выброшенная эжектором гильза ударилась о землю, пистолет Мёрфи коротко рявкнул.

Голова Кена-Телохранителя дернулась набок, словно кто-то задал ему совсем уже неожиданный вопрос.

Мёрфи выстрелила еще трижды. Вторая пуля проделала в скуле стрелка дырку в палец диаметром. Третья ударила в стену, расшвыряв кирпичные осколки, а четвертая угодила ему в грудь. Наверняка он носил бронежилет, но и силы удара хватило для того, чтобы опрокинуть его на спину. Дробовик вывалился из его рук, успев еще выстрелить куда-то в пространство, но он умер прежде, чем стихло эхо выстрела.

Еще секунду Мёрфи смотрела на стрелка ледяным взглядом, потом резко повернулась ко мне, сунула пистолет обратно в кобуру и полезла ко мне под куртку ощупывать меня.

– Я в порядке, – прохрипел я, задыхаясь. – В порядке. Куртка защитила.

– С каких это пор твоя куртка подбита кевларом? – удивилась Мёрфи.

– Никакого кевлара, – объяснил я. – Это все магия. Больно как черт-те что, но, кроме синяков, ничего.

Мёрфи с силой стиснула мое плечо.

– Слава Богу. Я думала, тебе крышка.

– Посмотри парня. Кажется, в него попали.

Она пошла к Бобби с Инари. Там уже стояла Лара. Секунду спустя к ним присоединился и я. Инари всхлипывала от боли. Бобби лежал неподвижно: сказывался шок. Кровь шла у него из плеча и руки. Однако парню чертовски повезло: его зацепило только частью заряда, и хотя шрамы от ранений наверняка останутся навсегда, ни одной мало-мальски серьезной артерии не задело. Жить будет. Мёрфи сбегала к мотоциклу за аптечкой первой помощи и перевязала его. После этого она переместилась к девушке.

– С ним все в порядке? – всхлипывала девушка. – Он такой смелый… С ним все в порядке?

– Выздоровеет, – заверила ее Мёрфи. – Где болит?

– Плечо, – ответила Инари. – Ой-ёй, больно!

Мёрфи с профессиональной бесцеремонностью разорвала ее футболку и осторожно ощупала плечо.

– Не пуля, – сообщила она. – Похоже, это она повредила, когда мальчик отшвырнул ее из-под картечи. – Мёрфи чуть пошевелила рукой, и Инари побелела и задохнулась от боли. – Черт. Ключица. Возможно, Гарри, еще плечо выбито. Она не может двигаться сама. Обоим нужна «скорая», и быстро. – Она покосилась на телохранителя и покачала головой. – И еще смертный случай в придачу. Погано это все, Дрезден. Этот огонь надо гасить, пока он не вырвался из-под контроля.

– Нам некогда ждать, пока копы во всем разберутся, – заявил я.

– А если мы не донесем о перестрелке – при огнестрельных-то ранениях, – полиция разберет нас всех по винтику.