Черное пламя

Она сидела, вытянув небрежно перед собой свои точеные ноги, локоть на подлокотнике кресла, подбородок на руке и смотрела задумчиво своими странными глазами цвета моря в пустоту гигантской залы. Она больше не смотрела на Коннора, бросив короткий взгляд, в котором сквозило отвращение.

Ее совершенные черты ничего не выражали или выражали лишь полное отсутствие всяких чувств. Хотя этого не было видно, Коннору показалось, что на ее совершенных губах застыла тень насмешки. Прежде чем он смог пошевелиться, она повернулась. Что-то сверкнуло на ее груди — большой цветок с семью лепестками вспыхнул и заискрился всеми цветами радуги, словно сделанный из драгоценных камней.

Коннору пришлось призвать на помощь всю свою волю, чтобы отвести от нее взгляд, и прервать напряженную тишину, установившуюся в тронном зале, когда он ввалился туда. Он отбросил мысли о Принцессе, оказавшейся тем, чем она была, вместо того, что он думал о ней.

Коннор снова взглянул в лицо Повелителя, с высоко поднятой головой, с вызовом. Пусть Повелитель и его сестра Принцесса — делают все что хотят. Он готов!

14. ПОВЕЛИТЕЛЬ

Повелитель, на которого смотрел Коннор, был человеком, портрет которого он видел на монете Эвани, и, казалось, ему было не более двадцати пяти лет. Он был темноглазым, его темные волосы образовали гладкий шлем вокруг головы.

Глаза его были странными, изучающие, пристальные, словно они одни пережили века и в них отражалась вся мудрость прошедших эпох. Рот был тонкой холодной линией и что странно, в уголках были тонкие веселые черточки. Не так уж странно, решил Коннор. У человека должно быть чувство юмора, чтобы прожить семьсот лет.

И глубокий резонирующий голос раскатился по зале, когда Повелитель заговорил.

— Я вижу, Том Коннор, — сказал он с иронией, — что ты воспользовался гостеприимством Посланника. А с тобой и маленькая Эвани! — Его голос изменился. — Хорошая кровь! — заметил он. — Смесь крови Мартина Сейра с Монмерси!

Коннор посмотрел ему в глаза.

— Избавь нас от своих чудовищных Посланников, — резко потребовал он.

— Мы пришли.

Повелитель спокойно кивнул и тихо что-то сказал в микрофон на столе, стоящий перед ним. На мгновение воцарилась пауза, затем колющая боль уходящей энергии Посланника пронзила тело Коннора. Эвани застонала и дернулась, когда существо на ее плече исчезло, но потом снова застыла в неподвижности.

Коннор посмотрел на плечо. Свободен! Он бросил разгневанный взгляд на невозмутимого Повелителя, но его глаза быстро перешли на Принцессу, которая так и не посмотрела на него, после короткого взгляда вначале.

— Так, — сказал Повелитель, — ваша революция оказалась несколько поспешной, не так ли?

— Но только пока! — буркнул Коннор.

Его ненависть внезапно залила его. Желание добиться реванша сотрясло все его тело. Резко нагнувшись, он выхватил из-за пояса Эвани револьвер и нажал курок. Двенадцать пуль понеслись к лицу Повелителя сквозь стекло перед ним с диким ревом.

Пули отскочили. Повелитель сидел с неизменным выражением лица, даже не раненый, когда несколько разбитых стекол позади него тонко звякнули. Ну конечно, горько подумал Коннор, видимо, этот человек защищен индуктивным полем. Стекло позволяет пройти полю там, где пули Коннора пройти не могут, но стекло было диэлектриком.

Коннор отбросил в сторону пустой револьвер и спокойно посмотрел на человека на троне. Затем, несмотря на свое сопротивление, его взгляд снова обратился к Принцессе.

Теперь она уже не смотрела задумчиво в пустоту. Когда раздались выстрелы, она несколько привстала и теперь смотрела на него. Их взгляды встретились. Это было словно бормочущее сообщение Посланника, когда Коннор взглянул в ее холодные зеленые глаза. Невозмутимые, безо всякого выражения и совершенно незаинтересованные. И в них не было ни малейшего признака узнавания! По каким-то своим причинам она не хотела узнавать его! Хорошо, он тоже поиграет в эту игру.

— Твои действия принимают насильственную форму, — холодно сказал Повелитель. — Почему ты, утверждающий, что ты новичок в нашем мире, так меня ненавидишь?

— Ненавижу? — повторил Коннор с чувством. — А почему бы и нет? Разве ты не подвергал меня в течении двух дней и ночей пыткам своего Посланника?

— Но пыток бы не было, если бы ты моментально подчинился.

— А Эвани! — буркнул Коннор. — Посмотрите, что вы сделали с ней!

— Она вмешалась, хотя она сама не интересовала меня, но она могла освободить тебя от Посланника. Если бы ты оставил ее, я бы освободил ее через несколько часов.

— Благородный, не так ли? — буркнул Коннор. — Ты настолько уверен в своих силах, что даже не наказываешь восставших. Но тем не менее, ты — тиран, и в один прекрасный день получишь все, что заслужил. Я сам позабочусь об этом!

Он посмотрел на Принцессу. Это было действительно так или ему показалось, что в ее глазах мелькнула искорка интереса.

— А что бы ты сделал, — спросил спокойно Повелитель, — если бы возглавил революцию?

— Множество вещей! — заявил Коннор. — Первым делом я никогда бы не переправлял оружие в Урбс общественным транспортом. Ты его быстро обнаружил, а внезапность была нашим главным козырем. Я изготовил бы их прямо здесь или совсем недалеко. Здесь должны находиться фабрики Сорняков поблизости, а если нет, то я построил бы ее.

— Продолжай, — заинтересовался Повелитель, — что еще?

— Я, действительно, создал бы настоящую организацию, а не эту дурацкую структурную пирамиду руководителей. Я составил бы планы, послал бы шпионов во Дворец. И, наконец, твои излучатели. Я не знал о них, потому что мы могли победить, несмотря ни на что. Мои соратники забыли, скорее всего по небрежности, упомянуть о них.

Повелитель улыбнулся.

— Это была ошибка. Если бы ты знал о них, то что бы ты сделал?

— Я бы использовал деревянные пули вместо металлических, — сказал Коннор прямо. — Твои индуктивные поля не остановят деревянные пули. И твои ионные лучи… Почему мы, черт побери, не могли запастись металлическими заземленными экранами? И тогда они бы замыкались на них, а не на наших телах!