Страница 149 из 171
Некоторое время он стоял неподвижно, сжав кулаки и стараясь унять слабую дрожь. Не сразу, но в конце концов ноздри его затрепетали, и он открыл глаза. Так или иначе, ему уже пришлось мысленно пережить это, составляя свой план. Джонсон с Кэндлменом могли благодушно попивать пивко, сговариваясь насчет очередного мошенничества, однако они были костоломами из БГБ, и одному Богу ведомо, сколько людей убили или замучили эти «славные парни». Во всяком случае, такими рассуждениями Харкнесс пытался успокоить свою совесть.
Отвернувшись от мертвецов, Харкнесс направился к их шкафчикам. Оба были заперты, однако Горацио на протяжении его богатой событиями жизни доводилось открывать немало чужих замков, что же до этих, то владельцы открывали их в его присутствии десятки раз. Он быстро ввел комбинации, и его губы изогнулись в хищной усмешке: подсветка шкафчиков заиграла на оружии мертвых сторожевых псов.
Застегнув на талии пояс с импульсным пистолетом Джонсона, Горацио проверил оружие и убедился, что и магазин, и батарея снаряжены. В кармашках на поясе находились дополнительные магазины и батареи. Засунув мундир капрала в мешок для грязного белья, он забрал из другого шкафчика второй пистолет, проверил его и повесил ремень наискосок, от правого плеча к левому бедру, на манер патронташа. Разобравшись с оружием, Харкнесс запер оба шкафчика, взял миникомпьютер, которым пользовался для «модернизации» игровых программ и, введя личный код Джонсона, через розетку на переборке подключился к сети. Умей компьютеры удивляться, бортовая машина «Цепеша» могла бы отметить феноменальный скачок в навыках программирования, совершенный гражданином капралом Генри Джонсоном, личный номер SS-1002-56722-0531-HV. Но компьютерам до таких вещей дела нет, и Харкнесс беспрепятственно вошел в сеть по пути, проложенному в то время, пока Джонсон с Кэндлменом думали, будто он переоснащает для них игры.
Разумеется, он не решился произвести в основной системе серьезные изменения, ибо их мог бы заметить кто-то из офицеров или смыслящих в программировании техников, однако он заранее подготовил все необходимые программы на своем мини-компьютере. Конечно, добиться того, чтобы его маленькие пакеты начали действовать должным образом, в нужное время и в требуемой последовательности, было непросто, но Харкнесс надеялся, что учел все. Правда, имелся программный элемент системы, который пришлось изменить заранее: сейчас Горацио проверил его и удовлетворенно хмыкнул. Как и было запрограммировано, этот элемент начал действовать восемнадцать минут двадцать одну секунду назад. Среди множества факторов, которые могли погубить всю его затею, своевременность включения в работу данного файла беспокоила Харкнесса больше всего. Теперь настало время перехода к самому опасному этапу операции. Горацио инициировал код.
Внешне на «Цепеше» ничего не изменилось, однако в электронных недрах крейсера изменения произошли, причем весьма существенные. Запустилось сразу с полдюжины программ, которые Харкнесс, скачав на свой мини-компьютер, модифицировал – одни в большей, другие в меньшей степени – несколько дней, а то и недель назад.
Несмотря на солидный размер некоторых файлов, замены были произведены со скоростью, показавшейся бы немыслимой во времена чипов и печатных плат: Харкнесс едва успел затаить дыхание, как на его дисплее высветился знак подтверждения. Удовлетворенно кивнув, Горацио выключил и убрал в карман миникомпьютер, перекинул через плечо бельевой мешок и направился к дальнему концу отсека. С вентиляционной решеткой еще предстояло повозиться, но на данный момент это беспокоило его меньше всего.
Когда лифт остановился и двери начали открываться, Уорнер Кэслет расправил плечи и выпрямился. Последние четыре недели сказались на нем даже хуже, чем он опасался, не столько из-за неприятных переживаний, сколько по причине полной невозможности действовать. Точно зная, что произойдет с Хонор Харрингтон и ее людьми, он был бессилен изменить ее судьбу – как и свою собственную. Поначалу его, правда, удивляло то, что Рэнсом соглашалась подолгу оставлять «представителя военных» наедине с пленными, но, скорее всего, он просто недооценил ее коварство. Возможно, она поняла, что чем дольше будет держать Дамоклов меч над его головой, тем сильнее будет удар при падении – когда обнаружится, что все надежды, которыми тешил себя обреченный, были жалкой иллюзией.
Сейчас «Цепеш» собирался пересечь периметр ограждающих планету Аид оборонительных спутников. Корабль уже находился примерно в получасе лету от парковочной орбиты, хотя Уорнеру этого знать не полагалось. Чего ради от него скрывали такую мелочь – а узнать ее все равно не составило для него особого труда, – он не понимал и мог лишь предположить, что причина заключалась в болезненной приверженности БГБ к тотальной секретности. Но, так или иначе, зная, как будут разворачиваться события, он решил нанести еще один визит Алистеру МакКеону и Андреасу Веницелосу.
Конечно, из соображений осторожности так поступать не следовало. Хотя формально он находился на «Цепеше» именно для того, чтобы следить за условиями содержания пленных, всякий лишний контакт с ними делал его и без того призрачные шансы на спасение еще ничтожнее. Уорнер знал это, но ничего с собой поделать не мог.
К леди Харрингтон его даже не допускали, объясняя тем, что она не имеет статуса военнопленной. Единственная его робкая попытка разузнать хоть что-то о ее положении вызвала столь резкую реакцию, что настаивать Кэслет не решился. А вот его доступ к тем, кто считался военнопленным, пока никто не ограничивал: чтобы попасть к ним, ему даже не требовалось запрашивать особое разрешение. Правда Кэслет полагал, что эти посещения ему еще аукнутся. Едва ли они остались без внимания: начальник караула, скорее всего, докладывал наверх о каждом визите, не говоря уж о записях, производившихся камерами слежения. Эти записи могли стать на будущем процессе неопровержимым доказательством его измены: что еще, кроме участия в заговоре, могло побудить офицера Народного Флота к не обусловленным его обязанностями встречам с врагами народа? Правда, доказательства могли пригодиться лишь в том случае, если власти удосужатся затеять процесс…