Унаследованный Армагеддон

– Спасибо, – снова сказал Колин.

Он повернулся к генералу Георгию Трешникову, в прошлом служившему в ВВС России, а сейчас – командиру трехсот имперских истребителей, оставшихся на борту «Дахака» для самообороны.

– Ударные Силы?

– Как и Гектор, мы готовы, – сказал Трешников. – В нашем составе даже больше национальностей, однако трудностей в объединении меньше, поскольку мы не брали целиком сложившиеся формирования.

– Спасибо. Разведка, коммандер Нинхурзаг?

– Мы сделали все, что было в наших силах, с теми данными, которые мог предоставить нам «Дахак», капитан. Все вы видели наши отчеты, – отозвалась скромная пухленькая империанка, которая в свое время была шпионом «Нергала» в анклаве Ану. – Однако мы мало что можем без конкретных фактов для проведения настоящего анализа.

– Понимаю. Биотехника, пожалуйста.

– Биотехника поиздержалась, но тем не менее всегда готова, – ответила капитан Флота Коханна. Пятьдесят тысяч лет, проведенных в стазисе, не повлияли на ее уверенность… и чувство юмора. – В прошлом месяце мы завершили последние процедуры по усовершенствованию, и в настоящее время нам несколько не хватает биотехнического оборудования, – эти слова вызвали приглушенные смешки, – но в остальном мы находимся в отличной форме.

– Спасибо. Техническое обслуживание?

– У нас все неплохо, – отрапортовал капитан Флота Геран, бывший еще одним из детей с «Нергала». Если не считать глаз, он больше был похож на землянина с золотисто-каштановыми волосами, необычайно светлой для имперца кожей и живым ртом с неизменной легкой улыбкой. – Технические системы «Дахака» приведены в отличное состояние. Все, что не используется, погружено в стазис. Хотелось бы иметь побольше практики в устранении повреждений, но…

Колин кивнул.

– Понятно. Надеюсь, в основном вам придется заниматься теорией. По крайней мере, мы постараемся, чтобы это было именно так. Тактики?

– Все в порядке, сэр, – ответил Тамман. – Боевой компьютер неплохо справляется с тренировочными ситуациями. Наши земляне пока не так комфортно управляются с нейроинтерфейсом, как бы мне того хотелось, но, думаю, это дело наживное.

– Снабжение?

– В полном порядке, сэр, – уверенно сказала капитан Флота Кэтрин О’Рурк, – в нашем распоряжении имеется резерв, позволяющий обеспечить втрое больше людей, чем находится у нас на борту. Все парковые и гидропонические системы активированы, так что за поступление достаточного количества провианта и системы жизнеобеспечения беспокоиться не стоит. Погреба боеприпасов укомплектованы более чем на девяносто восемь – почти на девяносто девять – процентов, и запасных частей у нас также достаточно.

– Машинное?

– У нас тоже все в порядке, сэр, – ответил Черников, – Наши земляне и имперцы прекрасно сработались. Я уверен.

– Хорошо. Очень хорошо. – Колин откинулся в кресле и улыбнулся своим офицерам, довольный тем, что никто из них не стал заострять внимание на тех трудностях, которые у них все же были. Хотя он этого и не ожидал.

– В таком случае, если нет вопросов, можно завершать совещание, – Как он и ожидал, вопросов не было. Это совещание было в большей степени данью церемонии, возможностью для них продемонстрировать друг другу свою уверенность.

– Очень хорошо. – Он встал из-за стола и кивнул всем. – Сделаем перерыв.

Он направился к двери, а мягкий голос Дахака вновь произнес:

– Смирно.

Колин подавил вздох, когда его офицеры безропотно поднялись.

– Вольно, леди и джентльмены, – сказал он и вышел из зала.

– Выход из сверхсветового режима через две минуты, – спокойно объявил Дахак.

Колину стоило немалых усилий сохранять спокойствие, и он видел то же самое напускное хладнокровие, изображаемое с большим или меньшим успехом, во всех присутствующих офицерах. На «Дахаке» была объявлена боевая тревога. Дублирующая команда под руководством Джилтани располагалась на втором командном посту. Их голографические изображения находились около каждого офицера его команды, поэтому казалось, что на мостике находится гораздо больше людей, чем было на самом деле, но при этом каждый точно знал, что происходит.

На мостике физически присутствовали множество офицеров. В экстренном случае Колин мог бы управлять кораблем и без них, что было бы невозможным, если бы их центральный компьютер, как в далеком прошлом, обладал только частичным самосознанием. Но хотя Дахак теперь обладал способностью анализировать намерения и исполнять принятые решения, все же возможности мозга Колина по охвату деталей были ограничены. Каждый из офицеров отвечал за определенную проблему и таким образом снимал ее с Колина, и он был благодарен им за это.

– Досвет через одну минуту, – объявил Дахак, и Колин ощутил начало процесса через нейроинтерфейс, соединявший его с компьютерами Черникова. Размеренная последовательность команд двигалась подобно часовому механизму, и гигантский корпус корабля сотрясла слабая, едва ощутимая вибрация.

– Досвет… сейчас, – произнес Дахак, и звезды, проплывающие по дисплею, внезапно стали неподвижными.

Звезда класса G3 оказалась прямо перед Колином. Это был самый яркий объект в зоне видимости, и он начал стремительно увеличиваться, когда Сара Мейер, его астрогатор, активировала досветовой двигатель.

– Ядро-источник заглушен, – объявил Дахак.

– Подробный план звездной системы, пожалуйста, – сделал запрос Колин. На экране возникло трехмерное схематическое изображение орбит планет системы Шескар. В их теперешнем положении даже Дахаку была видна только самая удаленная планета, но крошечные кружочки на каждой из орбит отмечали места, где должна находится каждая из планет.

– Наблюдается ли какое-либо излучение искусственной природы?

– Ответ отрицательный, капитан, – отозвался Дахак, и Колин прикусил губу.

Шескар был – когда-то – передовым бастионом, располагавшимся как раз на традиционном пути нашествия ачуультани. Стража периметра должна была обнаружить корабль и практически немедленно вызвать его на связь.

– Капитан, – нарушил Дахак повисшую тишину, – я обнаружил расхождения со своими данными.

Пока он говорил, на дисплее произошли изменения. Окружности, изображавшие три центральные планеты системы, превратились в ожерелья странным образом группирующихся маленьких точек, зловеще окружившие центральную звезду. Колин сглотнул.

«Дахак» перешел на досветовой режим на минимально возможном безопасном расстоянии от Шескара, но все же это составляло одиннадцать световых часов. Даже с максимальной досветовой скоростью, которую он мог развить, путь до центра системы занял бы не менее двадцати четырех часов, однако, к сожалению, было очевидно, что углубляться в систему не имело смысла, Колин приказал остановится в пяти световых часах, чтобы сэкономить время, когда будут покидать систему.

Он вместе с Джилтани, Гектором МакМаханом и Нинхурзаг сидели в первом конференц-зале и, наблюдая за развернувшейся перед ними звездной системой, решали, в каком направлении им двигаться дальше.

– Я закончил предварительное сканирование, капитан, – объявил Дахак.

– И? Это были ачуультани?

– Конечно, нельзя сказать наверняка, однако я бы ответил отрицательно. Если бы это было вторжение, то значит либо ачуультани двинулись путем отличным от традиционного, либо сенсорные массивы, которые оповестили об этом вторжении, уже давно были бы уничтожены. Поскольку этого не произошло, то я сделал вывод, что причиной того, что мы видели, были не ачуультани.

– Да уж, это как раз то, чего нам не хватало, – тихо сказал Гектор, – кого-то еще, кто сметает на своем пути целые планеты.

– К сожалению, видимо это так и есть, генерал МакМахан. Тем не менее, это не представляет собой первоочередную проблему. Мои сканеры определили, что это разрушение произошло примерно сорок восемь тысяч лет назад.