Честь королевы

– Господи, сэр, Мантикора ни за что на это не купится!

– Наверное, – мрачно согласился Лейси, – но если я заставлю их хотя бы засомневаться ненадолго, стоит ли вступать с нами в открытые военные действия, начало будет положено. Потом, если я сумею заговорить им зубы, а Масада согласится заплатить солидные репарации, то, возможно, мы и сумеем предотвратить немедленное завоевание Эндикотта, пока не придут наши подкрепления.

– Господин посол, Масаде нечем платить репарации. Они обанкротили себя своим военным бюджетом.

– Я знаю. Нам придется за них поручиться – если сработает, это будет еще одна зацепка в нашу пользу.

Ю покачал головой:

– Я понимаю, что вам не на что опереться, сэр, но это уж очень притянуто за уши. И гарантирую вам, что масадцы на такой вариант не пойдут – во всяком случае, добровольно. По-моему, они еще безумнее, чем мы думали, и я точно знаю, что Саймондс – оба Саймондса – решительно не намерены становиться зависимым от Республики государством. Ни за что.

– Даже если единственная альтернатива– полное уничтожение?

– Очень может быть, и еще неизвестно, готовы ли они признать, что единственный альтернативный вариант – это уничтожение. Вы же знаете, какая у них чокнутая религия.

– Знаю, – вздохнул Лейси. – Поэтому мы не скажем им, что мы делаем, пока не будет слишком поздно. Придется не говорить им, что мы планируем на самом деле, и надеяться, что потом они поймут, что мы были правы.

– Господи, – пробормотал Ю, устало откинувшись к спинке кресла. – Скромные у вас запросы, господин посол.

– Капитан, – улыбнулся Лейси, – я прекрасно понимаю, что подсовываю вам мешок со змеями. К сожалению, другого мешка у меня нет. Думаете, у вас получится?

– Нет, сэр, не думаю, – откровенно признался Ю. – Но у нас нет выбора. Придется попробовать.

– … Придется попробовать, – сказал голос капитана Ю, и когда дьякон Сэндс выключил запись, щелчок магнитофона эхом отдался в зале Совета. Дьякон вопросительно посмотрел на Главу Старейших Саймондса, но тот яростно уставился в неподвижное лицо своего брата.

– Вот тебе и твои драгоценные союзники, Мэтью. И твои собственные люди не намного лучше справились!

Меч Саймондс прикусил губу. Он почти физически ощущал перепуганную враждебность Совета. Что бы он ни сказал, все будет напрасно, и он стиснул губы, чувствуя капли пота на лбу, а потом удивленно обернулся, когда заговорил кто-то еще.

– Со всем моим уважением, Глава Старейших, я не думаю, что во всем этом следует винить исключительно Меча Саймондса, – спокойно сказал Старейший Хаггинс. – Именно мы велели ему затягивать операции.

Глава Старейших изумленно уставился на Хаггинса, ненависть и ревность которого к Мэтью Саймондсу вошли в легенду, но тот продолжил так же размеренно.

– Наши инструкции Мечу были лучшим, что мы смогли придумать, но мы недостаточно учли возможности сатанинских сил, братья. – Он оглядел стол Совета. – Наши корабли в системе Ельцина уничтожила женщина – эта прислужница Сатаны Харрингтон. – Его спокойный, почти отстраненный тон только подчеркивал силу ненависти. – Это она осквернила все, что мы почитаем святым. Она задалась целью помешать Божьему делу, и нельзя винить Меча за то, что мы направили его против дьявольской отравы.

По столу пробежал негромкий шорох, и Хаггинс кисло улыбнулся.

– А еще наши «союзники». Они тоже неверные. Разве мы не знали с самого начала, что их и наши цели отличаются? Разве не боязнь поглощения с их стороны заставила нас предпочесть планы Маккавея открытому вторжению? – Он пожал плечами. – И тут мы провалились. Маккавей нас подвел, если он вообще когда-нибудь был нашим. Или он сделал попытку и проиграл, или он вообще не стал ничего делать, и после совместных сражений отступники и Блудница, правящая Мантикорой, станут ближе братьев. Это неизбежно – если мы позволим дьяволу победить.

Он замолчал, и в мертвой тишине Томас Саймондс облизнул губы.

– Можем ли мы заключить из последней фразы, что у вас есть предложение, брат Хаггинс? – Хаггинс кивнул, и Глава Старейших прищурился. – Можем ли мы его услышать?

– Неверные с Хевена явно не понимают, что мы смогли проникнуть в их планы предать нас, – будничным тоном сказал Хаггинс.

Меч Саймондс поерзал в кресле, подавляя желание опровергнуть хаггинсовское истолкование намерений Хевена, и Старейший продолжил таким же голосом:

– Они хотят одурачить людей, занятых Божьим делом, братья. Их не интересует Дело; они заботятся только о том, как бы вовлечь нас в «союз» против их врагов. Все, что они будут нам говорить с этого момента, будет вызвано этим желанием и, таким образом, будет иметь столько же веса, сколько слова из собственных уст Сатаны. Разве не так?

Он снова оглядел стол, и все закивали. По лицам собравшихся Старейших было видно, что они заглянули в лицо катастрофе. Она разрушила их планы, обернулась ловушкой, в которую они загнали себя и свою планету. Это ужасало их, и единственной опорой в ненадежной Вселенной осталась их Вера.

– Ну что ж, если мы не можем доверять им, то мы выработаем собственные планы и исполним их к вящей славе Божьей, а тем временем притворством обманем притворщиков. Они верят, что наше дело безнадежно, но мы знаем, братья, что Бог с нами. Мы призваны во имя Его, и больше нельзя колебаться и ошибаться. Третьего Грехопадения быть не должно.

– Аминь, – пробормотал кто-то, и Меч Саймондс почувствовал трепет в душе. Он был военным, что бы ни считал по этому поводу капитан Ю. Большая часть решений, разозливших хевенита, объяснялась не глупостью, а планами, о которых Хевен ничего не знал, и Саймондс прекрасно понимал, как опасно их военное положение. Но он был Истинным. Он веровал, несмотря на все амбиции, несмотря на внешнюю оболочку цивилизации, и, слушая тихие слова Хаггинса, он слышал зов своей собственной веры.

– Сатана надвигается, – продолжил Хаггинс. – Он уже дважды оторвал человека от Бога, каждый раз используя женщину как свое орудие. Теперь он снова пытается добиться той же цели, используя мантикорскую Блудницу и ее прислужницу Харрингтон, и если мы взглянем на ситуацию мирским взором, она действительно безнадежна. Но есть и другой взгляд, братья. Сколько можно поддаваться козням Дьявола, прежде чем разглядеть Божью истину? Мы должны довериться Ему и последовать за Ним, как Анания, Азария и Мисаил отправились в печь огненную, а Даниил спустился в ров ко львам. Говорю вам, наше дело не безнадежно. Говорю вам, оно никогда не будет безнадежно, покуда Господь ведет нас.

– Вне всякого сомнения, это правда, брат Хаггинс, – даже в голосе Главы Старейших чувствовалось уважение. – Но мы все тут всего лишь смертные. Как нам быть, если хевениты лишат нас «Гнева Господня», ведь весь наш флот погиб! Как мы сможем устоять перед всей мощью Мантикоры, если она устремится на нас?

– Нам надо только выполнить нашу задачу, Глава Старейших, – сказал Хаггинс с абсолютной уверенностью. – Мы успеем добиться падения отступников до того, как вмешается флот Блудницы. Нам надо только схватить Меч Божий и нанести удар, чтобы доказать, что мы по-прежнему Истинные, а Он смутит Блудницу – и неверных с Хевена тоже.

– Что вы имеете в виду, брат Хаггинс? – тихо поинтересовался Меч Саймондс.

– Разве мы не знали с самого начала, что Мантикора прогнила и ослабела? Если наши силы овладеют Грейсоном, все корабли Блудницы погибнут и не смогут оспорить нашу версию, как это случилось, то что остается делать Мантикоре? Она отшатнется от Света Божьего, и Его рука поддержит нас, как Он и обещал. Он всегда поддерживает Истинных. И разве вы не видите, что Он дал нам средство для достижения этой цели?

Глаза Хаггинса горели мессианским огнем, и он взмахнул рукой, указывая длинным костлявым пальцем на магнитофон дьякона Саймондса.

– Нам известны планы неверных, братья! Мы знаем, что они собираются отвлечь и бросить нас, запутать в своих сетях, но они не знают, что мы это знаем! – Он перевел горящий взгляд на Меча. – Меч Саймондс! Если бы вы полностью контролировали «Гнев Господень», сколько времени вам потребовалось бы сражаться с мантикорскими кораблями, чтобы захватить систему Ельцина?