Страница 9 из 73
Некоторое время Теракис смотрел перед собой, затем встал и подошел к столу.
— Рассмотрите-ка повнимательней эту картинку, инспектор, — попросил он.
Мюррей послушно подошел к нему.
Теракис положил на стол желтую пластиковую папку и раскрыл. Появилось несколько увеличенных черно-белых фотографий.
— Кортвейн, — кивнул Мюррей. Он видел труп этого человека сегодня утром.
Вылезшие из орбит, остекленевшие глаза, выражение ужаса, застывшее на лице, словно перед смертью он увидел нечто такое, что было страшнее, чем смерть.
Мюррей невольно содрогнулся. Он повидал уже много смертей, очень много, но так и не смог привыкнуть к ним, хотя внешне имел толстую кожу, которую приобрел в дополнение к своей профессии.
Теракис отложил первую фотографию и взял вторую.
— А теперь, пожалуйста, взгляните на это.
Мюррей повиновался, но не увидел ничего необычного.
Второй снимок был увеличенным фрагментом первого — часть шеи Кортвейна, на которой отчетливо выделялись темные пятна удушения.
— Обычные следы на первый взгляд, не правда ли?
— Вы преподносите все это очень увлекательно, доктор, — нетерпеливо сказал Мюррей.
Теракис усмехнулся.
— Это на самом деле увлекательно, — сказал он. — Подождите. И благодарите случайность, а также наблюдательность юного ассистента за то, что мы вообще обратили на это внимание. Рассмотрите внимательно эти снимки. — Он взял в руки третью карточку. Это был тот же снимок, только цветной. — Вглядитесь в отпечатки руки и обратите внимание на цвет кожи. Вероятно, вы что-то заметите.
Мюррей проклял в душе многословие доктора, но сделал то, что предложил ему Теракис.
Это было неприятное зрелище. Пальцы убийцы оставили глубокие, налитые кровью следы на шее Кортвейна. Мюррей, даже не будучи врачом, понимал, какую чудовищную силу должны иметь руки, лежавшие на шее Кортвейна.
Нечеловеческую силу, внезапно подумал он, но ничего не сказал.
Теракис был ученым — человеком, который не верит в духов, демонов или оккультные силы. Поэтому через некоторое время Мюррей произнес:
— Извините, доктор, но я не вижу ничего особенного.
— Если вы приглядитесь, то увидите маленькие серые точки на теле, — сказал Теракис со снисходительной улыбкой. — А точнее, на следах удушения. Эти точки и являются тем, что позволило мне пригласить вас сюда.
Мюррей смущенно вгляделся в фотографии.
— Но каким образом?..
Теракис перебил его торопливым движением головы.
— Я все объясню, инспектор. Ваш врач заметил эти точки и основательно исследовал их, хотя официальный осмотр трупа был уже закончен. То, что он обнаружил… — Теракис сделал драматическую паузу и взял из папки следующую фотографию, но держал ее так, чтобы Мюррей ничего не видел.
— Пластик!
— Пластик?! — глупо переспросил Мюррей.
— Валакрон, чтобы быть точным, — кивнул Теракис.
— Валакрон? — изумился Мюррей. — Скажите, доктор, не та ли это штука, из которой делают обычные манекены?
— Среди прочего, — кивнул Теракис. — При трупе нашли часть такой куклы, не так ли?
— Правильно… — Мюррей секунду помедлил. — Эта штука может продвинуть нас. По крайней мере, поможет определить истинные границы происшествия.
— Боюсь, что все не так просто, инспектор. Знаете, ваша мысль вполне естественна, если говорить о частицах пластика, которые были вдавлены в тело, но, к сожалению, дело обстоит по-другому.
— Как именно?
Вместо ответа Теракис повернул фотографию, которую держал в руках, чтобы Мюррей мог рассмотреть ее.
— Этот снимок сделан с помощью электронного микроскопа, — пояснил он. — То есть, мы можем, а вернее сказать, не можем понять, что же обнаружили. Но это доказательство.
— Ага, — сказал Мюррей, на этот раз оставаясь серьезным.
— Что мы здесь видим? — спросил Теракис, сопровождая вопрос подчеркивающим жестом. — Это обычная человеческая клетка, клетка кожи Кортвейна. А теперь посмотрите на клетку рядом с ней. Вы что-нибудь заметили?
Мюррей сосредоточенно склонился над фотографией.
— Нет, — сказал он через некоторое время. — Не вижу никакого отличия. Они выглядят совершенно одинаково.
— Верно, — сказал Теракис. — Они похожи, как только могут быть похожи две клетки. И несмотря на это, имеется различие, которое, честно сказать, заставляет меня начать сомневаться в своем рассудке. Левая клетка, как было сказано, совсем обычная. И та, рядом с ней, тоже выглядит абсолютно нормальной… — После точно выверенной паузы он закончил: — Только вся она из валакрона!
Прошло некоторое время, прежде чем Мюррей осмыслил сказанное.
— Вы… думаете, что… — Он остолбенел.
— Я думаю, — кивнул Теракис, — что тело Кортвейна частично превратилось в искусственный материал. Его кожа там, где соприкасалась с руками убийцы, превратилась в валакрон. Я знаю, что по науке это невозможно, что я прямым путем иду в сумасшедший дом, поскольку рассказываю подобные истории, но это именно так. — Теракис вложил фотографии обратно в папку, вздохнул и присел на край письменного стола. — Теперь вы понимаете, почему я спрашиваю о сроках задержания убийцы?
Мюррей с усилием кивнул.
— Еще бы, доктор, еще бы. Если то, что вы мне здесь рассказали и показали, правда, то…
— Это при известных обстоятельствах означает опасность, размеры которой мы пока не в силах осмыслить, — закончил Теракис. — Под это, конечно, еще надо подводить какие-либо теории, но то, что сказано сегодня… — Он содрогнулся. — Кто-то расхаживает по городу и одним прикосновением может превратить человеческое тело в пластик.
— Вы думаете, что изменение пошло бы дальше, если бы Кортвейн не умер?
— Да, — кивнул Теракис. — Видите ли, инспектор, человеческое тело живет дольше, даже если наступила клиническая смерть. Кожа, например, жила еще час, и по распределению трансформировавшихся клеток можно проследить процесс развития.
— Но ведь он умер! — удивился Мюррей. — Мне кажется, если жизненно важные органы поражены…
Теракис явно медлил с ответом.
— Клетка, в определенном смысле, тоже жизненно важный орган, — уклончиво сказал он. — А клетка живет дольше. Теперь вы понимаете, почему я придаю такое значение сроку поиска убийцы?
Мюррей безмолвно кивнул. Разумеется, он понял. Может быть, даже больше, чем думал Теракис. Образ человека, который неузнанным гуляет по городу и одним прикосновением может превращать других в… куклы, заставил его содрогнуться.
— У вас уже есть что-нибудь? — прервал его размышления Теракис.
— Ни единого следа, но… Дамона! — вспомнил Мюррей.
— Гм?.. — Теракис наморщил лоб.
— Я должен сейчас же позвонить, — торопливо сказал Мюррей. — Возможно, у нас все-таки есть след!
Теракис молча указал на телефон и отошел в сторону, чтобы дать Мюррею место.
Мюррей поспешил к телефону, набрал номер и подождал, пока на другом конце снимут трубку.
— Мисс Кинг? — прокричал он. — Быстро позовите ее!
— А кто эта мисс Кинг? — поинтересовался Теракис.
Мюррей прикрыл трубку ладонью.
— Одна моя знакомая. Боюсь, что она в опасности. Я объясню вам позже… — Он замолчал, некоторое время слушал, затем его лицо напряженно вытянулось. — Что значит — ее нет? — грубо сказал он. — Если ее нет в номере, так разыщите. Это очень важно! — Он снова подождал пару секунд, в бешенстве бросил трубку и повернулся. — Пойдемте, доктор! Мы сейчас же должны идти. По дороге я все расскажу. Потом можете считать меня сумасшедшим.
Теракис последовал за ним к двери, снимая на ходу рабочий халат.
— Почему я буду считать вас сумасшедшим, инспектор? — спросил он.
Мюррей невесело улыбнулся, рванул дверь и выскочил в коридор.
— Доктор! Прежде чем вы все узнаете, ответьте на один вопрос: вы верите в духов?
7
Дождь глухо и монотонно барабанил по крыше машины, превращая дорогу в серое, матово поблескивающее покрытие, в котором отражались идущие впереди автомобили. Тихий зуммер и музыка из работающего радиоприемника убаюкивали.