Страница 20 из 45
Может, причина депопуляции в возрастной структуре населения? Число стариков в населении увеличилось и показатель смертности, естественно, вырос. Подавляющее большинство среди умерших составляют люди старше 60 лет. Дети сегодня замещают уже не родителей, (как было в традиционном обществе), а дедушек и бабушек.
В современной России до 15 процентов мужчин в возрасте от 19 до 30 лет находятся в воинских казармах или тюрьмах, и это тоже снижает рождаемость. Сократить социальную изоляцию мужчин хотя бы вдвое – одно это могло бы увеличить ее на 5-6 процентов.
Но все-таки никто не считает все это главными причинами снижения рождаемости и депопуляции.
Медики, левые и правые политики, экономисты, подавляющее большинство населения убеждены, что главная причина роста смертности и снижения рождаемости в 90-е годы в России – понижение уровня жизни большинства. «Как можно заводить детей, когда зарплата ниже прожиточного минимума для одного человека!» «Низкая рождаемость является своего рода индикатором материального неблагополучия». «Установленный прожиточный минимум в нашей стране не обеспечивает уровень рождаемости, необходимый даже для простого воспроизводства населения. Его не в состоянии обеспечить и сложившийся средний уровень зарплаты».
Посмотрим, так ли это.
Мы с кандидатом медицинских наук Н.В. Ковалевой (Институт акушерства и гинекологии АМН) опросили в феврале и мае 1999 года 462 роженицы в трех роддомах Петербурга. Как выяснилось, рожают преимущественно бедные, с душевым доходом ниже прожиточного минимума: 29 процентов бедного населения воспроизводит 66,3 процента населения Петербурга, а на 27 процентов людей экономически благополучных пришлось лишь 8 процентов рождений. После августовского шока рождаемость у бедных повысилась, а у обеспеченных – понизилась на треть. Получается, показатель рождаемости не положительно, а отрицательно связан с доходом.
А если дело обстоит так, то обеднение населения, вызванное реформами, должно было бы привести к увеличению рождаемости, а не к ее сокращению. Что и происходит: число рожениц, принявших решение о ребенке до августа 1998 года, меньше, чем принявших такое решение после августа. Не ошибка ли это нашей выборки? Может, мы брали в собеседницы богатых, кому никакой дефолт не страшен? Но у нас не было ни одной роженицы из действительно богатых (по их заявлению) семей: богатые предпочитают рожать в домашних условиях или в клиниках за границей. Только что в Петербурге для них открылся частный роддом. Но число этих семей составляет 2-3 процента в населении и практически не может изменить общую тенденцию. Так что приходится признать: нет, это не скошенность выборки, а наглядное опровержение одного из самых распространенных сегодня мифов.
О том же говорят наши данные о различии в доходах одно-двух-трехдетных семей. В семьях, где родился первенец, средний доход 1154 рубля; в семьях, где новорожденный – второй ребенок, – 925; где новорожденный третий – 604 рубля. Чем больше детей, тем скромнее и жилье как по площади, так и по числу жильцов на одну комнату. Конечно, дети не приносят с собой дохода и, как правило, не улучшают жилищных условий; но, похоже, не дети приводят семью к бедности, а бедность рождает детей.
О том же свидетельствует и международный опыт: экономически развитые страны имеют малодетные семьи, экономически отсталые общества, например африканские, – многодетные семьи. Доля детей в возрасте до 16 лет включительно составляет в населении первых 1/5, а во вторых – половину.
Отрицательная связь между числом детей в семье и доходом была обнаружена еще в конце XIX века. Во второй половине XX века эта закономерность перестала отчетливо проявляться в наиболее развитых странах, где сложился многочисленный средний класс.
Почему же версия: низкий уровень жизни – низкая рождаемость, так распространена сегодня в России? Радикальное переустройство общества пока привело к обеднению большинства. Снижение рождаемости, начавшееся задолго до этих преобразований, продолжалось (о чем никто, кроме специалистов, не знал; с 1913 года демографические показатели фактически не публиковались вплоть до 1988 года). При этом резко возросла смертность мужчин в трудоспособном возрасте, что вместе и вылилось в феномен депопуляции. Совпадение этих процессов в историческом времени легко превращается в массовом сознании в цепь «причина – следствие». Левым политикам такая ситуация оказалась очень выгодной – они могли обвинить реформаторов в геноциде народа.
Профессионалы общественных наук и экономисты-практики тоже оказались без иммунитета против этого поветрия.
Думаю, реалии конца XX века продемонстрировали, что объяснение всех социальных процессов экономическими факторами несостоятельно.
А как связан с рождаемостью момент перепада доходов, переход с одного уровня на другой? Социологическое понятие «депривации» обозначает резкое увеличение дистанции между притязаниями человека и его реальными возможностями. Дистанция может увеличиться с ростом притязаний, потребностей, ожиданий при неизменных доходах – и с падением реальных доходов при неизменности притязаний. Депривация первого рода (стресс, по Г. Селье) обычно стимулирует к действиям необходимым, чтобы удовлетворить новые притязания человека. Депривация второго рода, шоковая (дистресс, по Г. Селье) переключает активность на удовлетворение менее «возвышенных» потребностей, например, сексуальных.
Эта гипотеза требует тщательного анализа; мы можем лишь ее проиллюстрировать. Период «перестройки» 1985-1991 годов можно считать периодом относительной стабильности доходов у всех слоев населения. Вместе с тем это время пробуждения надежд, ожиданий лучшей жизни. Как изменилась рождаемость в Петербурге в этот период? Она снизилась с 14,5 до 9,3 (на тысячу населения).
Следующий период, 1992-1994 годы – резкое ухудшение экономической ситуации, ожидания перемен к лучшему в стране и в личной жизни тоже подросли. Рождаемость продолжает снижаться, но меньшими темпами: с 7,6 до 7,1 промилле.
Годы 1996 – половина 1998 – относительно благополучный период. (В 1998 году сократились площади огородов, на которых горожане выращивали картофель, – свидетельство того, что экономическое положение бедных в 1997 году улучшилось.) Показатель рождаемости удерживается на предельно низком уровне 6,6 промилле.
Как нам кажется, стремительное понижение рождаемости в конце 80- х и первой половине 90-х годов вызвано депривацией как первого рода, повышающей притязания, так и депривацией второго рода – шоком резкого сокращения доступности благ. Причем эффект надежд периода политической «перестройки» 1988 – 1991 годов был сильней и продолжительней, чем эффект шоковой депривации в результате экономических преобразований 1992 – 1998 годов.
При уменьшении коэффициента рождаемости лишь на три десятых промилле смертность после августа 1998 подскочила на 12 процентов. Если в первой половине 90-х годов рост смертности в основном был задан ростом несчастных случаев, то есть ужесточением силовой борьбы, то теперь – за счет перенапряжений и психических стрессов, заканчивающихся инфарктами и инсультами, а также возрождением болезней, господствовавших в прошлом, – туберкулеза и других инфекционных заболеваний. Произошла историческая деградация структуры заболеваемости и смертности, которую труднее преодолеть, нежели сократить число несчастных случаев. Социальной проблемой остается сверхсмертность мужчин во всех возрастах, начиная с рождения и до 50-летнего возраста. В наиболее активном возрасте смертность мужчин превышает женскую троекратно.