Пешки Сдвига

- Ну, Дутый...

- Понятно. Могу тебе одно сказать, что в отношении Николаши - может больше не дуться. Получит он, лично от меня. Не скажу, что зело изобретательно, но прилежно. В конце концов, имея такую щекотливую жизненную стезю, надо быть всегда готовым, что твоя физиономия может встретиться с твёрдыми предметами, летящими к ней на большой скорости. Удачи, Прохор Дутый.

Она вернулась к машине, извлекла пару импортных пистолей, присовокупила по две обоймы для каждого, и поманила внимательно наблюдающего за ней Алмаза.

- Сходи, отлей. И заодно человечку гостинчик передай, его там наверное уже - от нетерпения корёжит. Давай, стеклорез. Потом поедем наше имущество из цепких лап местной преступности выдёргивать... Такая вот вводная.

Алмаз вернулся через минуту.

- Отдал. Он очень просил ничего не упоминать про него. Иначе - крышка. Сказал, что ты знаешь.

- Эх, малодушные. Сначала нагадят, потом трясутся. - Лихо сплюнула под ноги. - Ладно, это уже не наше дело. Но раз обещала - значит надо выполнять. Хотя, как подумаю, что ради вот этого мира я стаптываю себе стройные ножки, по самую жопу: хочется впасть в беспросветную меланхолию. И ведь ничего не изменится, это уже непоколебимо...

До вечера пришлось убивать время, катаясь по городу. Перекусили в какой-то забегаловке, и долго маялись бездельем, сидя в "Горыныче". Книжник пытался развлекать народ, рассказывая бородатые анекдоты. Но народ, в лице блондинки, убедительно попросил замолчать, сославшись на нервное напряжение. Пришлось повиноваться.

- Половина восьмого. - Сказал Алмаз. - Ещё подождём, или приступаем? Не до ночи же ждать?

- Пора. - Лихо вылезла из кабины, и с хрустом потянулась. - Сторожи, стеклорез. Шатуну там, судя по всему - работка найдётся. А книголюб пускай в массовке поотсвечивает. Набирается полезного опыта. Глядишь, скоро новый мир строить придётся, одними пламенными речами не обойтись... Шатун, покопайся в рюкзаке, захвати ствол какой-нибудь, не совсем гладкий, пару "эфок". Сначала попробуем цивилизованными методами. Хоть и обещала я покуролесить: да ладно - всем не угодишь...

Книжник что-то пробурчал, судя по интонации - предельно несогласное с высказыванием Лиха. Но та уже не слышала, быстрым шагом направляясь к трёхэтажному дому, на первом этаже которого и находился нужный им индивидуум.

- Притормозите. - Сказала Лихо, когда они уже подошли к подъезду. - Я сама. Давай ствол, и остальное. Не мог чего похуже взять? Почти новенький "Стечкин" выудил. Растратчик ты, Шатун... Если вдруг не вернусь через пару минут, то первая дверь направо. Выносите к бубеням.

Она распихала оружие по карманам, и зашла в подъезд, постучалась в нужную дверь. Немного выждала, и снова постучала. Дверной глазок потемнел. Лихо подняла вверх обе руки, демонстрируя дружелюбные намерения.

- Чего надо? - Спросили из-за двери. - Я тебя не знаю.

- Вы Николай? Есть разговор. - Лихо улыбнулась, хотя ей бешено хотелось, с выносом бедра шарахнуть боковым ударом ноги по этой двери, чтобы та ввалилась в квартиру. - Я думаю, что вам будет интересно. И выгодно.

- О чём речь?

- Сегодня к вам должна была попасть одна вещь. Плоский кругляш, сантиметров десять в диаметре. Серого цвета. Он мне нужен. Предлагаю обмен.

Зашебуршал замок, и дверь приоткрылась, держась на массивной цепочке. В образовавшуюся цель, выглянул багровый нос, небритый подбородок, и оценивающий глаз какого-то непонятного цвета. Но, можно было с уверенностью утверждать, что око, оценивающе разглядывающее блондинку, было с явной хитринкой. Разжиревшей такой, можно даже сказать - преисполненной самой пошлой самоуверенности. Лихо тихонько вздохнула - Балаболкин, вне всякого сомнения, являл собой тот тип людей, которых она презирала больше всего на свете. Торгаша без совести, или хотя бы её некоторых признаков.

- Кругляш... Плоский... А что дашь?

Лихо поочерёдно показала то, чем она была готова пожертвовать ради получения предмета.

- Маловато... - Хитринка в глазу Балаболкина затрясла отъевшимися телесами. - Мне за неё на три обоймы больше предлагают. Но я думаю пока. Интересная вещица, может быть, себе оставлю.

- Больше у меня нет. - Лихо пожала плечами. - Или берите, или я двинула. Ну?

- Ладно. Я закрываю дверь, ты кладёшь всё около порога, и выходишь на улицу. Возвращаешься через две минуты, и забираешь свою хрень. Без вариантов.

- Закрывай. - Дверь захлопнулась и, блондинка стала выкладывать всё из карманов, пристраивая у порога. - Ухожу!

Она спустилась вниз, вышла из подъезда. Было слышно, как хлопнула дверь. Первая фаза обмена состоялась. Шатун с Книжником вопросительно уставились на Лихо.

- Ждём. Возможно, устраивать погром, и никого мордовать не придётся. Хотя, сдаётся мне, что это заблуждение... Через две минуты будет ясно.

Через пару минут, дверь снова хлопнула. Блондинка заскочила в подъезд, и вскоре вернулась, держа в руке, опорожнённую, и сплющенную консервную банку, никаким боком не походящую на деактиватор.

- Сука... - Лихо с нарастающей злостью постучала кулаком по дверному косяку. - Мудила. Безупречный кандидат на кастрацию. Пошли, мальчики. Только осторожно.

Они поднялись вдоль стены, и замерли. Лихо вытянула руку, и требовательно постучала.

- Чё надо? - За дверью откликнулись сразу, как будто ждали, когда она постучится. Только голос был не балаболкинский, а незнакомый. Густой, немного гнусавящий бас.

- Кажется, Коля кое-что забыл отдать. - Громко и бесстрастно, сказала Лихо.

- А что, разве это не то, что требовалось? - Издевательски вопросили изнутри квартиры. - Кругляш, плоский, серый. Всё сходится.

- Слышьте, шутники... А вы дверку отоприте, я вместе с вами похихикаю. А то мне не смешно, перед закрытой стоять. Так как?

Блондинка уже примерно догадывалась, какой ответ он услышит. И грустно хмыкнула, когда из-за двери донеслось, со смаком выговоренное "Пошла на хер!". И, раздался продолжительный гогот в два голоса. Балаболкин был человеком с потрясающим чувством юмора.

- Сейчас произойдёт смена юмористов, и качества юмора. - Лихо повернулась к Шатуну и, скорчила насмешливо-злую рожицу. - Большого можешь тискать, как душе угодно. Того, что поменьше - оставить в полном сознании. Дискуссию предлагаю считать открытой. Громи.

Дверь в квартиру слетела с петель, и плашмя грохнулась в прихожей. Шатун ворвался в чужую жилплощадь, незамедлительно распечатав баул с трендюдями, имеющий все необходимые сертификаты. Здоровенный лось, габаритами едва ли не превосходящий Шатуна, с неимоверно глупым выражением на толстомясой "витрине", кубарем покатился по прихожей, поймав коронный прямой в челюсть. И остановился лишь с помощью стены в дальней комнате, звучно влепившись в неё макушкой. Голова выдержала только потому, что Шатун бил щадящее, можно даже сказать, не бил - а потрогал. За посылание на известный ориентир, по его мнению - этого было достаточно. Но вот с пережёвыванием пищи, у балаболкинского телохранителя - теперь точно будут проблемы.

Второй попытался было дёрнуться в сторону кухни, но оказался надёжно схвачен за шею и, принуждён к повиновению. Больше в квартире никого не оказалось.

- Давай его в комнату. - Лихо с садистским наслаждением похлопала Балаболкина по пухлой, лоснящейся ряшке. - Ишь, защеканец... Филиал испанской инквизиции на выезде, извольте терпеть, и не жаловаться. Знаю, что не ждали. Но у нас сегодня благотворительная акция, не отменять же? Сейчас я тебе устрою наматывание прямой кишки на всё, что на глаза попадётся. И ещё кое-какие плотские развлечения. Вот только то, что они будут связаны с удовольствием - обещать не буду, уж извини... Конвоируй, Шатун.

Громила втащил вяло трепыхающегося, словно частично ожившая водоросль - Николашу, в большую комнату.

- А побледнел-то как, а задёргался... - Фыркнула Лихо, заходя следом. - А жить сразу стало непередаваемо грустно, да, Колюнь? Вот видишь, я тоже шутить умею. Правда, юмор у меня насквозь чёрный, но вот такая я уродилась, ничего не попишешь... Пискни что-нибудь, я то я тут перед тобой разоряюсь, словечка вставить не даю. А ты ведь что-то хочешь сказать. Вижу - хочешь... Ну, цигель-цигель, юноша.