Утонувшие надежды

76

Утро. Все утро шел нескончаемый ливень. Сотрудники ночной смены покидали рабочие места на плотине; повесив носы и втянув головы в плечи, они рассаживались по машинам без привычной пикировки с дневной сменой, которая торопилась навстречу, изрыгая проклятия и желая лишь одного — побыстрее укрыться в сухих кабинетах. Многие недели хорошей погоды были забыты.

«Когда же кончится этот дождь?»

За все утро по плотине проехали лишь три автомобиля. Даг очнулся в тот самый миг, когда над ним проезжала третья машина. «Я жив», — удивленно подумал Даг, лежа на камнях у восточного края дамбы, чуть ниже проезжей части, у самой воды.

А удивляться было чему. Последнее отчетливое воспоминание о кошмарной ночи было связано с тем головокружительным мигом, когда Даг наконец увидел железную дорогу. Головокружение объяснялось отчасти тем, что мозг Дага уже был затуманен кислородным голоданием. И все же он был поистине счастлив, когда после долгих безуспешных поисков перед ним внезапно открылись две ржавые стальные полосы, ведущие к тайнику с семьюстами тысячами долларов.

И к смерти.

Даг припомнил, что он действительно поплыл вдоль насыпи. Все тот же недремлющий уголок его сознания подсказывал, что воздух в баллонах кончается и следует торопиться. Усилием воли Даг заставил себя нырнуть поближе к рельсам.

Потом в его памяти образовался провал. Вероятно, Даг на время потерял сознание, во всяком случае частично. И в этот миг на смену упрямству пришли чутье и опыт подводника, направившие его усилия в должное русло.

«Недостаток кислорода» — это понятие, относящееся к каждой конкретной глубине. Стоит подняться чуть выше, и благодаря уменьшению давления пловец получает очередную порцию воздуха. Немного, но при таких обстоятельствах каждый глоток на вес золота.

По-видимому, в какой-то момент Даг совершил аварийное всплытие, поскольку на нем не оказалось пояса с грузилами и акваланга. При аварийном всплытии ныряльщик попросту устремляется к поверхности воды, медленно выдыхая воздух, чтобы уберечь легкие от травмы при их расширении, вызываемом быстрым подъемом. Полупустой ПУП помог ему всплыть и в дальнейшем удерживал его на поверхности воды. Последний проблеск сознания заставил Дага по примеру Джона двигаться в сторону огней плотины и выбраться на сушу, где он провалялся до самого утра.

Гидрокостюм уберег его от переохлаждения, и тем не менее Даг чувствовал себя совершенно разбитым, продрогшим до костей и чертовски голодным. Затем его пронзила страшная мысль, заставившая забыть об этих мелочах.

«А ведь я мог погибнуть там, в воде!»

Более того, его спасло лишь чудо. Как он мог быть столь неосторожен?

Даг медленно поднялся, постанывая от боли. Болью были пронизаны каждая мышца, каждый сустав. Несмотря на гидрокостюм, он продрог насквозь. «Тепло... — подумал Даг. — Тепло, еда, постель». Жаль, что он так и не потолковал с Миртл. Оказаться сейчас в постели с женщиной — как раз то, что доктор прописал.

Скрипя суставами, словно Железный Дровосек, нуждающийся в смазке, Даг нагнулся, снял ласты и пополз по камням в сторону стоянки у входа на плотину. Здесь он постоял пару минут, разминая затекшее тело и надеясь, что мимо проедет машина, которую можно будет остановить, Даг пошел по дороге, ругая себя за то, что так и не научился у Келпа играючи обращаться с автомобилями.

Энергичная ходьба помогала бороться с холодом, однако ступать босыми ногами по грубому покрытию было не слишком приятно. «Я жив, — напоминал себе Даг. — А все остальное — чепуха».

Он прошел чуть больше полумили, когда за спиной послышался шум мотора. Даг обернулся и изобразил на лице любезную улыбку, пытаясь принять облик обычного голосующего. Он поднял большой палец и с удивлением увидел, что «шевроле» и впрямь собирается остановиться.

Удивление Дага лишь возросло, когда он открыл дверцу и увидел за рулем красивую девушку. Очень красивую.

— Большое спасибо, — сказал он, захлопывая дверцу. — На улице такая паршивая погода...

— Вы одеты в самый раз, — ответила девушка, окидывая взглядом гидрокостюм и криво усмехаясь. Потом она включила передачу, и автомобиль покатил вперед.

Как приятно было обозревать пейзаж, уносящийся назад со скоростью сорок миль в час вместо четырех!

— В такую погоду хозяин собаку на двор не выгонит, — сказал Даг.

— Это верно, — согласилась девушка. — Я бы ни за что не вышла из дому, кабы не была верной женой.

Мысль Дага зацепилась за слово «жена», но ироничный тон, которым оно было произнесено, подразумевал нечто иное. Даг присмотрелся к девушке более внимательно и спросил:

— Неужели муж выгнал вас в такое ненастье? Зачем же? За упаковкой пива?

— Нет, он меня не выгонял, — ответила она. — Теперь он никого и никуда не выгонит, уж поверьте. Я ездила к нему в больницу.

— Извините...

— В психиатричку, — добавила девушка самым беззаботным тоном. — Мой муж малость того.

— Какой ужас! — заметил Даг. — Такая красивая женщина, а муж — с приветом.

Девушка благодарно улыбнулась Дагу:

— Вы действительно считаете меня красивой?

— Вы и сами это понимаете.

— Скажите, видно ли по мне, что я беременна?

— Нет. Неужели?

— Значит, незаметно?

— Ни капли, — искренне сказал Даг, раздумывая, не похлопать ли красавицу по животику. Нет, не стоит. Он не мог позволить себе риска остаться на обочине.

Девушка нарочито горестно вздохнула.

— Надо было слушаться мамочку, — сказала она. — Мамочка с самого начала подозревала, что с ним неладно, но я не послушалась.

— Почему?

Еще один вздох.

— Беда в том, что я не в силах противиться своим желаниям.

— М-мм? — заинтересованно и одобрительно промычал Даг. — И как же вас зовут?

77

Дортмундер приподнял чашку.

— Последняя чашка кофе в этом году, — сказал он и выпил.

— Почему? — удивилась Мэй, сидевшая рядом с ним на кухне дома по улице Вязов.

— Потому, что я опять возвращаюсь в город, — объяснил Дортмундер. — Боюсь, я еще долго не смогу пить воду из-под крана.

— А принимать душ?

— Над этим я еще не думал.

— Прежде чем вода поступает в город, ее тщательно очищают, — сказала Мэй. — К тому же в воде постоянно оказываются дохлые птицы, рыбины и прочие твари.

— Не важно, — ответил Дортмундер. — Представь: я открываю кран, и в раковину начинает капать вода. Что я услышу в этом звуке? Правильно. «Эл... Эл... Эл...»

— Уолли уезжает, — сказала мамуля, входя в кухню.

Дортмундер и Мэй вышли в гостиную. Через открытую дверь в комнату врывался влажный воздух. Улицу по-прежнему заливал дождь. Тайни собирал детали компьютерной системы, защищенные от непогоды пластиковыми мешками. Уолли держал в руках объемистую зеленую сумку, улыбаясь во весь рот и больше обычного напоминая куклу, выставленную на продажу в какой-нибудь лавке побережья Джерси.

— Мисс Мэй и Джон, — сказал Уолли, — все было просто замечательно. Я многому у вас научился.

— Мне было очень приятно с тобой познакомиться, Уолли, — ответила Мэй.

— С тобой и с... кхм-кхм... с компьютером, — добавил Дортмундер, деликатно покашливая. — Вы очень нам помогли.

— Терпеть не могу долгих прощаний, — заявил Тайни. — Особенно когда у меня в руках триста фунтов барахла.

Они наскоро попрощались, Уолли и его оборудование разместились в такси мамули, и машина покатила на Миртл-стрит. Точнее, к Миртл Стрит.

Чуть позже появились Стэн и Келп, на долю которых выпало обеспечить транспорт для переезда в город. Стэн пригнал «датсун S.E.X.-69», на котором должны были ехать он сам и его мамуля. Келп раздобыл «понтиак прикс-фикс» с табличкой «Врач», способный вместить самого Келпа, Дортмундера и Мэй, а также Тайни. Они загрузили машины, бегая взад-вперед под дождем, и, когда все было готово к отъезду, Дортмундер захлопнул дверь дома и повернулся к Мэй, с беспокойством рассматривающей пикап Дага, что до сих пор стоял на дорожке у лужайки.