Король по праву

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. ВИДЕНИЕ СОВРЕМЕННОЙ ВОЙНЫ

1. ПЕРЕД ВОЙНОЙ

Глубоко задумавшись, сидит Пауль.

Опускается тень и поглощает его. Потом он появляется снова (теперь уже в собственном воображении) на троне, но в полной темноте. Вот, словно пух чертополоха, вокруг него начинают летать газеты. Они трепещут и падают. Некоторые взмывают вверх и летят в сторону зрителей, их уже можно разглядеть во всех подробностях. (Мне кажется, режиссеру следует понаблюдать, как плавает в аквариуме скат.) Зрители читают:

«Сыны Клаверии». «Война! Война!»

«Клаверийский патриот». «Война! Война!»

Слова «Война! Война!» срываются с газетных листов и летают в воздухе.

Газеты валят, как снег в метель, они превращаются в аэропланы, быстро проносящиеся по экрану. Позади короля появляется зарево, похожее на зарево пожара. Оно становится медно-красным. Следующие кадры для усиления эффекта должны быть окрашены в красные и золотистые тона, с яркими светло-зелеными, голубоватыми, зелеными и розовато-лиловыми оттенками.

По обе стороны от короля появляются двое. Один из них – Мицинка, но теперь на нем яркая зеленая форма, которая делает его еще более похожим на рептилию; другой – злодей Монза. Они хватают короля под руки и, указывая вперед обнаженными саблями, заставляют встать. Позади появляются другие смутные фигуры, подталкивающие короля. Попирая всех, проплывает черный леопард. На передний план выплывает принцесса Елена, разворачивается декоративное панно, на котором снова чередуются знамена и копья. Принцесса в костюме Жанны д`Арк, такой зрители видели ее в процессии во время сцены последней встречи принцессы с Паулем. Она прекрасна и обольстительна. Она язвительно обвиняет Пауля в трусости. Обнажив длинный меч, принцесса берет его за клинок и вкладывает в руку короля. Он отказывается, но она непреклонна. Он берет меч. Тотчас все перестают наседать на короля и бурно аплодируют ему. Он размахивает мечом. Принцесса становится рядом, чуть пониже.

С королем во главе, выстроившись клином, все идут вперед сквозь беспорядочно бегущие тучи. По сторонам и внизу виднеется огромная толпа простого народа и солдат.

Тем временем звучит тревожная музыка, сменяющаяся военными маршами, бравурность которых угрожающе нарастает.

Тучи сливаются в бурный поток. Этот поток дыма и туч несет Пауля и всех, кто был с ним.

2. ВОЙНА

Звучит национальный гимн Клаверии, раздаются крики, приветствия.

Пауль и толпа его сторонников идут на зрителей, их фигуры все увеличиваются, становятся расплывчатыми, прозрачными и, наконец, совсем исчезают. Толпы народа, смутно видневшиеся вокруг, теперь проступают на экране более отчетливо, и мы видим площадь перед собором в Клавополисе, заполненную беспокойной толпой людей, которые кричат, толкаются, держа в руках бесчисленные плакаты с изображением леопарда, и смотрят, как через площадь проходит колонна солдат в боевом снаряжении. Камера надвигается на толпу, выхватывая отдельные детали из этого бурлящего моря голов. Мы видим людей: неистово кричащих женщин, плачущих старух, старика, которого топчет шарахнувшаяся от грузовика толпа. Камера наведена на солдат, потом на мгновение поднимается над толпой и задерживается на группе людей, неподвижно стоящих на ступенях собора.

Среди этой группы пожилой священник в полном облачении, с поднятой для благословения рукой. Перед ним – щетина штыков, по бокам – два прислужника. Выше, на ступенях, стоит торжествующий Монза, рядом с ним – приземистый Мицинка. Здесь же английский посол в Клаверии. Подчеркнуто спокойно он то и дело проводит рукой по усам и рту. Рядом с ним с безразличным видом стоит американский посол. И вот они встречаются взглядами. Напряженность в дипломатических отношениях заставляла их избегать друг Друга в течение нескольких недель. Английский посол качает головой, как бы говоря: «Ну и ну!» Американец пожимает плечами, словно хочет сказать: «Этого и следовало ожидать».

Объектив снова направлен на войска. Он выхватывает из марширующей колонны группу солдат. Они возбуждены и кричат «ура». Один из них оглядывается на девушку, и секунду мы видим на экране только их двоих.

А теперь мы видим эту же группу солдат на рассвете в товарном вагоне поезда, идущего по железнодорожной линии в горах; усталые, измученные, они приходят в себя после долгой ночи.

Поезд резко останавливается. Солдаты высыпают из вагонов. Музыку заглушает рев самолетов. Выскакивая из вагонов, солдаты смотрят вверх. Несколько человек изготовились к стрельбе. Один стреляет вверх. Подбегает офицер и кричит: «Рассредоточиться! Рассредоточиться!» Но уже поздно. Видно, как эскадрилья самолетов устремляется вниз, и солдат начинает косить пулеметный огонь. Они падают и кричат. У одного пулями прошито лицо, но он продолжает бежать.

Юношу, который накануне оглянулся на девушку, поразила пуля. Он скатывается в ров, лицо его за рамкой кадра, ноги неподвижны. На экране мансарда, и в ней та же девушка. Рассвет. Она просыпается и в страхе садится. Ей приснился дурной сон. Она проводит рукой по волосам и задумывается. На лице ее ужас. Ища утешения, она поворачивается к распятию над изголовьем кровати.

Вдруг она вздрагивает. Раздается вой сирены. Она прерывает молитву и идет к окну. Неподалеку слышен взрыв. Она выглядывает в окно, и вдруг окно освещает красное зарево.

Она бежит через комнату.

Мы снова видим вагоны, из которых выскакивают солдаты. Теперь с агравийскими аэропланами вступили в бой клаверийские. Поединок между двумя самолетами. Один из них врезается в землю, объятый пламенем. Войска развертываются, чтобы отразить танковую атаку. На них ползут пять громадных танков, которые больше и безобразнее всех известных современных танков. Офицеры жестами приказывают солдатам отойти в укрытие. Солдаты специального подразделения, похожие на водолазов в кольчугах, переваливаясь, подбираются под прикрытием бруствера к неуклюжей, безобразной машине, похожей на помесь гаубицы, мусоровоза и приспособления для поливки улиц. К ней присоединен рукав. Один из громадных танков угрожающе вырисовывается «а фоне неба, и рукав направляется на него. На секунду экран затемняется, чтобы следующая сцена была более эффектной. Из рукава вырывается струя жидкости, которая вспыхивает ослепительным белым пламенем и обрушивается на танк. Он на глазах оседает, плавится и, охваченный розовато-лиловым пламенем, с грохотом взрывается. Камера отодвигается назад, и мы видим, как один за другим взрываются танки. Через экран проплывают клубящиеся тучи багрового дыма. Оседая, они становятся зеленовато-желтыми.

Из этого дыма появляются бегущие люди с искаженными от боли лицами. Они задыхаются. Они падают, кричат, корчатся. Гул самолетов и танков, грохот пушек отдаляется, теперь это ужасное зрелище сопровождают хрип и стоны. На несколько секунд все замирает, и слышно только, как кто-то тяжело дышит и всхлипывает. Виден большой пустырь, поросший вереском, и корчащиеся на земле люди. Камера медленно приближается к ним; экран становится синевато-зеленым, и еще один из тех, кого мы видели на площади, с лицом, перепачканным засохшей кровью и грязью, медленно, морщась от боли, ползет вперед. Его изумленное лицо заполняет собой весь экран. Он приподнимается и смотрит на зрителей.

Музыка резко обрывается, как только он начинает поднимать голову, и вся сцена проходит в тишине. Лицо солдата искажается в агонии, глаза закрываются. Торжественно гремит клаверийский национальный гимн. Солдат медленно опускается на землю. Экран светлеет, флаг с изображением леопарда полощется и хлещет по лицу умирающего человека. Видимо, это раздражает его, потому что он пытается оттолкнуть полотнище от своего лица. Он исчезает в складках развевающегося флага.

Кроме клаверийского гимна, звучит английский «Правь, Британия» и американский «Моя страна» или какая-либо другая известная патриотическая английская и американская музыка, которую сочтет нужным использовать композитор. Появляются флаги. Сначала клаверийские, потом других стран. Вьется американский флаг, сливаясь с английским. А затем мы видим вступающий в бой огромный флот. Вдалеке, на горизонте, видны корабли противника. Сверкают орудийные залпы. В музыку вплетается грохот машин.