Укрощенное сердце

Корина была хорошей слушательницей и задавала кучу вопросов. Все, что интересовало его, было для нее крайне важно.

Утром, ожидая возвращения Ли и Джилл, Корина меняла в вазах цветы. Конни, одарив ее ободряющей улыбкой, ушла работать в свой кабинет. В тот момент, когда девушка ставила в хрустальную вазу прекрасные белые розы, она увидела в окно быстро идущего к дому Кайала. Было странно видеть его в этот час. Она поставила вазу и вышла на веранду. Он шел очень быстро, прижимая руки к груди. Увидев, что вся левая сторона его рубашки разорвана и залита кровью, Корина побледнела и схватилась за столбик веранды.

— Господь Всемогущий! Что с тобой случилось?

— Ничего особенного, просто очень много крови, вот и все. Двое ребятишек тыкали палками в быков, и одному из них это очень не понравилось. Хорошо, что я услышал шум, иначе детей не было бы в живых. — Он хотел пройти мимо нее, снимая на ходу рубашку и прижимая комком к ране.

Корина не в силах отвести глаз от его груди, закусила губу.

— С тобой все в порядке? — отрывисто спросил он, увидев, что она побледнела. — Я пойду смою кровь. Мы все сделали противостолбнячные прививки, так что паниковать незачем. — Он говорил быстро и как будто слегка раздраженным тоном. Корине удалось взять себя в руки, и она вошла в дом вслед за ним.

Позволь мне помочь тебе, Кайал. Пожалуйста, я прошу тебя. — Она не отставала от него. Он прошел прямо в маленькую туалетную комнату, из которой дверь вела в ванную.

Голос ее молил.

— Не будь так суров, Кайал. Я умею оказывать первую медицинскую помощь.

Он взял из аптечки лекарство и вату и, пока Корина мыла руки, быстро наполнил водой раковину. Корина решительно подошла и осмотрела рану — след бычьего рога, а затем обработала ее лекарством. Кайалу было больно, но он не моргнул глазом. Она нежно промокнула рану насухо, раздумывая, как ей лучше перевязать его. Видя ее нерешительность, Кайал посоветовал.

— Отрежь полоску пластыря. Он лежит вон в той коробке. Пластырь стянет края гораздо лучше, чем нитка.

Корина тщательно отрезала нужной ширины полоску и прижала ее к коже, крепко придерживая пальцами края раны. Затем она положила все оставшиеся медикаменты обратно в аптечку. Он улыбнулся ей беззаботной обаятельной улыбкой.

— Да ты просто молодец! У тебя золотые ручки.

— Ты очень добр, Кайал, — робко улыбнулась она, румянец снова заиграл на ее щеках. — Но без моей помощи тебе было бы труднее?

— Не думаю, чтобы я смог справиться без тебя. — Он взял ее за подбородок и приподнял лицо. — Но ты слишком впечатлительна, чтобы стать хорошей медсестрой. Пойду переодену рубашку и снова за работу.

По дороге он на минутку остановился.

— Забыл тебе сказать. С нашими девушками приезжает Люк Расселл и. его отец. Покататься верхом. Они останутся на ленч, а потом улетят обратно. Вот на ком ты можешь оттачивать глазки, зубки и коготки. Люк — легкая добыча.

Корина с удивлением спросила:

— И вы с миссис Баллантайн об этом знали и ничего мне не сказали?

— А что тут собственно такого необычного? — Он замолчал. — Если Люк ищет предмет для романтического приключения, то, мне кажется, ему надо поискать в другом месте.

Корину задел его тон, и она вспыхнула.

— А если у меня на этот счет другие мысли, о повелитель Бал Бала?

— Может быть, ты поделишься ими со мной? — спросил он и сжал холодными пальцами ее руку.

— Если прикажешь, то обязательно. — Она смиренно опустила глазки.

Внезапно он отпустил ее и пошел к двери, бросив ей на прощанье:

— Может быть, и прикажу…

Корина отвернулась и невидящим взглядом стала смотреть на розы. Почему она так легко подчиняется ему? А ведь возможно, что легкий флирт только повысит интерес Люка.

В конце концов Корина решила пустить все на волю случая.

За столом было весело и шумно. Корина оказалась самой тихой. Пока Люк собирался отозвать ее в сторону для разговора наедине, Кайал пригласил его посмотреть хозяйственные новинки, которые он ввел в своем хозяйстве, а после этого Расселлам было пора улетать.

Люк только и успел что пожать Корине руку и пригласить навестить их поскорее.

Вечером, болтая за кофе, Ли рассказывала матери новости, а Джилл перебирала свои рисунки. Повернувшись к Конни, она протянула ей папку.

— Я сделала серию новых зарисовок и хочу, чтобы вы их посмотрели. Они предназначены для главы, в которой вы рассказываете о больших овцеводческих станциях.

Конни Баллантайн с благодарностью поглядела на нее.

— О, как это мило, дорогая… Да, и пока я не забыла, как вы полагаете, нельзя ли сделать рисунок, изображающий Бога пустыни Мункабилласа? По поверию, этот Бог нагоняет страх странным вибрирующим звуком, который иногда слышится в пустыне. Звук этот считается голосом Бога. Можно сделать прекрасную иллюстрацию.

Джилл тут же отправилась искать свой старый альбом, где она уже пыталась изобразить этого Бога. Тетя последовала за ней.

Ли поглядела на Корину.

— Ну, выкладывай. Я вижу, что с тобой что-то происходит. Я, как только приехала, сразу поняла, что твои мысли чем-то заняты.

— Тебе показалось, — улыбнулась Корина, стараясь говорить непринужденно. — Возможно, мне было немного неловко за ленчем. Твой сводный брат неодобрительно отозвался о моей дружбе с Люком Расселлом.

— Кто бы мог подумать! — огорчилась Ли. — Странно, почему его это волнует?

— Кайал — лидер. В любом обществе должен царить только он, — ответила Корина. — Он не выносит другого самца в своей стае!

Ли кинулась в защиту.

— Может быть, он считает, что должен тебя оберегать. Ты же гостья. У тебя здесь никого нет, и он чувствует свою ответственность. — Ли растерянно замолчала, не найдя лучшего объяснения.

Корина улыбнулась.

— Давай лучше поговорим о тебе. Ты добилась успехов в борьбе за любовь Гэвина Расселла?

— Определенно сказать не могу. Но я приложила все усилия, — просто призналась Ли. — Миссис Расселл хочет, чтобы мы приехали к ним в один из ближайших выходных дней. Лучше поехать в следующем месяце, тогда станет попрохладнее.

Конни Баллантайн вернулась в комнату в сопровождении Джилл.

— Девочки, подойдите поближе, я хочу знать ваше мнение.

Она разложила на низеньком столике рисунки и отступила назад, давая им возможность подойти поближе. Корине рисунки понравились.

Девушка с искренним восхищением подняла глаза, чтобы похвалить Джилл, но та ответила ей взглядом полным насмешливой иронии. Конни Баллантайн взяла рисунок, на котором был изображен вьючный верблюд. Было видно, что она обдумывает, в какой главе книги пристроить эту картинку. Она рассказала две забавные истории, услышанные от отца, который держал у себя верблюдов.

Корина слушала с большим вниманием. Ей все было в новинку, и она впитывала любые сведения, как губка. В истории Центра огромную роль играли лошади и верблюды, так что Конни Баллантайн понимала, что не упомянув этих животных, она сделает свое описание неполным.

Когда все в доме уснули, в дверь к Корине постучали. Она распахнула ее, широко улыбаясь, потому что думала увидеть Ли. На пороге стоял Кайал Баллантайн. Окинув взглядом ее ночную рубашку, он попросил:

— Я хочу пригласить тебя на ночную прогулку. Пожалуйста, переоденься.

Корина открыла рот, чтобы возразить, но он решительно вошел в комнату и прикрыл дверь.

— Не трать зря времени. Ночь коротка. Эта ночь принадлежит нам и только нам. Собирайся скорее, я жду.

Словно в тумане, Корина поспешила в спальню и переоделась.

Они вышли в душистую ночь. Кайал вскочил в седло и посадил ее впереди себя. Крепко обняв одной рукой и нежно поцеловав ее за ухом, он тронул жеребца.

Ночь залила всю равнину лунным светом, и было видно почти как днем. На черном бархате неба сверкали звезды, теплый ветерок овевал пылающие щеки Корины, нежно шевеля пряди ее распущенных волос. Очарованная и взволнованная, она чувствовала, как кровь стучит в висках, а сердце бьется часто и неровно. Чувствуя его горячую руку у себя под грудью, ей захотелось прижаться к нему всем телом. Сладкая истома охватила ее, губы пылали от желания.