Страница 173 из 191
Что ни говори, «профессиональные лингвисты колеблются предсказать, говоря об отдаленном будущем, дальнейшую глобализацию английского языка. Исторически языки поднимаются и падают вместе с военными, экономическими, культурными и религиозными силами, поддерживающими его. Есть основания полагать, что влияние английского языка в конечном счете ослабнет. Прежде всего потому, что на нем говорит лишь незначительное и нетипично удачливое меньшинство. По мере глобализации всего — от торговли до коммуникаций — произойдет регионализация и усиление значимости региональных языков. Арабский, китайский, хинду, испанский и несколько других региональных языков уже начинают расширять зону своего влияния — и период их бурного роста еще впереди».
Да, до 90 процентов сайтов в Интернете созданы по-английски. Но число пользователей Интернета в США выросло в последний год века на 40 процентов, а в Китае на 500 процентов, в Индии — на 300 процентов. «От Астурии до Зулу, — пишет лингвист Дж. Фишман, — практическая зависимость мира от местных языков растет в той мере, в какой эти языки способствуют формированию местной идентичности». А это означает, что на пути главенства одной страны, говорящей не на самом распространенном языке, встает весомое препятствие.
Что касается религиозной совместимости, то за XX век две главные прозелитические религии — западное христианство и ислам — не добились решающего перевеса в свою сторону. Но в сопоставлении численности своих приверженцев наметилась неблагоприятная для Запада в целом и для США в частности тенденция. Численность западных христиан увеличилась с 26, 9 процента мирового населения до 29, 9 процента в 2000 г. и понизится до 25 процентов в 2025 г. В то же время численность мусульман поднимется с 12, 4 процента в 1900 г. до 30 процентов мирового населения в 2025 г. Для апологетов однополярного мира это создает весомое препятствие.
Требование равенства в торговле и финансах
Заглядывая в будущее, многие футурологи полагают, что «любая система торговли по самой своей природе неизбежно уменьшит роль США в мировой экономике, поскольку многие господствующие позиции Америки в организациях вроде Всемирного банка или МВФ, полученные после Второй мировой войны, подвергнутся сомнению и протесту. В любой новой системе Соединенные Штаты будут иметь меньше прав голоса и меньше влияния. Как только начнутся переговоры о новой системе торговли и американской публике станет ясной потеря Америкой былого могущества, эта публика не поддержит новые соглашения… в таких бумажных организациях, как Всемирная торговая организация (где каждая страна имеет один голос). В отличие от периода Бреттон-Вудса (1944) США не могут заставить сесть всех за стол переговоров и принудить принять созданную американцами торговую систему». Отныне США не могут безоглядно следовать только собственным интересам.
Угрозы, которые Америка встретит в будущем, будут мало похожи на угрозы десятилетней давности. Америка должна быть готовой к отражению атак террористов, а не к запуску боевых ракет. Вопреки фундаментально изменившейся реальности, стратегия и тактика вооруженных сил США не изменились принципиально со времен «холодной войны». Воздушные силы требуют создания новых типов бомбардировщиков; наземные силы хотят разработки новых танков и бронетранспортеров; ВМС — 14 авианосных соединений. Но кто будет сражаться с партизанами на улицах Могадишо или Митровицы? Это означает, что американские вооруженные силы в XXI веке встретят свои задачи неадекватно. Вооруженные силы США — при всех их феноменальном могуществе — будут становиться все менее эффективным инструментом в силовых конфликтах, которые обещает нам XXI век.
Наука и технология
Война 2002 г. в Афганистане явилась предметом гордости сторонников односторонних действий: Америка явила миру мощь своей военной машины, построенной на высокой технологии. Отметим, однако, что очень большая часть американской военной технологии произведена американскими коммерческими компаниями, выдающими технологию роботов, авиационной и космической оптики, спутников, приборов для ориентации вооруженных сил, телекоммуникации. Значительная часть этого высокотехнологичного оборудования произведена не военно-промышленным комплексом США. Ситуация изменилась в худшую для США сторону — и изменения этой тенденции не предвидится в будущем, несмотря на резко увеличившиеся военные расходы администрации Буша. Такие американские прежние военные секреты, как Интернет, стали ныне практически всеобщим достоянием. Современные высокотехнологичные американские компании для выживания зависят от международных рынков. В реалиях сегодняшнего дня технология двойного использования являет собой основу американского высокотехнологичного экспорта.
К примеру, «суперкомпьютеры, необходимые для ведения боевых действий уровня XXI века — определяющие все, от формы боеголовки до определения погодных условий в случае удара с воздуха, — являются продуктом тех американских компаний, которые получают по меньшей мере половину своих доходов от зарубежных продаж. Другими словами, американское военное превосходство зависит от стабильности и открытости мировой экономики, чего в таких размерах никогда не было ранее».
Не следует считать, что Япония остановила свой «бег вдогонку» Соединенным Штатам навеки. 20 апреля «Нью-Йорк таймc» напомнила своим читателям: «Японские лаборатории построили самый быстрый в мире компьютер, машину столь мощную, что объем обрабатываемой ею информации превосходит мощность 20 самых быстрых американских компьютеров, взятых вместе, и далеко обходит предшествующего рекордсмена — компьютер, построенный ИБМ. Это достижение указывает на то, что технологическая гонка, о которой многие американские инженеры думают, что они ее уже выиграли, далеко не завершена». При этом американцы фиксируют растущее сотрудничество Японии с Китаем.
Разумеется, сыграет свою роль и обычная человеческая косность в отношении революционных прорывов науки. Мощные новые технологии провоцируют отчаянное сопротивление. (Напомним, что создание двигателей внутреннего сгорания вызвало небывалое сопротивление уязвленных поклонников лошадиной тяги. Мирное использование атомной энергии вызвало к жизни не менее упорное сопротивление.) Клонирование и создание систем управления генными процессами порождает небывалый протест. Потребители и сторонники охраны окружающей среды в Европе напрочь отвергли подвергшиеся генетическому воздействию виды растений, исходящие в основном из США, как опасные для человеческого здоровья и благополучия окружающей среды.
Критики вторжения в тайную мастерскую живой природы требуют жесткого обозначения тех товаров и продуктов, которые подверглись указанному воздействию. 72 процента всей земли, засаженной семенами подвергшихся генетической обработке растений, находятся в США, 17 процентов в Аргентине и 10 процентов в Канаде. На девять других стран, чьи ученые так или иначе имели дело с современной генной инженерией, — Китай, Австралия, Южная Африка, Мексика, Испания, Франция, Португалия, Румыния, Украина — приходится только один процент. Лишь несколько ферм во Франции, Испании и Португалии сеют генетически обработанные семена. «Гринпис» использует термин «дьявольские химикаты». В Британии принц Чарльз и певец Пол Маккартни выразили возмущение насилием над природой. Во Франции коалиция фермеров, профсоюзов, защитников окружающей среды и левых сил борется не только с GM (генетически измененными) продуктами, но и с сетью «Макдоналдса», «Кока-колой» и другими «потенциально опасными» учреждениями. В результате отступления теоретических социальных мечтаний и восстания «зеленых» с их критикой некритического приложения науки произошел кризис модернизма, что имеет — и будет иметь невероятные по важности последствия.
Тревожным для Америки знаком является ослабление интереса к техническим дисциплинам в университетах и колледжах. Только 6 процентов среди американцев в возрасте 24 лет имеют ученую степень (к таковой в США приравнивается и диплом об окончании университета) в естественных науках.