Охота без милосердия

— "Братья". Так именуют двух итальянцев, — продолжал Чинар. — Уроженцы Неаполя. Когда прибыли в страну, установить не удалось. Гражданство получили в двадцать пятом году. Работали на конвейерах Форда в Детройте. Всегда были вместе, но кровно не связаны. Одного зовут Джакобо Чичелли, в обиходе Джак, тридцать четыре года. Уникальный водитель. Трижды получал гран-при на гонках в Детройте. Второго зовут Чезаре Кастелани. Тридцать лет. Ни в чем не уступает своему «брату». После увольнения в связи со спадом производства в годы великой депрессии угоняли машины со стоянки завода и перегоняли их в Канаду. На заработанные деньги привозили спиртное. Провели два года в стенах Сан-Квентин, потом работали на клан Капоне. Их биографии пестрят аферами, грабежами, убийствами.

Во время большой чистки их лишили гражданства и осудили на шесть лет. Через четыре года они попали под амнистию, и им дали сорок восемь часов на то, чтобы они покинули страну, но забыли выдать паспорта, так как они не являются гражданами Соединенных Штатов. На таких условиях им не удалось покинуть страну и они были вновь водворены за решетку за нарушение границ и бродяжничество. Спустя четыре года их вновь отпустили, чтобы дать возможность оглядеться по сторонам и через сорок восемь часов водворить на место, но тут вмешался Дэйтлон и опередил эмиграционную службу, забрав итальянцев под свое крыло. Дэйтлон прекрасно оценивает ситуацию и знает, чего стоят такие водители автомобилей.

Это весь материал, который мы имеем на сегодняшний день. Видимая часть айсберга. Сколько еще народа работает на Дэйтлона, нам неизвестно, — сколько подручных готовят информацию, прячут машины, ведут наблюдение и многое другое. Главное, о чем мы должны помнить, это то, что Дэйтлон богатеет с каждым налетом. Еще один банк — и он миллионер, а люди с такими деньгами могут позволить себе купить других людей.

Чинар замолк, укладывая досье в папку. В кабинете воцарилась тишина, никто не проронил ни слова. Лица присутствующих были напряжены. Бэрроу встал из-за стола, прошелся по кабинету и остановился у раскрытого окна, наблюдая за движением на улице. Наконец, Бэрроу оборвал затянувшуюся паузу.

— Сложная шарада, господа! Но у меня возникает вопрос, капитан. Почему вы отдали пальму первенства Дэйтлону, а не Кейси или Грэйсу? Почему у нас укоренилось такое понятие, как моб Дэйтлона?

Чинар встал. Он не мог отвечать сидя, когда вопрос задал человек такого высокого ранга. Проведя пятерней по рыжей шевелюре, он попытался сформулировать ответ.

— Несомненно, идея принадлежит Дэйтлону. Он хорошо знаком с банковскими операциями и провел за решеткой срок за ограбление банка.

— И это все? — удивился Фостер.

— Нет. Я еще не закончил, ваша честь. Так получается, что все нити ведут к Дэйтлону. Если мы разложим эти фотографии в виде пасьянса, то мы не найдем связи между Феннером и Кейси, мы не найдем связи между «братьями» и Грэйсом. Если же мы возьмем фигуру Дэйтлона, как центральную, тогда пасьянс сойдется с некоторыми натяжками. Итальянцы сидели в Сан-Квентин в то же время, что и Дэйтлон, и не исключено, что они могли быть знакомы. В одно время Дэйтлон и Феннер закончили Мичиганский университет. Когда Кейси устроил погром в Голливуде, в то же время там находился Дэйтлон. Возможно, он его и спрятал от полиции. Тони Грэйс служил в морской пехоте, так же как Дэйтлон. В разное время и в разных местах, но это не исключает общих знакомых. Ну, скажем, Дэйтлон предлагает работу одному, а тот отказывается, но рекомендует достойную замену. Морские пехотинцы очень сплоченный народ.

Бэрроу отошел от окна, сел в свое кресло и, закурив, сделал вывод.

— Похоже на правду. Последний вариант с Грэйсом имеет небольшую брешь, но он не исключается.

Чинар поправил галстук и сел. Он устал. Его шеф сидит, как надутый индюк, а он из кожи вон лезет, встречая при этом полное непонимание. Эти люди слишком далеки отдела, которым он занимается, их вопросы примитивны и не профессиональны.

Легерт понял, что перегрузил парня. Это было несправедливо с его стороны.

— Каково положение дел на сегодняшний день? — подал голос помощник губернатора.

— Ищем! — неожиданно для всех ответил Легерт. На хороший вопрос был дан хороший ответ. Слово «ищем» он протянул так, словно тянул веревку с одного континента на другой.

— У вас есть конкретное предложение, комиссар?

— Есть. Искать, а не валять дурака. Смешно, когда человек улыбается, понятия не имея, что у него гнилые зубы. В зеркало надо чаще смотреть. Вот что я вам скажу, господа законники. Ситуация складывается печальная. И если нас здесь собралось больше, чем в команде Дэйтлона, то это не означает, что мы сильнее его. Предприятие, которое задумал и осуществил Дэйтлон, пахнет электрическим стулом. Не всякий налетчик пойдет на него. А те, кто пойдет, могут сломаться, не выдержать, струсить, продать. Чего тут скрывать, половина дел раскрывается не благодаря сноровке и смекалке полицейских чинов, а благодаря сети информаторов, которыми мы обзавелись. Стукачи появились в один день с рождением сыска. Дэйтлон имеет дальновидные планы, и ему не нужны трусы и стукачи. Он набирал людей, которых не запугаешь ничем, они все обречены и заведомо приговорены. Будет он грабить или нет, это уже не имеет значения, оставит он свои отпечатки или нет, плевать, увидят его лицо или нет, это не вопрос. Они создали свой, только им понятный, мир. По эту сторону свободы их ждет смерть. Вот откуда их смелость и дерзость, вот почему они очень опасны, если наступить им на мозоли. Только один Дэйтлон не висит над пропастью, и это главное, что заставляет меня сделать вывод, что он набирал людей. За ним ничего нет, он не находится в розыске. Он пошел на риск, сделав огромную ставку, остальные же ничем не рискуют. И эта команда может у нас выиграть. Брать их надо всех и сразу, в противном случае они начнут стрелять не в потолок, а по людям.

— Но они уже убили троих! — выкрикнул помощник губернатора.

— У меня нет стопроцентных доказательств, ни один свидетель этого не подтвердил.

— Откуда же трупы, комиссар? — тихо спросил Бэрроу.

— В этом еще предстоит разобраться.

— В чем разбираться? — вскочил на ноги О'Нил. — Губернатор уполномочил меня разобраться в этом вопросе. Мне все ясно! Полиция проявила свою несостоятельность. Отныне операцией руководит Мэлвис Бэрроу. Я прошу вас, мистер Бэрроу, распределить обязанности каждого ведомства и на каждое отдельное лицо наложить персональную ответственность. Через три дня губернатор ждет вашего отчета.

О'Нил вышел из-за стола и выскочил из кабинета, его нервный всплеск никого не удивил.

Бэрроу мягко улыбнулся и тихо сказал:

— Спасибо за информацию, комиссар. Я должен все обдумать, взвесить и более внимательно ознакомиться с материалами. Затем я извещу каждого из вас о своем решении. Спасибо за помощь, господа!

Приглашенные поняли, что совещание окончено, и молча стали собирать свои папки, портфели и расходиться.

— А вас, Холлис, я попрошу задержаться.

Агент отошел к стене, чтобы не мешать членам совещания покидать кабинет. Когда вышел последний человек, Холлис выглянул в коридор и закрыл дверь, словно испугался, что его будут подслушивать в собственном учреждении.

Вернувшись к столу, он остался стоять, не зная, как долго его задержат в кабинете.

Бэрроу улыбался. Он торжествовал победу. Теперь он по-настоящему почувствовал вкус власти. Не так мало значило то кресло, которое он занимал, просто нужно научиться правильно этим пользоваться и вовремя нажимать нужные рычаги.

— Я не очень люблю говорить комплименты, — начал Бэрроу свой разбег. — Особенно, когда речь идет о мужчинах. Но сегодня я не могу промолчать. Скажу вам откровенно, Холлис, вы один из тех немногих людей, благодаря которым мы живем цивилизованной жизнью и не боимся ходить по улицам, Начиная с того времени, как был объявлен сухой закон, такие парни, как вы, Холлис, спасли нашу страну от погибели. Мы выстояли и мы выиграли!